Судебная ошибка — самый рациональный аргумент против смертной казни
Так считает судья Конституционного суда Станислав Данилюк, который раньше был сторонником смертной казни, но изменил свое мнение…
На днях официально подтвердилась информация о том, что расстрелян Александр Грунов. Он был осужден за жестокое убийство гомельской студентки. В этом году это уже третий исполненный в Беларуси смертный приговор. Каких аргументов не хватает государству, чтобы ввести мораторий?
Почему смертная казнь касается каждого
Судья Конституционного суда Станислав Данилюк признался, что раньше был сторонником смертной казни. «В конце 70-х по уголовному законодательству максимальный срок наказания был 15 лет, а пожизненного заключения вообще не существовало. Но буквально через несколько лет произошли события, которые оказали очень сильное влияние на мое мировоззрение».
В 80-е в прессе появилась информация о громких судебных скандалах — к длительным срокам лишения свободы и смертной казни приговаривались невиновные люди.
«Я тогда работал в управлении внутренних дел Мингорисполкома, — рассказывает судья. — И хорошо помню, как после очередного громкого уголовного дела нас пригласили на закрытое совещание, где рассказали о способах искусственного создания доказательств со стороны работников правоохранительных органов».
Было совершено убийство. Милиция долго не могла выйти на след преступников, но существовал круг подозреваемых. Среди них числился гражданин, который якобы имел неприязненные отношения с жертвой. Он также состоял на учете, имел конфликты с законом.
«И кто-то указал следователю, что этот человек высказывал угрозы убитому, — продолжает Станислав Данилюк. — Когда его взяли в обработку, естественно, никаких прямых улик не добыли. Хотя оперативный сотрудник был абсолютно уверен, что это настоящий убийца. И желая помочь правосудию, он подослал к подозреваемому агента. Они выпили бутылку водки, а затем пустую бутылку подбросили на то место, где был найден труп. И когда следователь прокуратуры совершал повторный осмотр места происшествия, он обнаружил эту бутылку с отпечатками подозреваемого. А поскольку это было не в городе, а в лесу, попробуй, объясни, как эта бутылка оказалась за несколько километров от населенного пункта. Вот так человек был приговорен к высшей мере наказания. И вот тогда я задумался, насколько правомерна смертная казнь, потому что любой может оказаться в такой ситуации».
Станилав Данюлюк отмечает, что, к сожалению, судьям тоже свойственно ошибаться: «И для меня это самый убедительный и рациональный довод против смертной казни».
Соразмерность наказания
Однако к отмене смертной казни, по словам судьи Конституционного суда, нужно подходить взвешенно. На сегодня в качестве альтернативы обозначено пожизненное заключение. По закону после 20 лет в тюрьме в отношении таких осужденных суд может заменить дальнейшее отбывание пожизненного заключения лишением свободы на определенный срок, но не свыше пяти лет. Учитывается возраст, здоровье и поведение преступника в тюрьме.
По мнению Станислава Данилюка, в этом вопросе существует несколько законодательных недоработок.
«Во-первых, непонятна основная особенность для освобождения — поведение осужденного. Естественно, находясь в условиях строгой изоляции, вряд ли осужденный будет нарушать внутренний распорядок. Отсутствие взысканий за нарушение порядка, на мой взгляд, не является надежным критерием исправления осужденного. Еще в большей степени это касается таких физиологических факторов как здоровье и возраст преступника. Кто из нас абсолютно здоров? Во-вторых, учитывая ограничение верхнего предела срока лишения свободы не свыше пяти лет, теоретически осужденный на пожизненное заключение может быть освобожден раньше того, кто получил 25 лет лишения свободы, и тем более осужденного по совокупности приговоров на 30 лет».
Бывший генпрокурор Григорий Василевич обратил внимание еще на один аспект — в Беларуси удельный вес лишения свободы как вида наказания доходит до 35%. В странах Прибалтики, например, 40% от всех наказаний составляют штрафы.
Что касается смертной казни, то Василевич обратил внимание, что в 1996 году, когда вопрос о высшей мере наказания выносился на референдум, по данной теме практически не проводилась разъяснительная работа с населением.
Все больше белорусов выступают против смертной казни
Последние опросы общественного мнения показывают, что белорусское общество продвинулось в сторону гуманизации.
Так, в 2014 году определенно «за» смертную казнь выступало 32% респондентов (36,2% в 2013 году), «за смертную казнь при определенных условиях» — 25,6% (27% годом ранее). И, наконец, «против» смертной казни высказалось 34,6% опрошенных, в 2013-м эта цифра составила 31,4%.
По словам председателя Белорусского Хельсинкского комитета Олега Гулака, против расстрела выступают более социализированные люди, которые не приемлют взяток, покупки украденного, проезда «зайцем», необоснованных субсидий.
По данным исследования САТИО, инфографика Игоря Яновского
Российский криминолог Яков Гилинский обратил внимание, что на изменения общественного мнения по такому острому вопросу влияют социально-политические факторы:
«По нашим опросам четко прослеживается, что при Горбачеве и Ельцине увеличивалось количество сторонников отмены смертной казни. Но в последние годы, наоборот, все больше россиян высказывается «за» высшую меру наказания».
Нельзя забывать о жертвах
Начальник управления Генеральной прокуратуры Владимир Турко обратил внимание, что зачастую общественная дискуссия по вопросу смертной казни сводится к обсуждению только одной фигуры уголовного процесса — осужденного.
«Но есть жертва преступления, которую нужно не только уважать, беречь, но и отстаивать ее интересы», — отметил он.
Региональный директор Penal Reform International Виктория Сергеева призвала шире рассматривать вопрос о том, кто является жертвой в случае исполнения смертных приговоров:
«Безусловно, страдают близкие убитых. Но так же страдают, если не больше, родные осужденных. Ведь они испытывают не только боль после расстрела. Но еще и огромный позор, что их близкий человек совершил страшное преступление».
Обсудим?