Евгений Балинский. ТОЧКА ЗРЕНИЯ. День, когда всё только начнется

 

Евгений Балинский. Журналист-фрилансер, теснее всего связан с телеканалом «Белсат».

Сообщили мне тут на днях одну радостную весть. Вообще, я с этим состоянием нескончаемого восторга иду по жизни рука об руку с трех лет. Именно в таком возрасте я впервые услышал эти прекрасные слова: «С твоими глазами, малыш, полная задница».

С первых звуков это стало любимой музыкой, которую потом мне гоняли и гоняли по кругу бесчисленное количество раз. Я был счастлив, я получил от этого чёрт знает сколько полезного. Я мог учиться на домашнем обучении, в любой непонятной ситуации я мог, как щитом, прикрыться фразами а-ля «а мне нельзя», «я инвалид», «темно тут у вас, я не вижу».

Шли годы, и чудо за чудом обрушивалось на меня: не успевал нарадоваться одному обвалу показателей моей зоркости, как следом накатывал другой. Со временем фраза «я не вижу» из моих уст стала звучать всё чаще. Я уже не мог остановиться и позволял себе оправдывать этим многие косяки, и это было по-настоящему прекрасно. И самое хорошее, что я не врал — я просто говорил всё так, как оно есть.

Но все же не до конца. Я все еще что-то вижу, что-то еще могу, а значит — должен. Остатки зрения мешают мне раскрепоститься. Эти две гнилые картофелины, которые чудом не растерялись, пока я шел всё это время с порванным пакетом из магазинчика, который держат распятый еврейский мальчик и его батя, вредный бородатый старикан на облаке. Они меня обманули, напихав фуфла в плохие пакеты, и я не доволок. Но теперь-то всё. Наконец-то, всё. Раскрепощение уже стучится в дверь. Где мои тапочки? Сартр, подожди, тут гости. Открываю. Давно жду. Проходи, сколько будешь мяться? Нельзя стоять на пороге. Давай уже обнимемся.

На прошлой неделе я прошел очередное обследование в офтальмологии и — о, чудо! — впервые в жизни мне вынесли самый лучший вердикт за всю мою жизнь: в любой момент мой единственный способный читать глаз может ослепнуть.

И вот тогда-то всё только начнется. Вот тогда-то я и смогу по-настоящему раскрепоститься, уже не надеясь что-то увидеть, рассмотреть, заметить, а просто сразу смогу списывать всё на то, что ни черта (о, боги), не вижу. Смогу потерять эту бессмысленную ношу, сгрести эту гниль из пакетов в комья и заляпать окна мерзким торгашам, что меня обсчитали. И пусть потом думают, истребить или милосердием обласкать — те двое всегда спорят, что лучше выбрать.

А я буду радоваться. Я не увижу больше ни одного клипа группы BRUTTO или фильма типа «Жыве Беларусь» (того, что про армию) — разве не прекрасно ослепнуть только ради этого одного? Моя мечта — работать на радио — станет ко мне ближе только от того, что радиовещание будет чуть ли не единственным интересным занятием из возможных.

Может быть, мне удастся обвести вокруг пальца весь остальной организм и вколоть давно выдохшемуся глазу пару ампул мельдония, и тогда он пробежит еще чуть-чуть, продержится еще немного, пока я не стану завсегдатаем эфира. И вот в тот самый день, когда всё случится, я проведу самый смешной, самый веселый и забавный радиоэфир, и в конце, за пять секунд до конца, чтобы не осталось времени на жалкую жалость, скажу, мол, а сегодня я ослеп, до свиданья. И все будут такие «Ах, какой он клёвый, смешной, мужественный и циничный молодец», бабушки расчувствуются и будут отправлять своих внучек-девственниц к редакции встретить меня и утешить.

Мой мозг, перестав получать давно привычное, станет работать быстрее, а связи между нейронами будут интереснее, потому что они будут другими. Выбор книг для поглощения резко упростится — вариантов в аудиоформате в десятки раз меньше, чем в текстовом.

Я смогу любой плоскодонке прямо заявить, что не вижу её груди — и это не будет хамством. Я, будучи отъявленным «лукашенковцем», коим меня стали величать комментаторы в социальных сетях, никак не увижу приход ко власти тех, кто сегодня называет себя белорусской оппозицией, и даже каких-то их достижений не увижу. И не потому, что не захочу. Я, изъеденный клёкотом комментариев оголтелых ваты и вышиваты, сам не доживу до триумфа «патриотов Беларуси», не то что мой почти сложивший полномочия зрительный нерв.

Я смогу окончательно раскрепоститься — ведь меня уже ничего не будет ограничивать, я ничего не буду видеть чётко, а, значит, ненужных и пустых обязательств и обязанностей у меня точно будет меньше.

Всё будет по-новому — нет застою и рутине, завтра переезжаю в другой мир, с другими условиями, где всё не так, как здесь. Путешествовать — интересно. И в этот самый день, когда всё закончится, на самом деле-то всё только начнется.

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».