Мрачный триумфатор: 20 лет первой инаугурации Лукашенко
Автор: Александр КЛАСКОВСКИЙ
Инаугурацию Александра Лукашенко 20 лет назад, 20 июля 1994 года, иные его политические соперники комментировали иронично: мол, долго не удержится. Они жестоко ошиблись.
Теперь прежде всего гадают, какой физический ресурс отведен природой неизменному по сей день президенту Беларуси. В то, что он когда-нибудь ошарашит народ в духе Бориса Ельцина: я устал, я ухожу, — никто не верит.
А выборов в стране, как убеждены его противники, давно нет, осталась лишь оболочка.
Главный спонсор — Кремль
Первая инаугурация Лукашенко в бывшей советской республике, обнищавшей после распада СССР, скромностью напоминала, по выражению одного из очевидцев, среднюю деревенскую свадьбу.
Потом церемонии становились все помпезнее, но светлых эмоций на лице триумфатора как-то не прибавлялось.
Вторая инаугурация состоялась не через пять, а через семь лет после первой. В этом промежутке времени Лукашенко провел через референдум новый вариант конституции, обнулил под эту марку свой срок и распустил Верховный совет, который пытался качать права и едва не устроил главе государства импичмент в 1996 году.
Запад сделал вывод, что президент подмял под себя все ветви власти, и началась эпоха вражды, изоляции. С тех пор произведены мегатонны осуждающих резолюций, на которые Минск неизменно плевал с высокой колокольни, потому что рогом изобилия благодаря мифологеме «братской интеграции» стала Москва.
Между Сциллой и Харибдой
Диктатура диктатурой, но Лукашенко, в отличие от Владимира Путина, был приглашен недавно в Киев на инаугурацию Петра Порошенко. Интересно, завидовал ли самодержавный властитель Беларуси своему украинскому коллеге, чествовать которого слетелись важные птицы из Америки и Евросоюза? В Минске от таких гостей давно отвыкли.
Впрочем, как любит повторять Лукашенко, мы свои выборы не для Европы и не для Америки проводим. Для кого — догадайтесь с трех раз.
Белорусский руководитель был бы не прочь тусоваться в компании западников на равных. Но когда речь идет о сохранении власти, все остальное отметается. Тут уж и на запад, и на восток — взор с холодным прищуром.
С одной стороны, требования ЕС и США — демократические выборы, свобода прессы и все такое — выглядят как подкоп под выстроенную им Систему.
С другой стороны, и Кремль хочет влезть тихой сапой: за субсидирование экономики все настойчивее требует уступать активы, потихоньку превращает Беларусь в свой военный полигон. А завтра, глядишь, восточная соседка и вовсе надумает прирасти землями за счет покладистой, изрядно русифицированной «славянской сестры».
Пластилиновая конституция
Наблюдатели подметили: в 1994, 2001 и 2006 годах первый президент Беларуси клялся на разных вариантах конституции. Сначала ее подредактировали по итогам референдума-96, усилив (считай, до царских) полномочия главы исполнительной власти, а в 2004 году прошел еще один плебисцит, задолго предсказанный аналитиками.
Ведь поначалу в Основном законе занозой для бывшего совхозного директора, вошедшего во вкус правления страной, сидело ограничение в два срока пребывания на посту. Догадайтесь, что стало с этим ограничением.
Правда, победную для Лукашенко (конституционное большинство в две трети!) электоральную арифметику Центризбиркома, позволившую снять лимит президентских каденций, не подтвердил опрос НИСЭПИ. Что ж, тем хуже для НИСЭПИ: независимый социологический институт вскоре был ликвидирован на родине и юридически перебрался в Вильнюс.
Еще одно любопытное наблюдение заключается в том, что с каждым разом разрыв во времени между выборами и инаугурацией нарастал: 1994 год — 10 дней, 2001 год — 11, 2006 год — 20. Наконец, после выборов-2010 пауза затянулась настолько (больше месяца), что церемония переползла на следующий год.
Такое впечатление, что с каждым разом охоты праздновать у официального победителя было все меньше. И уж точно можно сказать, что с каждым разом прибывало горя побежденным.
Уничтожение оппозиции
Когда в 2001 году Лукашенко второй раз клялся на конституции, его проигравший главный соперник Владимир Гончарик спокойно гулял на свободе. Итог выборов-2006 был не столь щадящим для оппозиции: палаточный городок на столичной Октябрьской площади зачистил ОМОН, сел в тюрьму жестоко тролливший официального лидера в публичных речах Александр Козулин.
Уличные волнения 2006 года, вероятно, сильно впечатлили Лукашенко. Он долго не появлялся на публике, инаугурацию переносили, и на ней виновник торжества выглядел плохо, мрачно. «Он был бледен, хмур, сжимал руки в кулаки. Под глазами отчетливо были видны мешки», — написал в отчете московский «КоммерсантЪ».
Также было отмечено, что площадь перед Дворцом Республики оцепили силовики, и «всенародно избранного президента», как величал его официоз, простой народ так вот запросто лицезреть не мог. А Лукашенко, выйдя из дворца, принял у военных присягу себе.
Ну а после выборов 19 декабря 2010 года в изоляторе КГБ оказалась большая часть кандидатов-соперников. На инаугурацию 21 января 2011 года кортеж промчался по пустынному, «зачищенному» городу, триумфатор и его младший сын вышли из черного мерседеса в черных пальто. Праздником не веяло.
Как видим, каждая новая победа сопровождалась все более жестокими репрессиями против оппонентов. Разгон Площади-2010 стал мрачной кульминацией многолетней войны с несогласными. На этот раз карательная машина была включена на всю катушку.
Проигрывает страна
И вот вам вероятная идиллия: в 2015 году, возможно, никого разгонять и сажать не придется. Режим близок к цели — полному измождению политической альтернативы.
Тут еще и украинские дела поспособствовали: народ, насмотревшись на соседские страсти-мордасти, идею уличной борьбы отметает напрочь.
Механизм же обеспечения нужного официального результата выборов власти давно довели до совершенства, отметил в комментарии для Naviny.by политолог Юрий Чаусов. Он не считает, что у действующего руководителя Беларуси есть серьезные основания опасаться за исход кампании 2015 года.
Но эта вероятная (хотя и не гарантированная) победа может по всем параметрам оказаться пирровой. Политически зачищенная страна с государственной экономикой, ручным управлением, пассивным населением вместо граждан становится все менее конкурентоспособной в жестком и динамичном мире.
Понимает ли это человек, правление которого грозит превратиться для Беларуси в «эпоху ноль»? Или — «после нас хоть потоп»?
