Налоги в агроэкотуризме могут поднять в три раза

Налог для владельцев агроусадеб все-таки может увеличиться, но не более чем в три раза. Как сообщил заместитель министра финансов Юрий Селиверстов, правом увеличивать ставку налога планируется наделить местные советы депутатов.

Сейчас владелец агроусадьбы платит фиксированный налог — одну базовую величину в год (21 рубль), и предполагалось, что эти льготы будут действовать до 2021 года. Однако в 2015 году в Беларуси всерьез заговорили об увеличении налога в 12 раз, что вызвало негативную реакцию представителей этой сферы бизнеса.

Повлияет ли на развитие отрасли трехкратное увеличение налога и как в принципе развивается агроэкотуризм в Беларуси? Эти вопросы Naviny.by обсудили с руководителем общественного объединения «Отдых в деревне» Валерией Клицуновой.

 

«Все подтянули пояса»

— Трехкратное увеличение ставки налога будет критичным для агроэкотуризма?

— Мы разослали по своей сети эту информацию, чтобы узнать мнение наших хозяев усадеб, общественных советов, но пока только собираем ответы. Мое личное мнение — это не критично, и в данном случае, я думаю, мы можем уступить государству. Понятно, что бюджету нужны деньги.

Наша позиция очень тверда в отношении указа № 372 («О мерах по развитию агроэкотуризма в Республике Беларусь», этот документ предоставляет отрасли ряд льгот. — Naviny.by). Документ великолепный, он очень нравится всем хозяевам усадеб, и главное — он очень нравится президенту, который его подписал и не так давно в интервью Гусману он это подчеркнул. Мы очень надеемся, что правила игры в отношении указа не поменяются до 2021 года (срок действия указа № 372. — Naviny.by).

— Насколько прибыльный этот бизнес сейчас, при существующих условиях налогообложения?

— Конечно, он прибыльный, но он совсем не такой высокорентабельный, каким был когда-то. Снизилась покупательская способность граждан, они ездят меньше, хозяева усадеб тоже снизили цены. Поэтому в целом мы видим тенденцию к снижению рентабельности, но все зависит от каждого конкретного случая.

Люди ищут и придумывают новые турпродукты, новые фишки, руководствуются идеями креативной экономики, когда что-то новое создается не за счет вложений, а за счет идеи, творчества. Условно говоря, сделать квест — это не супервложение, это твое творчество или творчество членов твоей семьи.

У нас есть великолепные примеры в том же Воложинском районе — усадьбы «За мосточком» либо «Мир пчел» делают прекрасные вещи. Усадьбы, у которых есть фермерские хозяйства, например, «Вереск», проводят образовательные туры, фермерское хозяйство «Экофлора» предлагает великолепные образовательные туры по растениям, цветам в теплицах.

У тех людей, которые не сидят сложа руки, не горюют о кризисе, не так все плохо. Но в целом, я думаю, все подтянули пояса.

— Несмотря на кризис и возросшую конкуренцию, количество агроусадеб в Беларуси увеличивается. С чем это связано?

— Да, увеличивается, потому что это все еще очень хорошие условия игры, это такая зона свободы творчества. И я думаю, это немного связано с законом «о тунеядстве», поэтому я не слишком радужно смотрю на эти цифры.

— Усадьбы открываются везде или в отдельных, наиболее интересных регионах?

— Они открываются везде, и в первую очередь это связано с желанием человека. Это небольшое частное дело, и у человека должно быть желание и возможность им заниматься. Дальше уже, конечно, есть зоны притяжения туристов — это могут быть курортные зоны или близкие к водоемам, нацпаркам. И, конечно, зона вокруг Минска тоже всегда привлекательна, когда рядом есть мегаполис с почти двухмиллионным населением, всегда будет кто-то, кто захочет выехать из города.

— Есть ли тенденции к закрытию усадеб?

— Я бы не сказала. Усадьбы закрываются по разным обстоятельствам — по семейным, в том числе и печальным, в связи с отъездом. В принципе некоторые усадьбы просто закрываются, но это очень небольшой процент.

 

Чтобы открыть усадьбу, нужно минимум 10 тысяч долларов

— Пару лет назад вы рассказывали, что в агроэкотруризм начали приходить бизнесмены с большим капиталом. Как обстоят дела сейчас? Остались ли они в этом бизнесе?

— Они остались в этом бизнесе, потому что пришли не заработать денег. Понятно, что это вложение на перспективу и это отчасти еще и самореализация, поэтому пришли люди с нормальным капиталом, которые смотрят на это как на бизнес-модель. Ни завтра, ни послезавтра эти большие вложения не вернутся, но в долгосрочной перспективе это, безусловно, великолепное вложение, и дальше, вложив свои деньги, они тоже надеются, что правила игры до 2021 года не изменятся.

Люди вложили серьезные деньги, взяли кредиты, восстанавливают старинные поместья — нельзя им вдруг сказать, что мы передумали. Это будет очень серьезный подрыв доверия к власти. Для серьезных бизнесменов это будет большой удар, и, надеюсь, что этого не произойдет.

Но мы встречались, они довольны. Это все-таки представители бизнеса, они думают гибко и активно, придумывают какие-то программы по привлечению туристов, не сидят, потому что их вложения — это существенные суммы.

— Они предлагают более дорогой, элитный отдых?

— Да, конечно. Во-первых, там совсем другие условия, есть экологичные усадьбы с геотермальным отоплением, с красивым дизайном, естественно, с душем и туалетом в каждом номере. Во-вторых, они и думают о том, что людям нужна культурная программа, что людей нужно кормить хорошо. Они выступают уже в качестве мини-туроператоров, взаимодействуя с усадьбами поменьше, экомузеями, фольклорными коллективами — с туристической местной инфраструктурой.

— Сколько денег вкладывается в создание одной усадьбы — минимум и максимум?

— Минимум — ничего не вкладывается, ты живешь в хорошем доме, дети уехали, и он освободился. Можно сделать косметический ремонт, и поехали. Ну а максимум — это, конечно, огромные суммы, потому что есть же вариант, когда ты восстанавливаешь старинный дом, а это мегазатраты.

Разные могут быть затраты в зависимости от масштаба усадьбы, но я думаю, если минимально хочешь как-то привести в порядок приличное строение, тогда нужно минимум 10 тысяч долларов. Цены высокие, несмотря на то, что в строительстве они сейчас падают. Это уже не та ситуация, когда мы начинали в 2002 году, тогда это стоило очень мало.

— Какие максимальные суммы вкладывались в агроусадьбы?

— Может, полмиллиона долларов. И что, сейчас этих людей кинуть и сказать: «Всё, ребята, дальше правила не действуют, у вас теперь будет только пять комнат», когда они сделали десять? Это элитное вложение в сельскую местность, которое тянет за собой развитие всей деревни — они взяли тут же и землю, и ферму. И что, им сейчас все это бросить и сказать, что мы передумали? Так не бывает, 2021-й год нам был обещан!

— За какое время эти затраты окупаются?

— Зависит от затрат, но я думаю, от 5 до 10 лет навскидку.

 

Людей с инвалидностью могут принять 0,1% усадеб

— Ваша организация продвигала идею создания общественного движения «Агроэкотруризм без барьеров». Есть ли какие-то результаты?

— Мы как раз этим занимаемся и очень рады, что нам удалось все-таки поспособствовать тому, что в Воложинском районе сейчас реализуется большой проект «Воложин без барьеров». Там будет адаптирована инфраструктура, пять или семь усадеб станут безбарьерными, центр пребывания инвалидов превратится в хостел, появится экотропа для людей с инвалидностью, будет проводиться крупный фестиваль и появится даже туристическое агентство для людей с инвалидностью.

Чем больше мы работаем с инвалидами, тем больше понимаем, что барьеры не технические — поставил пандус и всё, барьеры внутри нас. Инклюзия — чудовищно сложное дело в нашей стране, потому что мы не привыкли к инвалидам. Мы вместе как-то ездили, и сейчас люди начинают понимать друг друга, перестают бояться, мы же не привыкли к общению с инвалидами, потому что их нет на улицах.

Сейчас снимаются барьеры, и как-то все понимают, что дизайн нужно делать универсальный, который подходит всем, что все мероприятия нужно проводить вместе, а не делать что-то специальное для инвалидов. Они должны быть абсолютно органичной частью общества. Поэтому продолжаем.

Мы хотим, чтобы потом в Воложинский район приезжали люди из других районов смотреть, как нужно создавать безбарьерную среду. Сейчас там прошел аудит, оценили 180 объектов на доступность — усадьбы, отели, больницы.

Вообще, чем больше я вхожу в эту тему, тем больнее мне становится за то, как обстоят дела с инвалидами в нашей стране. Это надо менять, и это должен понимать каждый на своем уровне.

— О создании безбарьерной экотропы говорится уже пару лет. Когда же она появится?

— Уже сделана геодезическая съемка, топография, сделана основа для тропы. Дальше нужны информационные щиты, бортики для слабовидящих людей. У нас еще два года на этот проект.

— Какой процент усадеб может принимать людей с инвалидностью?

— 0,1% в лучшем случае. Их создают люди, которые семейно связаны с этой категорией людей, у которых есть друзья с инвалидностью. Это пока еще совершенно ничтожный процент.

 

«Люди уже знают, в каком районе они не заскучают»

— Способствует ли развитию усадеб создание туристических кластеров или экомаршрутов?

— А кто основа этих кластеров? Именно хозяева усадеб. Именно они выступают с инициативой создания кластеров, потому что они видят эффект от взаимодействия, от экономии на издержках. Возьмем Воложинский район, Кобринский, Жабинковский. Люди объединяют свои усилия для рекламы, для создания турпродукта. Те кластеры, которые спускаются сверху, — мертворожденные дети.

Смотрите, одно дело я потрачу 100 или 300 долларов на рекламу, а другое дело — 30 хозяев сбрасываются и тратят. Это же дает совершенно другой эффект. Они могут на выставки выехать, могут стенд сделать, сайт содержать хороший, или они покупают овощи и гончарную посуду в больших объемах, получая совершенно другую цену.

Понятно, что они могут это делать только в партнерстве с властью, но, безусловно, много инициативы исходит от хозяев. Они создают экомузеи, работают над брендом района, потому что главное — притянуть туриста в регион, а как с него деньги взять, они разберутся.

— То есть люди уже целенаправленно ездят в конкретные регионы?

— Уже наметилась такая тенденция. Не все, но многие уже знают, что в Воложинском или Кобринском, или Ивановском районе не заскучаешь.