Ярослав Романчук. СИСТЕМА. Урок на 50 миллиардов долларов

Права частной собственности экстерриториальны…

Ярослав Романчук. Руководитель Научного исследовательского центра Мизеса. Автор/соавтор восьми книг, свыше 1200 публикаций на экономическую тему. Лауреат премий Atlas Economic Research Foundation (2006, 2007), награды Свободы ISIL (2003 г). Автор разработанных демсилами Концепции интеграции Беларуси в ЕС, партнерства Беларуси и России, концепции бюджетной и налоговой политики Беларуси, Антикризисной программы для Беларуси, руководитель рабочих групп по разработке Национальной платформы бизнеса, Концепции молодежной политики. С апреля 2000 года по сентябрь 2011-го — заместитель председателя Объединенной гражданской партии. Кандидат в президенты на выборах 2010 года.

28 июля 2014 г. в голландской Гааге Третейский суд удовлетворил иск компании бывших акционеров компании ЮКОС — Group Menatep Limited — к Российской Федерации. Ее правительство должно выплатить $50 миллиардов компенсации. По сравнению с этой суммой $65 млн. судебных издержек, которые тоже должен оплатить Кремль, сущая мелочь. Справедливость восторжествовала. Варварский захват частной компании российским государством после восьми лет тяжб и расследований получил должную оценку.

Не зря российские акционеры ЮКОСа работали через иностранные юридические лица. Недоверие к государству и его юрисдикции оказалось пророческим. Group Menatep Limited была зарегистрирована в Гибралтаре. Эта компания учредила структуры в других оффшорах, в том числе на острове Мэн и на Кипре. Такая юридическая оболочка была призвана защитить права собственности акционеров ЮКОСа. Именно такой выбор правовой оболочки своего бизнеса сыграл свою решающую роль в решении Гаагского суда. Если бы коммерческие организации и физические лица ЮКОСа были только российскими, шансы защитить свои права собственности от государства-рейдера были бы нулевые.

Кремлевские нефтяные бароны получили по носу

Одному из главных злодеев антиЮКОСовской драмы Игорю Сечину и его партнеру/патрону по переделу нефтяного бизнеса не удалось запудрить мозги следствию и международному правосудию. Не помогла шитая белыми нитками схема с подставной компанией «Байкалфинансгруп».

Напомним, что эта структура была зарегистрирована с уставным фондом менее $350 в Твери в здании, где среди прочего располагалась рюмочная. Генеральным директором этой могучей «пустышки» была жительница тверской деревни Дмитровское. Эта таинственная бабушка получила от «Сбербанка» кредит в $1,7 млрд. для участия в залоговом аукционе по покупке активов ЮКОСа.

Именно эта компания купила 76,79% акций главного актива компании Хородковского «Юганснефтегаз» за $9,3 млрд. По оценке международных структур этот актив на тот момент стоил $18-25 млрд. Инсайдеры говорят, что буквально через три дня после фейкового аукциона «Байкалфинансгруп» был с потрохами куплен государственной компанией «Роснефть». Международные арбитры смогли увидеть суть рейдерского государственного захвата и не «купились» на правовое плутовство Кремля и Сечина, как основного нефтяного барона.

Гаагский третейский суд — это не ООН, ВТО или ОБСЕ, которых можно долго и безрезультатно нагибать в любую сторону. Его решение серьезно своими последствиями. Если Путин и его нефтяные бароны откажутся выплачивать компенсацию, активы российского государства за рубежом могут быть арестованы судебными исполнителями и проданы для уплаты долга. Осталось дождаться результатов аппеляции.

Если решение о взыскании $50 млрд. с России будет подтверждено, закрутится неотвратимый механизм взыскания суммы, назначенной судом. У «Роснефти», «Газпрома» и других государственных структур есть, что забирать. Капитализация этих структур вполне приличная. Основной акционер — государство — ежегодно тратит около $800 млрд. Активы Российской Федерации за рубежом тоже стоят не одну сотню миллиардов долларов. Так что возмещать убытки акционером ЮКОСа есть чем.

Беларусь пошла другим путем

В новейшей экономической истории Беларуси немало фактов национализации и конфискации частной собственности. Конечно, такого масштабного ограбления, какое позволил себе Кремль по отношению к ЮКОСу, в Беларуси не было. В отличие от Бориса Ельцина, Александр Лукашенко не пошел на разграбление страны под видом приватизации. Полного контроля над активами и потоками под крышей государства было достаточно, чтобы на протяжении более 20 лет позволить нужным людям зарабатывать миллиарды долларов.

Такой подход не раздражал население. Большинство так называемых «обыкновенных белорусов» до сих пор уверено, что государственная/общественная собственность работает на них, на Республику Беларусь, а не на номенклатурных начальников. Поддержка этой иллюзии требует определенных жертв.

Арест руководителей новополоцкого «Нафтана» или бывшего председателя «Белнефтехима» — это антикоррупционное шоу, призванное отвлечь внимание от вопросов о качестве управления нефтяными активами в частности и государственными ресурсами в целом. Инсайдеры системы госуправления, равно как и знатоки существующих корпоративных схем уверены, что все в Беларуси давно поделено. Причем это сделано аккуратнее, умнее и с более надежной правовой защитой для реальных бенефициаров, чем в России.

В Беларуси некорректно называть существующую систему защиты прав нефтяных, строительных, аграрных баронов правовой. Работает система договоренностей по понятиям. На внутреннем рынке она работает без сучка и задоринки. Менеджеры работают с полным пониманием того, что в любой момент они могут лишиться должности, имущества и даже свободы. Поэтому они пытаются выстроить свою работу так, чтобы обезопасить как можно большую часть заработанных денег, чтобы в случае увольнения и ареста семье и близким родственникам хватило до конца безбедной зарубежной жизни.

В белорусской системе принятия решений Лукашенко — это гаагский, пацанский и национальный суд в одном флаконе. Нет сомнений, что все топ-менеджеры важных коммерческих структур об этом знают. Поэтому никому из них в голову не приходит мысль обратиться в международный третейский суд за правовой защитой. Стенания банкиров, представителей калийного, лесного, аграрного, энергетического, строительного бизнеса, мол, мы были честными, белыми и пушистыми, а потом нас оклеветали злые языки, в подавляющем большинстве случаев не имеют оснований.

Если на входе в бизнес ты принимаешь правила игры, то не удивляйся, что когда тебя из него выбрасывают, аппеляция к справедливому суду и беспристрастному расследованию абсурдна и вызывает разве что молчаливое «так тебе и надо» со стороны коллег и конкурентов.

Уроки для Беларуси

В 1990-х отдельные номенклатурные группы все-таки успели приватизировать несколько сотен значимых ОАО. Они были проданы по правилам того времени, которые правовой целостностью не отличались. Поскольку активы были не стратегическими (пищевой сектор, легкая промышленность, строительство, розничная торговля, банки), а покупатели были близки к номенклатурным начальникам, то частные акционеры не думали хэджировать имущественные риски через передачу прав собственности международным компаниям или указанием на разрешение споров и конфликтов с продавцом в международных третейских судах.

Здесь речь не идет о тяжеловесах типа «Газпрома», «Роснефти» или «Сбербанка», а о сотнях малых и средних предприятий, которые были проданы в том числе иностранным инвесторам. Они не думали, что через пять или пятнадцать лет каким-то чиновникам или смотрящим за белорусским бизнесом придет в голову мысль государственного захвата приватизированных коммерческих организаций. Они просчитались.

Карающая рука национализации в разные годы и с разной силой настигла «Спартак», «Луч», «Керамин», «Красный пищевик», «Коммунарку», «Пинскдрев», Жабинковский сахарный завод, Мозырский нефтеперерабатывающий завод или «Белмедпрепараты». И ни одного случая обращения частных акционеров в международный арбитраж для защиты свои имущественных прав.

Есть три основные причины такого поведения пострадавших акционеров.

Первое. Они считают свои потери слишком мелкими, а затраты на судебные издержки слишком большими.

Второе. Жертвы национализации не хотят ссориться с номенклатурными начальниками в надежде встроиться в другой бизнес.

Третье. Они не уверены в качестве документов о приватизации, в правовой силе тех договоров, которые были заключены при совершении сделок с государством. Поэтому в Беларуси до сих пор нет прецедентов типа решения гаагского Третейского суда по ЮКОСу.

Данный вердикт позволяет нам сформулировать целый ряд важных выводов для Беларуси.

Во-первых, как серьезные международные инвесторы, так и белорусы, которые вывезли свои капиталы из страны, не доверяют национальной системе правосудия и защиты прав собственности. Они могут попробовать войти на наш рынок только через структуры, имеющие международное правовое прикрытие.

Во-вторых, нахождение Беларуси в Евразийском экономическом союзе с Россией создает сильные репутационные издержки нашей судебной правовой системе. Белорусские суды для иностранных инвесторов — точно такие же, как российские. Беларусь могла бы зарабатывать приличные деньги, если бы создала по-настоящему независимую, профессиональную, объективную систему правосудия, хотя бы для разрешения споров субъектов стран СНГ.

В-третьих, сторонники рейдерских захватов частной собственности в Беларуси должны помнить, что справедливость может настигнуть их и через 10 лет.

В-четвертых, желающие купить активы в нашей страны должны учитывать особенности «ручного» управления и весьма творческую интерпретацию законодательства белорусскими органами правовой защиты.

Наконец, самый главный урок для Беларуси из решения гаагского Третейского суда — в приватизации не надо иметь дело с российским государственным бизнесом. Если «Газпром», «Роснефть», ВТБ или «Сбербанк» покупают некие белорусские активы, это не приватизация, а передача контроля над активами Кремлю и его баронам. Защитить свои интересы от них в международном третейском суде белорусские власти не смогут, а вот вероятность нарваться на ассиметричный ответ по понятиям весьма велика.

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».


  • Лично я прочёл, поставил от себя "пять", но обойдусь без комментариев, бо день был жаркий и времени после работы в обрез, а завтра - всё по кругу... Пардон.
  • Лично я прочел, поставил "кол", непонятно только, или в оппозиции все из "пятой колонны" или они действительно такие тупые.
  • [quote="staster"]Лично я прочел, поставил "кол", непонятно только, или в оппозиции все из "пятой колонны" или они действительно такие тупые[/quote] Оппозиции - "кол" - там все с "пятой колонны". С оппозицией я не снимаю гон..на. В оппозиции - братья, В оппозиции сёстры. Но осиновый кол забиваем так просто. === ("Забиваем" - здесь не глагол, а деепричастие страдательного залога) Жарко - и продолжать нет настроения. Зимой - другое дело... :)