Балто-Черноморское содружество — заманчивый, но нереальный проект

 

Новый президент Польши Анджей Дуда заявил о своем интересе к созданию партнерского блока государств от Балтийского до Черного и Адриатического морей. При всей внешней привлекательности эта идея вряд ли может быть реализована. Тем более — с участием Беларуси.

Идея не нова

Эта инициатива имеет давние корни. Ее предшественницей была «Ягеллонская идея» — возникшая еще в средневековье польская концепция федеративного мультинационального и многоконфессионального государства, включающего Беларусь, Литву и Украину. Одна из основных задач такого государства заключалась в противостоянии московской экспансии. В какой-то мере проект был реализован посредством унии Короны и Великого Княжества Литовского, но достигнуть поставленной цели, как известно, не удалось.

В дальнейшем к аналогичной идее обратился английский геополитик Хэлфорд Маккиндер. После Первой мировой войны, для предотвращения сближения России с другой континентальной силой — Германией, он предложил план создания «санитарного кордона» от Северной Европы до Кавказа из государств, образовавшихся в результате распада Австрийской и Российской империй.

Примерно тогда же проект конфедеративного государства под условным названием «Междуморье» разработал Юзеф Пилсудский. Оно должно было включать в себя Польшу, Украину, Беларусь, Литву, Латвию, Эстонию, Молдову, Венгрию, Румынию, Югославию, Чехословакию, а также, возможно, Финляндию.

Пилсудский считал, что это позволит государствам Центральной Европы избежать доминирования как Германии, так и России. Однако против идеи выступили и Советский Союз, и западные державы за исключением Франции. В итоге два десятилетия спустя все потенциальные члены конфедерации оказались либо в составе СССР, либо в роли его сателлитов…

Похожий вариант — образование Балто-Черноморского содружества (БЧС) — был предложен белорусским национальным деятелем Антоном Луцкевичем, причем еще раньше, на состоявшейся в 1916 году в Лозанне Третьей конференции «Союза национальностей». Ее делегаты представляли нерусские народы Российской империи.

Версия Луцкевича характеризовалась двумя серьезными отличиями. Прежде всего, речь в ней не шла о едином государстве. Кроме того, по его мнению, проект имел шансы на осуществление только при полном распаде российской государственной системы.

Такового в ту пору не случилось. Но после окончания «холодной войны» и распада Советского Союза некий намек на возможность такого исхода появился, и подобные замыслы вновь стали привлекли к себе внимание. Достаточно активно начали разрабатывать идею БЧС Белорусский народный фронт и Народный рух Украины. Но и в этом случае дальше обсуждений дело не пошло.

В последние годы опять наблюдается некоторый интерес к этой теме. Так, например, в ноябре 2010-го в Вильнюсе состоялась конференция на тему «Новый регион Европы: парадигмы регионального развития в Балтийско-Черноморском регионе».

И вот сейчас, накануне своей инаугурации (церемония состоялась 6 августа), новый президент Польши в интервью Polska Agencja Prasowa заявил: «Я обдумываю идею создания партнерского блока государств от Балтийского до Черного и Адриатического морей. Государство сильно тогда, когда его окружают союзники — это также элемент увеличения силы».

В частности, говоря об отношениях со странами Центральной и Восточной Европы, Анджей Дуда отметил: «Очень рассчитываю на такое сотрудничество, и со своей стороны предлагаю активное участие путем проведения встреч с главами государств Центральной и Восточной Европы. Уже сейчас есть сигналы от руководителей стран региона, которые свидетельствуют о желании проведения встречи и переговоров».

Привлекательно, но маловероятно

Вместе с тем нельзя отрицать, что заметного влияния на политические реалии в потенциальных странах-участницах проект пока не оказывает. Одна из главных причин состоит в том, что приверженцами БЧС в Польше являются преимущественно националистически ориентированные политики, которые рассматривают его как союз под главенством Варшавы.

Очевидно, что такая перспектива никак не может привлечь, например, Литву, у которой, несмотря на совместное членство в ЕС И НАТО, отношения с Польшей в последнее время, складываются, мягко говоря, достаточно сложно.

Сомнительно также, что на подчиненное положение согласится Киев — при всей признательности Варшаве за исключительно энергичную поддержку в конфликте с Россией.

Латвия и Эстония, надо заметить, вообще не проявляли особой активности в данном вопросе, так что ожидать от них горячей поддержки польским инициативам в этом плане едва ли приходится.

Что же касается Беларуси, то здесь сегодня уже нет столь наивных людей, которые допускали бы, что Минск может сделать хотя бы минимальный шаг в направлении БЧС при нынешнем режиме. Надо ждать как минимум смены власти, чего не просматривается даже в весьма отдаленном будущем.

Кстати, вопреки распространенному мнению Беларусь в предлагаемой конструкции, хоть и занимает важное положение, но все же — не определяющее, ее отсутствие в БЧС не обязательно привело бы к отказу от реализации проекта. Понятно, что в таком случае значительно усложнилась бы инфраструктура объединения, но с геополитической точки зрения потери были бы как раз не столь велики.

Да, Россия оказалась бы ближе к Европе на 500 километров, но ее изоляция все равно была бы обеспечена. Поэтому главным препятствием на пути создания БЧС является не нынешняя позиция официального Минска. Можно надеяться, что рано или поздно она существенно изменится. Но при этом вполне вероятно, что к тому времени в мире в целом или в регионе тоже произойдут кардинальные перемены, и необходимость в БЧС попросту отпадет. Например, если внезапно реализуется упомянутое условие Антона Луцкевича о полном распаде российской государственной системы…

Одним словом, приходится признать, что формализация Балто-Черноморского содружества, будучи внешне весьма привлекательной перспективой, на самом деле имеет крайне мало шансов на реализацию. Что, впрочем, не слишком сильно препятствует развитию сотрудничества. Было бы желание.