Опыт соседей. Расстояние до Болоньи от Минска и Кишинева

Другие материалы цикла «Опыт соседей»:
Белорусы — за Семашко, а молдаване — за Бисмарка
Надежда Аллы Мунжиу и завтра Беларуси
Политический контекст Молдовы: Штефан Великий и Пушкин в цветах

В ноябре уходящего года Беларусь во второй раз подала заявку на вступление в Болонский процесс. Возможно, новая попытка будет успешной. Но еще не факт, учитывая очевидные несоответствия отечественной системы образования европейским стандартам и шараханья, которые проявляло белорусское руководство на пути в Болонью.

Эти шараханья дали знать о себе еще в 2010 году, когда официальный Минск впервые заговорил о необходимости присоединения нашей страны к Европейскому пространству высшего образования (ЕПВО). В январе того года Министерство образования представило на рассмотрение Администрации президента все необходимые документы для вступления в Болонский процесс.

Однако в июне Александр Лукашенко высказал опасения, что присоединение к Болонской декларации европейских министров образования 1999 года потребует чуждых нам реформ. А «нам», подчеркнул известный любитель «особого пути» развития, «нужна нормальная система образования, ориентированная на нашу экономику, прежде всего, на наше общество, на нашу страну. Нам не надо бежать ни за какими государствами и странами» (цитирую по БелТА).

Но бежать-таки пришлось. Критически падающий уровень белорусского образования заставил руководство страны (видимо, скрепя сердце) «оболониться». Да и неприлично как-то говорить о том, что мы круче и умнее всех, когда на будапештском саммите европейских министров образования 2010 года к Болонской декларации был присоединен Казахстан. С этого момента Республика Беларусь осталась единственной европейской страной, не вовлеченной в Болонский процесс.

В 2011 году Беларусь впервые подала заявку в Болонский комитет, которая была отклонена его Рабочей группой, посчитавшей, что страна не демонстрирует готовность внедрения в свою систему образования ценностей, целей и принципов ЕПВО. И саммит 2012 года в Бухаресте прошел без белорусского вопроса.

Теперь надеемся на 2015 год. Вдруг уже в Ереване рассмотрят и примут.

Член Общественного Болонского комитета профессор Владимир Дунаев считает (с оговорками), что на этот раз нашу заявку могут удовлетворить.

«Беларусь не выполнила рекомендаций по самым критическим точкам. Это — академическая свобода, университетская автономия, участие студентов в управлении университетом. Здесь скорее регресс наблюдается, — отмечал эксперт в интервью «Еврорадио». — Что касается структурных реформ, прогресс есть. Но это больше обещание прогресса».

Поэтому многое будет зависеть от демонстрации желания Беларуси к европейской трансформации.

Поживем — увидим. А между тем, Республика Молдова стала участником Болонского процесса еще в 2005 году.

Сегодня в Молдове 30 университетов, 19 из которых государственные. В них учатся 98 тысяч студентов — 30 процентов на бюджете, остальные на платной основе. Оплата зависит от престижности факультета и специальности и составляет от 200 до 1800 долларов в год. Более 70 процентов студентов обеспечиваются общежитием, при этом 60 процентов мест в общежитиях предоставляются бесплатно. Но и плата невысока — 10-30 долларов в месяц. 70 процентов бюджетников (по уровню знаний) получают стипендии.

Молдавский государственный университет

Директор департамента высшего образования Министерства просвещения Молдовы Надежда Велишко «на пальцах» перечисляет преимущества Болонской системы:

«Европейские стандарты образования выше постсоветских и лучше адаптированы к потребностям рынка труда, потому как делают акцент на практику. Студент может ограничиться дипломом первой ступени (лиценциат) и не продолжать обучение по второй и третьей ступеням (мастерат и докторант). Предусмотрены широкие межвузовские обмены: студент-«болонец» может продолжить обучение в другом университете, в том числе и зарубежном, а профессорско-преподавательскому составу предоставлены возможности зарубежных стажировок и практик. Взаимное признание дипломов, наконец, позволяет выпускнику молдавского университета трудоустроиться в любой европейской стране».

Мнение министерского чиновника поддерживает и педагог-практик, декан факультета журналистики Молдавского государственного университета Жеоржетта Степанова.

«Большинство вопросов сейчас решается не в министерстве, а в университетах и даже на факультетах, — говорит декан. — Децентрализация, которую привнес Болонский процесс, позволяет нам самостоятельно формировать не только программу обучения, но и ее продолжительность на разных факультетах и по разным специальностям. При этом учитываются пожелания самих студентов. Сейчас мы очень много времени выделяем на самостоятельную работу студента. Соотношение примерно такое: на час университетских занятий приходится два часа самоподготовки».

Болонская система дала молдавскому высшему образованию широкие академические свободы. Ректор назначается правительством только после того, как пройдет конкурс — выборы на Сенате университета. С вступлением в силу в 2015 году нового Кодекса об образовании выборы ректора начнут проходить уже на общем собрании университета. Университеты же попадают под двойное управление: Сенат занимается учебным процессом, Консилиум по развитию вуза — финансово-хозяйственной деятельностью.

Следует отметить, что мои кишиневские собеседники были достаточно объективны в оценке адаптации Молдовы к болонским стандартам. Декан Степанова убеждена: страна соответствует европейскому качеству преподавания в вузах, но сильно уступает ведущим государствам континента в социально-бытовых и инфраструктурных условиях.

Эту же мысль подчеркнул и политический аналитик Корнел Чуря: «В Болонском процессе важен принцип внутренней и внешней мобильности. Молдавские вузы, в силу низкой конкурентоспособности, не являются привлекательными для студентов других государств Болонского процесса. Наши студенты уезжают за границу, а вот обратного явления мы не видим. Надо научиться не только удерживать своих студентов, но и стать привлекательными для зарубежных».

Прогуливаясь по Кишиневу, я случайно разговорился с 20-летней Анной Морэреску, дизайнером частной фирмы. Четыре года назад она окончила гимназию (это 5-9 классы), но продолжать учебу в лицее (это 10-12 классы) не стала.

«Почему? — удивился я. — Без лицея нельзя поступить в университет».

«Много молодых людей не считают, что в Молдове это так уж престижно, — ответила Анна. — Убеждены: чтобы жить хорошо, надо не учиться в Молдове, а работать за границей».

«Где за границей — в Европе или России?» — провокационно спросил я.

«Лучше уж в США или Канаде», — ответила Анна.

И это тоже реальность современной Молдовы.

Впрочем, мне представляется, что у системы образования этой небольшой страны хорошее будущее. Ежегодно возрастает ее финансирование. Бюджет Министерства просвещения в 2005 году составлял 2,7 млрд. леев, в 2014 году — 7,7 млрд. леев (1 доллар = примерно 15,5 лея). Огромную помощь молдавское образование получает от зарубежных партнеров (в основном это Евросоюз и Всемирный банк) — с 2009 года поступило 82 млн. евро.

Проводятся и структурные реформы школьного и дошкольного образования. Учреждения этой системы с 2013 года переводятся на принцип финансовой автономии. В городе Дрокия на севере Молдовы заведующий районным управлением образования, молодежи и спорта Юрие Мелинте пояснил ее суть.

Итак, установлен государственный норматив примерно в 30 тыс. долларов на каждую школу, которые выделяет государство. И дополнительно к этому государством выделяется школе еще примерно по 450 долларов на каждого ученика. То есть, бюджетные деньги следуют за учеником. У гимназии или лицея, где больше школьников — больше и финансовых ресурсов на развитие учебного процесса и его материально-технической базы.

Такой принцип, естественно, привел к необходимости закрытия многих мелких школ, особенно в сельской местности. Но Юрие Мелинте считает, что Молдова сумела решить эту проблему без больших неудобств для населения.

«Сейчас в районе осталось 37 учебных заведений. Но у меня в распоряжении парк автобусов на ежедневную перевозку 300 детей туда и обратно. Ни один ребенок из самого отдаленного села не пострадал», — заверяет заведующий управлением образования.

В Дрокии я видел эти автобусы. Работают они и в остальных районах Молдовы. В ноябре нынешнего года Румыния подарила стране-соседке партию еще в 100 машин для перевозки детишек.

Здесь же, в Дрокии, опытным путем проверил «политический» вопрос молдавского образования — соотношение и сосуществование в нем румынского и русского.

Сначала побывал в местном румынскоязычном Теоретическом лицее имени Б.П. Хашдеу. Его директор Родика Китик, познакомив с организацией учебного процесса и показав современный компьютеризированный класс, предложила пройти в гости к коллеге. Прошли пешком метров триста до Дрокиевского русского лицея. (На 80-тысячный район эти два лицея только и существуют, остальные средние учебные заведения в статусе гимназий.) Нас радушно встретила директор Валентина Мелинте. Оба наставника дружески обнялись. Оба считают тему «насильственной румынизации» политической спекуляцией.

Директор Мелинте сообщила, что помимо лицея в районе 7 русских гимназий, и никаких проблем с выбором учебного заведения по языковому признаку у детей и родителей нет. С введением в силу нового Кодекса об образовании русский язык в молдавских вузах получает статус одного из иностранных, который студенты могут изучать по выбору. Но тот, кто желает учиться на русском, имеет такую возможность.

И совершенно великолепный штрих к молдавской системе образования — посещение в Кишиневе первого в стране частного лицея «Прометей».

Его директор-основатель Аурелян Силвестру, доктор психологических наук и писатель, по праву гордится своим детищем.

Лицей начал работать 1 сентября 1991 года — еще в советской Молдове. «Учили и строились, — рассказывает директор. — Начинали с двух классов, а сейчас учим 1500 человек».

До 2001 года государство покрывало 50 процентов расходов, остальное финансирование получали за счет родителей. Так удалось завершить строительство лицея, площадь которого сейчас 7 тыс. кв. метров. Сегодня он полностью существует за счет оплаты родителями стоимости обучения детей.

Это дорого? — мой вопрос.

«Недешево — около 100 евро в месяц».

«Значит, лицей элитарный, только для богатых», — злорадствую я.

«Стараемся, чтобы это было не так, — парирует директор. — Отличники освобождаются от уплаты. Есть система различных скидок. Например, для многодетных семей. Если три ребенка из одной семьи учатся в нашем лицее, то родители платят только за двух».

Справедливости ради надо сказать, что и платить есть за что. В «Прометее» 100 процентов выпускников сдают экзамен на бакалавра, то есть имеют возможность поступать в университет. В среднем по Молдове этот показатель около 70 процентов.

Такой уровень знаний достигается жесткими требованиями лицейского Устава: 7,5 — минимальный балл успеваемости, иначе — отчисление, и обязательная посещаемость всех занятий.

«Эх, вернуло бы государство нам 50-процентную финансовую поддержку, — мечтательно говорит директор, — мы бы смогли снизить оплату обучения и предоставили бы новые возможности для реализации способностей многих молдавских ребят».

Этот вопрос — к молдавскому правительству. От себя же констатирую: свой путь до европейского Болонского процесса Молдова проходит быстро и уверенно. Выстроена образовательная «вертикаль»: детский сад — начальная школа — гимназия — лицей — университет. Университеты предоставляют три ступени обучения, причем завершить учебу и пойти работать можно после окончания каждого из уровней. Средние учебные заведения переведены на принцип финансовой автономии, государство направляет деньги не вслед за каждой школой, а вслед за каждым учеником. В университетах расширяется студенческое самоуправление и развиваются академические свободы.

Беларусь же все еще стучится в дверь, открывающую ей дорогу в Болонью.

Материал подготовлен с помощью MYMEDIA/DANIDA