Владимир Нистюк: люди больше боятся перемен, чем хотят их

 

Политтехнолог и политолог Владимир Нистюк рассказывает, почему Александр Лукашенко победит на предстоящих выборах, и какие личные цели преследуют альтернативные кандидаты в президенты.

Нистюк Владимир Петрович. Родился в 1950 году. Окончил Минское суворовское военное училище, Новосибирское высшее военно-политическое общевойсковое училище, с отличием — Военно-политическую академию имени Ленина. 1968-1992 годы служил в Вооруженных Силах. Во время избирательной президентской кампании 1994 года входил в команду А.Лукашенко, был пресс-атташе. В 1994-1995 годах — ведущий контролер инспекции Контрольной палаты по Гродненской области, исполняющий обязанности начальника управления контроля органов исполнительной власти Службы контроля президента. Депутат Верховного Совета 13-го созыва, «подписант» Хартии-97. Перешел в оппозицию президенту в 1995 году. Активный участник событий в ходе общественно-политического кризиса осенью 1996 года. За последние 20 лет организовывал и участвовал в 14 избирательных кампаниях разного уровня, в их числе три президентских. В настоящее время занимается проектами в сфере энергетики.

— Владимир Петрович, на Ваш взгляд, в чем была фишка властей, решивших поиграть в демократию и допустить к участию в выборах президента целую толпу альтернативных кандидатов?

— Как опытный политтехнолог, я даю высокую оценку тому, кто технологически обеспечил такое количество кандидатов. Сразу было ясно, что в этой избирательной кампании оппозиционные политики — ни самые известные, ни самые мудрые и авторитетные — не договорятся о совместных действиях. Они все ведут свою игру, четко решают поставленные ими же самими задачи, ну и, разумеется, задачи, поставленные их спонсорами или донорами и стоящими за ними политическими силами. Расчет был абсолютно точным: объединить это все в единый блок, создать единую команду им не удастся. Поэтому совершенно справедливо было предугадано, что альтернативные претенденты растянут протестный электорат при голосовании. Они уже растянули общественное мнение и размыли свои ключевые позиции до такой степени, что их выступления на телевидении сослужили действующему президенту хорошую службу. То, что кандидатов в избирательных бюллетенях так много, — это уже победа Александра Лукашенко.

Каждый из них говорил одно и то же, но разными словами, и этим они утомили избирателя. Пели в унисон одну песню: «Лукашенко плохой, у меня будет лучше».

Есть еще один аспект. Поверьте моему опыту: собрать сто тысяч подписей могли реально не более трех нынешних кандидатов. Все остальные были просто допущены властью.

Горький опыт свидетельствует, что при сборе подписей для регистрации кандидатом в президенты использовалась старая база данных прошлых выборов — 2006, 2001, а то и 1994 годов. Так и появляются «мертвые души».

Когда говорят, что девять человек собрали свыше миллиона подписей, то это — лукавство. Многим сегодняшним кандидатам подписи ставили одни и те же люди. Интересы команд очень тесно переплетаются. Например, за Усса и Статкевича подписи собирала практически одна и та же команда.

— Ну вот, Вы же сами говорите, что их интересы переплетаются. Почему же им так и не удалось выступит сообща?

— Интересы схожие, но цели весьма различны.

Например, Михалевич и Рымашевский — два молодых энергичных парня, которые хотят наскоком войти в политику и сразу попасть в политическую элиту, не тратя на это годы борьбы и боданий с властью. В их действиях и словах много наивности, но эта наивность больше радует, чем раздражает.

Романтизм Романчука вдохновляет, потому что Ярослав — экономист, который способен предложить полезные экономические решения для страны. Но он трудно представляет себе, как при нынешней политической схеме их можно реализовать. Как и Костусев, но у Костусева есть то, чего нет у других. У представителей БНФ всегда четко просматривается идейная убежденность, у них есть принципы, у них есть идея, за которую они ведут борьбу. Это будущее для большой политики. Совершенно очевидно, что Костусев и Романчук несут на себе определенный партийный бренд. Они, кроме того, что продвигают себя в политическую элиту, выполняют еще и функцию партийных полпредов, рекламирующих свои партии.

У меня нет сомнений, что Николай Статкевич пошел на выборы, чтобы отомстить власти: его поведение носит агрессивный характер, что и пугает избирателей.

Виктор Терещенко пытается вернуться в большую политику. Он был в ней в разных качествах в 1994 и 1996 годах. Для него президентская компания — шанс напомнить о себе, показать, что он что-то еще может сделать.

Усс себя рекламирует больше как бизнесмена, потому что как политик он никому не известен. Он не состоялся в этой компании, но это — хорошая возможность заполучить бренд.

Меня привлекает харизма Некляева, но он прекрасно понимает, что его возраст находится на определенном пределе участия в решении государственных задач и эти выборы для него — как пиар-компания творческого человека. Он харизматичен, привлекательно выглядит на телеэкране, хорошо читает стихи… Однако Некляев выступает за конкретную команду, которая засветилась и себя показала. Рядом с ним находятся Александр Федута и ряд других людей, его продвигающих. Думаю, это не инициатива Некляева, не его порыв души.

Что касается Андрея Санникова, то он, думаю, таким образом претендует на лидерство в белорусской оппозиции. Он намеревается забрать маршальский жезл у Александра Милинкевича, чтобы получить возможность представлять белорусскую оппозицию за рубежом в течение ближайших пяти лет. Эта задача, без сомнения, исключительно прагматичная.

— У нас остался Александр Григорьевич, на которого Вы в свое время успешно поработали, а потом разошлись как в море корабли…

— Тут все просто. Действующий президент пытается сохранить власть. Любой бы на его месте так делал. Однако все больше политтехнологов отмечают, что параллельно с прагматичным интересом сохранения власти в его действиях просматривается мотив сохранения страны. Что бы там ни говорили, но Александр Лукашенко — не враг своей страны.

Если говорить о нем образца 1994 года, когда мы вместе были в одной команде и помогали Лукашенко в его избирательной кампании, то тогда он был востребован белорусским обществом, если хотите — белорусским обывателем, как реформатор — энергичный, нестандартный, жесткий, активный… Харизматик, великолепный полемист, он пришелся ко двору.

Лукашенко шел на первые выборы как человек, который предлагал снять постсоветскую тину, чтобы потекла свежая вода. И сегодня отчасти прослеживается такая же ситуация, но для обывателя он уже востребован как консерватор. Почему? Схема простая, как хозяйственное мыло.

Даже если камни начнут падать с неба, за Лукашенко проголосуют минимум 30% избирателей. Это подтверждают все социологические опросы. Еще 30% выскажутся против. Но судьбу выборов решат оставшиеся 40%. Это центр, в котором находятся люди политически неактивные. В их числе есть и бизнесмены, и много представителей интеллигенции.

Как в политике говорят: один человек все воспринимает умом, другой — сердцем, третий — желудком. Так вот, если говорить про эти 40%, то большинство их них будет голосовать именно «желудком». Все понимают, что любые перемены в стране, которые связаны со сменой власти, политической системы, экономической политики, чреваты потрясениями. Вокруг достаточно примеров — Украина, Грузия, Киргизия и другие страны, имеющие горький опыт прихода к власти новых людей через революционные скачки.

Белорус всегда думает о судьбе своей семьи, о куске хлеба. Когда есть сомнения, что он может оказаться без своего куска, то такие перемены для него неприемлемы.

— Но консерватизм в нашем советском понимании оборачивается застоем. Мы это уже проходили в составе дружной семьи советских народов. Вопрос в лоб: почему Лукашенко не уходит? Он действительно такой незаменимый?

— Придя к власти, он целенаправленно поставил себе задачу, чтобы конкурентов у него не было. Сама система управления страной, политическая система построены таким образом, что альтернативные ему кандидаты должным образом раскрутиться не могут.

Оппозиция маргинальна, она не может продемонстрировать свои реальные способности, что-то организовать и чего-то добиться. Единственное, что может делать оппозиция — критиковать власть и что-то предлагать, зачастую из виртуальной сферы, которая не затрагивает интересы большинства людей. А Лукашенко все 16 лет демонстрирует себя социальным президентом, который работает на интересы народа. Если что-то не получается, то он просто декларирует. Он как бы всегда с народом. Вот у людей и сложилось убеждение, что пенсии им платит Лукашенко, зарплату повышает он и так далее. Но самое главное — Лукашенко не выпускает альтернативных кандидатов на политическое поле.

— И как долго так может продолжаться? Административный ресурс ведь может и истощиться…

— Давайте исходить из реалий дня сегодняшнего. Выборы уже на финишной прямой, идет досрочное голосование. Как сегодня простому гражданину, носящему в себе до сих пор совковые установки, реагировать на эти выборы?

Я общаюсь со многими людьми, в том числе и чиновниками, которых уже, что называется, прижало и они хотели бы перемен. Но они их боятся: на чаше весов — их должности, привилегии и тому подобное. Все хотят перемен, но большинство их боится. Парадокс в том, что люди не хотят добиваться перемен через проблемы для себя и своих семей.

— А когда желудок начнет пустеть? Ведь все определяет экономика, а она у нас, мягко говоря, нестабильная…

— Если говорить о перспективе, то она меня тоже пугает. Я не верю в искренность российских лидеров, которые вроде сегодня подписали все документы и, многозначительно улыбаясь, показали Лукашенко, что он как бы прощен…

— Россия — это внешний фактор…

— А наша страна обречена на зависимость от внешних факторов. Мы в центре Европы, интересов на этой маленькой территории сосредоточено очень много. Сюда многие хотят поставить левую пятку, чтобы потом разместить здесь свои заводы, которые им нужны. Это — объективная ситуация. Но обыватель настроен на то, что еще рано выходить на предельные формы борьбы за перемены.

— Значит, Площадь не состоится?

— Я всегда был сторонником эволюционного пути развития страны, поэтому я категорически против Площади. Когда борец выходит на ковер, он на ухо не рассказывает своему сопернику, каким приемом он положит его на лопатки. Абсолютно непродуманные тренировки Площади — это демонстрация того, что серьезно никто ничего не собирается делать. Все это закладывает психологическую установку людям, что много народу на Площади не будет. А раз придет немного людей, ситуацию все равно надо будоражить. А раз ее будут будоражить, то силовые структуры применят спецсредства. Все это может привести к очень серьезным последствиям.

В ходе всех этих тренировок и репетиций власть получила возможность подготовиться к предотвращению последствий. Спецназ тоже тренируется, скажем так, на местности. Да и власть находит хитрые способы помешать большому скоплению народа — как Вы знаете, уже залили каток. Но стоит одному человеку в толпе поскользнуться — вот вам, не дай Бог, сценарий трагедии на Немиге. О пиротехнике я уже и не говорю. Тут даже и провокаций не надо готовить, хотя и они могут случиться. Мало ли у нас больных людей?

Если бы оппозиция действовала по единому сценарию, когда все девять кандидатов приходят на Площадь, тогда — понятно. Но ведь у каждого из них своя цель, каждому Площадь нужна для завершения своей пиар-компании, каждый будет лезть из кожи вон, чтобы показать себя героем! Они могут… Есть законы толпы, есть психология толпы… Достаточно ознакомиться с историческим опытом, чтобы понять, что в Беларуси не созрела революционная ситуация. Ленина надо читать.

— Итак, Ваш прогноз на эти выборы?

— У меня нет сомнений, что 20 декабря Александр Лукашенко будет объявлен президентом. А вот после его победы и начнутся основные трудности. Можно, конечно, оценивать экономику страны, сидя у экрана телевизора, но в реальности все иначе. Склады затовариваются продукцией, предприятия на грани остановки и пытаются произвести продукцию на станках 1934 года выпуска… Проблем масса, которые обязательно усугубятся с ростом цен на газ.

— Значит, Вы убеждены, что второго тура не будет?

— Я считаю, не будет.

— А как, по Вашему мнению, оценят победу Лукашенко наблюдатели?

— Совершенно очевидно, что наблюдавшие за выборами европейские чиновники отметят много позитивного, но все равно с их стороны прозвучит критика. Нет, прямо они не скажут, что выборы не признают, нет такого понятия в международной юриспруденции. Они отметят, что выборы не полностью соответствовали стандартам ОБСЕ, что в принципе подразумевает их несогласие с результатами. Таков язык дипломатии.

Россия либо промолчит и не поздравит Лукашенко, либо поздравит устами Медведева, но сухо, без восторга.

Наблюдатели от СНГ, как всегда, сделают заключение, что все было в соответствии с белорусским законодательством. Они не станут вникать в детали и тонкости.

Европе и России невыгодно возбуждать ситуацию в Беларуси. Россия своего добилась путем подписания документов о создании Единого экономического пространства. Европа приходит к нам как корневой партнер. Если опять напрягать ситуацию по старым схемам, то под угрозой срыва могут оказаться налаживающиеся деловые связи, продвижение технологий, решение транзитных проблем.

— И последний вопрос, Владимир Петрович. Репрессии будут? Неужели новый старый президент простит вчерашним соперникам нападки в прямом телеэфире?

— Думаю, прямых репрессий и преследований не будет. Он сам их позвал в эту кампанию. Если бы этих людей не было, то вся кампания была бы скучной и, главное, не такой эффективной в интересах власти.