Ирина Видова. ШОУ-БИЗ. Песняры и Re:Песняры. Большая разница

 

Ирина Видова. Певица, продюсер, автор. На профессиональной сцене около 20 лет. В 1998-2000 годах — вокалистка Могилевской областной филармонии. В ее активе десять альбомов и сборников песен в творческом тандеме с композитором Олегом Молчаном, который в 90-е годы работал в последнем «золотом» составе легендарного ансамбля «Песняры» музыкальным руководителем. Обладательница Первой музыкальной радиопремии «Золотое ухо» (2006), приза зрительских симпатий Национальной музыкальной премии (2011). Песни и альбомы Ирины Видовой продаются во всех мировых музыкальных магазинах: iTunes, Amazon, Spotify и др.

12 сентября в клубе Re:Public презентовали музыкальный проект «Re: Песняры», посвященный 45-летию легендарного ансамбля «Песняры». Будучи не понаслышке знакома с творчеством и закулисьем «Песняров», являясь непосредственной свидетельницей, а иногда и участницей событий, которые происходили в ансамбле последние двадцать лет, считаю необходимым написать о беспрецедентном случае, с которым всем нам пришлось столкнуться и быть невольно втянутыми в события, не желая того.

Несмотря на запреты семьи Владимира Мулявина и Олега Молчана, произведения «Песняров» в нарушение законодательства об авторских правах прозвучали на концерте и были выложены в интернете. 17 сентября минское бюро «Радио Свобода», которое вело прямую трансляцию, удалило выложенный им на Youtube более чем четырехчасовой концерт. Что, по моему мнению, правильно, ведь само понятие свободы мало согласовывается с попиранием прав владельцев интеллектуальной собственности и нарушением законодательства. Композитору Олегу Молчану на сайте «Радио Свобода» были принесены извинения.

Однако стоило ли это действие с малочисленной публикой, по отзывам самих же любителей подобных альтернативных групп, усилий такого количества серьезных людей и организаций в лице партнеров проекта «Будзьма беларусамі!» и фонда «Вяртаньне», которые согласились поддержать, а главное — тех, кто невольно был в это втянут, кому пришлось разбираться с многочисленными нарушениями, некорректностями, неуважением к правам и интересам других людей.

Так, композитору Олегу Молчану, вместо того, чтобы заниматься творчеством, пришлось потратить немалое количество времени на работу с журналистами, потому что информация преподносилась далеко не так, как обстояли дела на самом деле, с Youtube — для удаления видео с нарушением авторских прав, на встречи с юристами по авторскому праву и подготовке дела в суд, на бесконечные разъяснения продюсеру проекта, которые в результате были проигнорированы, и на многое другое.

Нина Шидловская («Будзьма беларусамі!» и замглавы правления объединения белорусов мира «Бацькаўшчына»), отвечая на мои вопросы, сообщила, что проект «интересный и нужный», «через «Песняров» нас приняли во всем мире, как нацию», «молодежь в новых формах популяризует и оживляет наших классиков», пока «концерта не видела», и «почему удален концерт из интернета», она не знает. Я проинформировала о происходящем и спросила, неужели «Быть белорусамі» — это брать без разрешения чужую собственность, неужели это менталитет белоруса? Нина ответила: «Конечно, это неправильно и неприемлимо, мы будем выяснять, это наша ошибка и наша репутация». В целом у меня осталось приятное впечатление о представительнице бренда «Будзьма беларусамі», уверена, что все недоразумения будут в дальнейшем улажены.

Аргумент о популяризации творчества «Песняров» через этот проект звучал неоднократно. Меня же сразу удивило само название проекта — «Re: Песняры». Re — ответ. Ответ появляется, когда кто-то спрашивает. Было ли какое-то официальное обращение к продюсеру проекта Сергею Будкину от «Песняров»? Тогда кому и на что он «отвечает»?

Обставлено так, как будто это нужно «Песнярам» к 45-летнему юбилею. Как будто многомиллионную армию поклонников ансамбля очень «увеличит» аудитория клуба Re:Public, который вмещает до 1000 человек. Такая же читательская аудитория, около тысячи, по словам Будкина, и на интернет-портале «Тузiн ФМ». Несколько статей о проекте напечатали более массовые издания, однако, судя по комментариям на форумах, из-за конфликтного содержания это вызывает, скорее, раздражение читателей.

Благодарим всех, кто написал добрые слова в поддержку Олега Молчана и «Молитвы». Среди них один бесподобный аргумент от adam_01:

«Сочиняйте свои хиты, пишите свои стихи и музыку, не лезьте в чье-то творчество, не надо его улучшать, дорабатывать, кастрировать, оправдываясь, что это «новое» будет звучать современно и лучше. Сделайте что-то свое. Это выглядит так, как если бы молодые художники со своими кистями и красками пытались дорисовывать Джоконде великого Леонардо да Винчи улыбку, глаза, руки, отдельные элементы картины, каждому как кому вздумается на свой лад».

Сергей Будкин озвучил в связи с этим свой «страшный сон»: «Ирина Михайловна Быкова вдруг принимает такое решение, чтобы произведения ее мужа не цитировались и, упаси Боже, публично не читались и взыскивает деньги со всех, кто хочет почтить его творчество».

Сергей Будкин, и вдова Василя Быкова тоже бы запретила его произведения к изданию, если бы они стали публиковаться с неизвестно откуда взявшимися новыми абзацами и главами, которых Быков не писал. Это во-первых. Во-вторых, решение приняла не только Светлана Мулявина-Пенкина, но и вся семья, дети: Марина, Ольга, Валерий. Мулявины специально встречались и обсуждали этот вопрос. Более того, вы не хотели «почтить» творчество Мулявина, иначе бы с уважением отнеслись к нему в художественном и правовом аспектах. На ваше мероприятие продавались билеты и там пытались заработать деньги на его наследии и на самом имени «Песняров», на творческой репутации, которую музыканты ансамбля зарабатывали десятилетиями. Хотя мне думается, что от такого «качественного» проекта и финансовая отдача небольшая.

Не особо впечатлил проект и песняровских музыкантов, которых пригласила газета «Культура» для прослушивания и экспертизы. Из тринадцати песен годными назывались три-шесть, по разным оценкам, остальное подверглось нелицеприятной критике:

«Невыразительная вокальная подача, неправильное интонирование — это общая болезнь сегодняшней белорусской музыки». «Не выдерживает никакой критики: ни гитара, ни вокал... Ну а если группа собирает определенную аудиторию на своих концертах с собственным материалом, надо беречь свой авторитет и в кавер-выступлениях». «Мне вообще не нравится. И мало того, что фальшиво, так еще и мелодию перепутали...» «Такое впечатление, что все белорусские музыканты потеряли голоса. И это в стране, которая всегда славилась ими...» «Я промолчу. Хотя... Передачи на радио Олег (Хоменко) хорошо вел, из последних моих впечатлений о нем в творческом плане». «Вообще другую мелодию поет!..» «Я бы назвал услышанное «Лученок, исполненный без консерватории». «Нет, ну спели — полная лажа!.. Не журавли, а один журавль летел...» «Один к одному сняли, но нет драйва — ни своего, ни того, который был у «Песняров». «Игорю Лученку памятник надо ставить за то, что он позволил так обращаться со своими песнями!» «На двух аккордах, а в этой композиции столько гармоний! Урезанная мелодия...» «Александра Пахмутова, если бы кто «осмелился» так переделать ее песню, отнеслась бы иначе, мягко говоря...»

И решение Олега Молчана о запрете «Молитвы» в рамках этого проекта его коллеги приняли единодушно: «Признаться, реакцию Олега Молчана можно понять ...», «Мне изначально не понравился этот вариант. Как-то прозвучало все «на полкирпича» ниже...», «В оценке я согласен с Молчаном».

На мой взгляд, проект, за редким исключением, слушать невозможно. Такое количество фальши на минуту звучания я не слышала ни разу в жизни. Пресс-релизы составлены помпезно, а сыграно и исполнено плохо. Видно, что проектом занимался журналист, а не музыкант. Ведь иначе, если бы он был знаком с музыкальной продюсерской профессией, то ставил бы правильные и посильные задачи музыкантам проекта. Если бы он правильно вел дела, не возникло бы недоразумений с правообладателями. Здесь полное непонимание или нежелание понимания самой сути авторского права. Ни долгие разговоры с правообладателями, их терпеливые объяснения, почему он не прав, ни консультации юристов в НЦИС не продвинули правосознание продюсера этого проекта.

Считаю необходимым ответить ему публично на его собственные вопросы, которые он задает читателям и самому себе на своем интернет-портале. Когда следующий раз Будкин станет нарушать закон, общественность будет знать, что делает он это не по незнанию, а по причине своего наплевательского отношения к авторским правам других людей.

«Что бы там кто ни запрещал и ни делил, творчество «Песняров» не принадлежит государству, жене, брату или свату. Она принадлежит всем нам». Да, слушать их песни на законных основаниях могут все. Но творчество «Песняров» — это многолетний труд конкретных людей. И принадлежит конкретным правообладателям. После смерти творцов — их родственникам. И надо с уважением относиться к этому творчеству, причем основа уважения тут — именно авторcкое право. Это мировая практика.

«Как можно запретить исполнение народной песни?» Запретить исполнение народной песни можно, если это обработка. Кроме того, в случае с семьей Мулявина и Олегом Молчаном это были не народные песни, а оригинальные произведения, созданные конкретными авторами — Мулявиным и Молчаном.

«Мы привнесли новое прочтение, песня стала звучать более воинствующе, так как, мне кажется, именно такой должна быть современная молитва. И все организаторы проекта были очень довольны новым прочтением», — объясняет свой выбор Анастасия Шпаковская. Именно с этой целью в аранжировке Naka появилась труба, маршевая окраска и «мажорное победное соло». При этом Naka заверила,  что не претендовала на авторство, переговоры с правообладателем вел Сергей Будкин.

В данном случае мы имеем дело с очевидной переработкой произведения, на которую также необходимо брать разрешение у автора и правообладателя. Это еще более серьезное нарушение, чем даже незаконное публичное исполнение, это искажение. «Молитва» должна звучать воинствующе? Исполненная тембрально и интонационно «грязным» голосом? Да Молчан, заботясь о своей репутации, спас и вашу группу от позора своим запретом! По крайней мере, среди людей, которые хоть что-то смыслят в музыке.

«Обратились в центр защиты интеллектуальной собственности, чтобы нам все объяснили и прислали все необходимые к заполнению бумаги и договора. Мы бы хотели действовать так, но на практике все очень сложно». Сергей Будкин, не имеющий никакого отношения к наследию ансамбля, который назвал себя продюсером, но не в состоянии правильно организовать процесс, решить элементарные рабочие вопросы, при этом четырьмя годами ранее рассуждает об издании «Песняров» под художественным руководством В. Мулявина и музыкальным О.Молчана, который был, кстати, безупречным и с точки зрения авторского права: «К бесконечным посмертным изданиям наследия «Песняров» присоединяется…», «Вместо живого и сочного арт-рока они стали выполнять совковый поп-шансон», «…скатились к (псевдо) фольклору в не очень приятной кабацкой подаче»…

Оказывается, национальный фольк-рок коллектив «Песняры» — псевдофольклор! Напомню, арт-рок-программа «Слова Скарыны», «живой и сочный арт-рок», которую исполняли «Песняры» на 20-летие ансамбля, опять же Молчана. Теперь, по крайней мере, стали понятны мотивации той рецензии. Однако репутация всемирно известного ансамбля и любовь публики куда более убедительные аргументы, чем высказывание малоизвестного критика, вдруг решившим поставить свое имя рядом с великим брендом.

На своей страничке в Facebook продюсер проекта выражает благодарность всем, кто содействовал ему в подготовке проекта «Re: Песняры», «да еще много-много кому, кто повелся на эту авантюру». Для нас же сразу было очевидным, что этот проект не только не принесет пользы «Песнярам», но и идет абсолютно вразрез с песняровскими ценностями.

«Песняры» славились высокопрофессиональными музыкантами, которых приглашали в коллектив со всего Советского Союза. Каждый новый участник коллектива проходил тщательный отбор, многие не выдерживали испытательного срока. Поэтому те люди, которые работали в коллективе, представляли из себя настоящую культурную ценность. Мулявин, будучи сам гениальным музыкантом, привлекал в коллектив не менее интересных в творческом плане коллег. В том числе и из этого создавалась репутация и слава ансамбля, которую еще никому не удалось затмить. А вот основную же часть участников проекта «Re: Песняры», по словам продюсера, «составляли музыканты непрофессиональные, не обладающих вокальными данными», «которые, на наш взгляд, являются сегодняшней генерацией отечественной альтернативной сцены».

Одним из принципов «Песняров» и Мулявина было сначала показать публике интересную песню, программу, концерт, и только потом освещение этого события в прессе. «По факту». Более того, Мулявин не инициировал какие-то статьи о себе или ансамбле, а давал интервью, когда у прессы самой возникал к нему интерес. Бывало и такое, что, например, после сенсационного для Беларуси события — записи диска на одной из лучших студий мира Polygram — в белорусской прессе не появилось ни одной публикации. А проект «Re: Песняры», наоборот, долго и много пиарили, цеплялись за любую рабочую ситуацию, за любое песняровское имя, а на выходе публику ждало большое разочарование.

Лично я просто выключила на завываниях «Александрины». На следующий день, под глубоким впечатлением от услышанного, показала этот номер Светлане Александровне Мулявиной-Пенкиной. При этом присутствовали композитор А. Ереньков и режиссер-постановщик В. Еренькова (Русский драматический театр), которые обсуждали готовящийся к выходу спектакль о Владимире Мулявине. С первых нот она рассмеялась, но под конец на глазах выступили слезы. «За что Володе такое? — грустно сказала Светлана Александровна. — Для меня это надругательство над памятью Мулявина».

Одним из аргументов в пользу трибьюта называют то, что, мол, Мулявин-то разрешил выпуск альбома «Песнярок» в 1997 году. Люди, знавшие его лично, прекрасно понимают, что, во-первых, он, скорее всего, не придал этому серьезного значения, потому что всегда был в своем глубоком творческом мире. Во-вторых, об этом его попросил один из музыкантов ансамбля, который привел на репетицию в студию своего друга — продюсера диска, а Мулявин старался содействовать просьбам своих музыкантов.

Так, он даже согласился исполнять программу другого «песняра», которая ансамблю была не нужна и не исполнялась на концертах, но поддержать его он посчитал необходимым. Это было скорее человеческое участие к просьбам людей, которые с ним работали, нежели творческий интерес. Как руководитель коллектива он должен был учитывать и такой аспект. То есть, в «Песнярах» всегда была терпимость и доброжелательное отношение к коллегам. Но то, что услышали помощник художественного руководителя С. А. Мулявина-Пенкина и музыкальный руководитель ансамбля О. В. Молчан в проекте «Re: Песняры», никак не устроило их с точки зрения профессионально-художественного уровня.

«Популяризировать» творчество «Песняров», что уже само по себе смешно звучит, взялся человек, который не только не понимает песняровскую философию, песняровский образ мысли, но и думает и действует вразрез с песняровскими ценностями. Продюсер проекта возложил на себя непомерные функции и полномочия, непосильные задачи, с которыми не справился организационно и художественно.

Для меня вывод в этой истории очевиден: проект «Re: Песняры» выполнен на низком музыкальном и профессиональном уровне и является не более чем одной из многочисленных попыток использовать имя «Песняры» в своих целях и для коммерческой выгоды.

Когда это делают музыканты, которые работали в ансамбле, а многие из участников до сих продолжают использовать авторский репертуар «Песняров», вопросов, может, и не возникает. Но когда те, кто не имеет непосредственного творческого отношения к ансамблю и его наследию, начинает без разрешения истинных правообладателей по-своему коверкать великое музыкальное наследие, тут нужно не только задавать вопросы, но и всячески противодействовать таким попыткам. Что и сделали Олег Молчан и семья Мулявина к их чести. Я поддерживаю такое небезразличное отношение к великому наследию «Песняров».