Женщины с ВИЧ. Почему они подвергаются насилию чаще?

Эта проблема редко поднимается, но женщины с ВИЧ тоже сталкиваются с насилием в семье, и часто их положительный статус усугубляет положение и дает основу новым формам и проявлениям насилия.

Причем эта проблема распространена во всем мире. В 2014-2015 годах было проведено глобальное исследование положения женщин с ВИЧ-положительным статусом, которое включало в том числе вопросы насилия. Было опрошено 945 женщин из 94 стран, опрос проводился на семи языках. В русскоязычную группу вошли 99 респондентов из 11 государств, в том числе из Беларуси.

Вопросы о насилии были необязательными, но среди тех, кто на них ответил, с гендерным насилием сталкивались 100% русскоязычных участников опроса, в то время как в общей статистике его пережили 89% респондентов. Страх насилия испытывали 68% участников опроса, 81% — среди русскоязычных, при этом до постановки диагноза страх испытывали 25% респондентов, 53% — среди русскоязычных.

С насилием в медицинских учреждениях сталкивались 53% опрошенных (среди русскоязычных — 83%), со стороны милиции, военных, сотрудников тюрем — 17% (41%), со стороны партнера — 59% (54%).

Кроме того, русскоязычные участники опроса чаще сталкивались с дискриминацией в медицинских и социальных учреждениях, в частности, с недружелюбием или плохой подготовкой специалистов — 71% (в общей статистике — 43%), с плохим качеством услуг в области сексуального и репродуктивного здоровья — 64% (в мире — 37%).

75% русскоязычных женщин заявили, что не знают о своих правах и не понимают, куда им нужно обращаться в случае их нарушения (в общей статистике таких женщин 73%).

 

Другие формы насилия в отношении женщин с ВИЧ

«Сегодня эта проблема существует во всем мире, и не все страны задумываются о том, что женщина с ВИЧ больше подвержена насилию, чем обычный человек», — отметила представитель РОО «Белорусское сообщество людей, живущих с ВИЧ» Ольга Туркина на круглом столе в Минске 1 декабря.

По ее словам, насилие и страх перед насилием ограничивают женщин, живущих с ВИЧ, в получении необходимого лечения, помощи и поддержки, поскольку они сталкиваются с двойной стигмой.

«Женщины боятся обратиться за помощью и даже не знают, куда обратиться, а часто не могут распознать, что это было насилие в их семье», — отметила Туркина.

Часто в организацию обращаются женщины, которым мужья и партнеры запрещают принимать антиретровирусную терапию, потому что считают лечение бесполезным или вредным либо убеждены, что ВИЧ вообще не существует.

«Женщины боятся и зачастую прерывают лечение, что также способствует распространению ВИЧ. Кроме того, женщина в этот момент может быть беременна, и появляется риск передачи ВИЧ от матери к ребенку. Женщины тогда вынуждены прятаться, скрываться и принимать лекарство. Не скажу, что это повсеместно, но такие случаи есть, и к нам обращались женщины в таком положении», — рассказала представитель организации.

Кроме того, отметила она, гендерное насилие повышает риск инфицирования здоровых женщин.

«Сексуальное насилие может привести к физической или эмоциональной травме и устойчивому нарушению здоровья, что повышает уязвимость женщины к ВИЧ. Если женщина подвергается насилию в семье от супруга или полового партнера, и он ВИЧ-положительный, то увеличивается риск перехода вируса к здоровой женщине», — отметила Ольга Туркина.

Еще одну проблему представляет существование в Уголовном кодексе статьи 157 «Заражение вирусом иммунодефицита человека», по которой человек, знающий о своем ВИЧ-положительном статусе, может понести ответственность за заражение или опасность заражения другого человека, отметила юрист организации «Центр по продвижению прав женщин — Ее права» Лилия Волина.

«Эта норма во всем мире считается дискриминирующей, поскольку возлагает ответственность на женщин с ВИЧ самим не распространять вирус, использовать все механизмы и принимать меры по нераспространению ВИЧ. Если она этого не делает, то подвергается наказанию. На самом деле это двойная ответственность и порицание со стороны государства. Государство должно принимать основные меры по нераспространению инфекций, в том числе ВИЧ», — сказала она.

По словам Волиной, существование этой стати в УК отталкивает женщин от обращения за помощью в ситуации домашнего насилия, поскольку в этом случае может открыться их статус, после чего женщина может понести ответственность.

«Многие люди с положительным ВИЧ-статусом, чтобы не подпадать под эту статью, не становятся на учет», — отметила юрист.

Существование статьи 157, добавила она, усиливает зависимость женщины от партнера в ситуациях, когда он знает о ее статусе, но сама женщина не состоит на учете, делает ее уязвимой к психологическому насилию, дает партнеру возможности для манипулирования женщиной. 

По данным на 1 ноября в Беларуси зарегистрировано 21 805 случаев ВИЧ-инфекции, с ВИЧ живут 16 954 человека. Только за 10 месяцев текущего года вирус выявлен у почти 2 тысяч человек, и каждый год эта цифра увеличивается. Женщины составляют 40% ВИЧ-инфицированных людей, мужчины — 60%. В большинстве случаев передача ВИЧ происходила половым путем — 60%, в 38% случаев — при введении внутривенных наркотиков.

 

Женщинам с ВИЧ легче обратиться в общественные организации, чем к государству

Трудности в оказании помощи ВИЧ-положительным женщинам в ситуациях домашнего насилия, по мнению Ольги Туркиной, связаны с недостаточной информированностью общества о проблеме, поскольку в Беларуси «не очень хорошо понимается взаимосвязь между ВИЧ и насилием».

Работа общественных организаций проводится в разных направлениях, но никто не занимается проблемами женщин с ВИЧ, столкнувшихся с насилием. Проекты по профилактике ВИЧ, как правило, имеют узкую направленность.

«Наша организация, например, занимается организацией равного консультирования. Организация «Позитивное движение» работает с ВИЧ-положительными людьми, употребляющими наркотики. У каждой общественной организации есть свое направление, и оно достаточно узкое», — сказала Туркина.

В государственные органы женщины с ВИЧ вовсе боятся обращаться со своими проблемами.

«Людям с ВИЧ легче открыться общественным организациям, нежели государственным, — отметила Туркина. — Например, когда нет психолога или есть еще какие-то препятствия, мы предлагаем воспользоваться услугами бесплатного государственного психолога на базе ТЦСОН, но люди наотрез отказываются, у них есть разные формы страха, что информация о них распространится, что там неизвестные люди, которые их не поймут. Очень много страхов, из-за которых люди предпочитают не обращаться за помощью вообще».

Кроме того, добавила она, белорусское законодательство предполагает работу с насилием как со свершившимся фактом, в то время как его профилактике практически не уделяется внимания.