Мнение

Александр Класковский. ГИПЕРТЕКСТ. А вчера на ужин был мамонт

 

Александр Класковский. В журналистике 30 лет. Начинал репортером, занимался версткой, редактировал молодежный журнал «Парус», газету «Знамя юности» времен перестройки, достигшую тогда тиража в 800 тысяч, вел прямые линии на ТВ в период «разгула демократии» начала 90-х. В последние годы ушел в Сеть. В 2002-2004 годах редактировал интернет-газету «Белорусские новости». Пишет в основном политическую аналитику.

Прожив под полтинник, начинаешь остро осознавать, как коротка история человечества. Отмотай этот полтинник назад от моего 1958-го — мрак царизма "и юный Октябрь впереди". Еще минус пятьдесят — живы крепостное право и Кастусь Калиновский.

А там и до мамонтов недалеко J. До жизни по законам первобытного стада.

Что касается, например, Калиновского и его соратников, бросивших вызов азиатской деспотии, то сегодня историки в два счета разложат по полочкам ошибки повстанцев, четко объяснят, почему те были обречены. А с точки зрения обывателя так и вообще: ну чего не хватало молодому дворянину, закончившему земной путь на эшафоте? Мог ведь дослужиться до солидных чинов и умереть на мягких подушках лет на пятьдесят позже.

Понимаю весь идеализм размышлений о героике как движущей силе прогресса. Сам не люблю излишнего пафоса. Отмеряя историю вспять хотя бы меркой своего возраста, убеждаешься, что времена тотального господства грубой силы и, соответственно, животного страха перед ней — вот они, рукой подать! Чего хотеть от простого смертного, у которого в гены впечатано: чтобы уцелеть, лучше всего прикинуться сухим сучком.

И все же — не отделаться от гнетущего чувства, когда видишь, что по-житейски понятное желание быть "как все", не высовываться — превращает массу индивидов в покорное стадо.

Вот электорат безропотно выписывает казенные газеты, вступает в бутафорские организации и бредет на досрочное голосование с предсказуемым итогом. Вот из учителей делают политических надзирателей, а блюстителей порядка приучают без зазрения совести строчить протоколы о дикой ругани из уст рафинированного оппозиционного интеллектуала со знанием девяти языков. Вот крупные, солидные мужчины на совещаниях лебезят и глотают унижения, потому что страшно вылететь из обоймы.

Лет через двадцать внуки спросят: и что, вы всё это молча ели? "Ну, так, понимаешь, надо ж было детишкам на молочишко…" (любовнице на норковую шубку, сынку-студенту на "лексус" — нужное подчеркнуть).

Когда падают режимы, массовый катарсис сопровождается искренним изумлением: как можно было так долго мириться с абсурдом? Постфактум становится очевидно, что та или иная страна являла собой одну большую аномалию, в том числе и нравственную. Примеры вы хорошо знаете.

Да, у нас, слава богу, редуцированный вариант. "Всего лишь" авторитаризм с обилием сопутствующих анахронизмов. Ближе, пожалуй, к брежневскому застою, чем, например, к сталинщине. ГУЛАГи уже как-то не в моде, приходится усмирять внутреннего врага в основном тактикой вязкого прессинга и мелкого фола… И толстый-толстый слой лжи.

Вроде и не ужасно на фоне кровавых примеров прошлого. Но, с другой стороны, цена выпадения из истории, когда нация оказывается в ловушке устаревшей экономической и уродливой политической модели, — эта цена неизмеримо возросла. Мы думаем, что отстали лет на двадцать, а может оказаться — навсегда.

Стоп, я же обещал без излишнего пафоса! И все-таки… Знаете, все-таки иной раз хочется наивно верить, что и от морального выбора конкретного человека что-то в этой жизни зависит. Должно зависеть, черт возьми!

В марте 2006-го не случайно и не зря появилась площадь Калиновского. Обреченный островок, который спас честь нации.

Речь не о том, чтобы все, кто думает не только о колбасе, вот так вот сразу бросились клеить налепки да соревноваться в удали с цепью спецназа (к тому же и революции — не панацея, но это уже отдельная тема). Пассионариев объективно немного. Однако всегда есть выбор. Есть шанс выдавить из себя капельку раба. Есть возможность просто сохранить достоинство. Отмежеваться ото лжи и хамства. Создать и постепенно расширять пространство личной свободы: в пределах своего дома, дружеского круга, в творчестве, бизнесе — список открытый, форматов множество.

Приглядитесь — такие люди (не обязательно громогласные) вокруг есть.

Чем больше таких островков неординарности и личной свободы — тем труднее делать из общества стадо.
Может, в том и есть интрига бытия, что не все становятся "как все"?