Есть ли у Москвы силовой сценарий для Беларуси?

В СМИ, издающихся на постсоветском пространстве, продолжается полемика относительно того, осуществит ли Россия в отношении Беларуси силовой сценарий, если Минск продолжит заигрывать с Западом.

В частности, о высокой вероятности такого сценария заявляют белорусские эксперты Арсений Сивицкий и Юрий Царик. В августе они опубликовали доклад со следующим утверждением: «Российская сторона предпринимает беспрецедентные меры по наращиванию военного присутствия на западном и юго-западном направлениях для противостояния с НАТО, которые в том числе генерируют риски для суверенитета, независимости и национальной безопасности Республики Беларусь. Кремль намерен использовать территорию Беларуси для создания конвенциональных и гибридных угроз для западных стран и Украины».

Не так давно Сивицкий фактически повторил этот тезис, комментируя украинскому интернет-порталу «Апостроф» информацию о планируемом Москвой увеличении в разы воинских перевозок в Беларусь в 2017 году.

По словам аналитика, этот факт является реальным доказательством того, что Москва намеревается в следующем году развернуть на территории своего союзника крупную военную группировку. А это будет означать не что иное, как потерю государственного суверенитета.

Иного мнения придерживается аналитик Белорусского института стратегических исследований (BISS) Денис Мельянцов. Он считает весьма маловероятным повторение ныне «крымского варианта» для Беларуси и подчеркивает: «Для России нет нужды присоединять Беларусь, поскольку в основном ее интересы здесь и так обеспечены».

Грядущая же переброска крупных контингентов российской армии объясняется проведением в 2017 году на территории нашей страны очередных совместных учений «Запад-2017», превышающих по масштабу предыдущие. Что и является причиной экстраординарного наращивания объемов воинских грузоперевозок между двумя странами, полагает аналитик.

Эта точка зрения в контексте развития отношений России и Беларуси за последние 25 лет представляется автору более обоснованной.

Еще в 1996 году аналитики Российского института стратегических исследований (РИСИ) сформулировали положение о том, что в политике Москвы по отношению к Минску должны превалировать государственные интересы, а не сиюминутная экономическая выгода. Сотрудничество двух стран (особенно в военной сфере) не должно определяться рациональной коммерческой арифметикой. Ведь «развитие и укрепление российско-белорусских связей, прямая интеграция с Беларусью совпадают с интересами России, служат укреплению ее национальной безопасности», отмечалось в докладе РИСИ.

В документе, в частности, говорилось, что, учитывая важную роль Беларуси в обеспечении стратегических интересов России на западном направлении, одной из наиболее приоритетных сфер сотрудничества двух стран следует признать взаимодействие в области обороны и национальной безопасности. Развитие российско-белорусских контактов в военной сфере имеет целью укрепить границы со странами Балтии и Польшей, а также обеспечить нормальное функционирование группировки российских войск в Калининградском особом районе, отмечалось в докладе.

Следует добавить, что не последнее место в формировании политики Москвы по отношению к Минску в экономической сфере играли и соображения беспрепятственного транзита российских грузов и энергоносителей в Европу. После того как балтийские порты перешли под контроль независимых государств, образовавшихся на месте бывших советских республик, некоторые эксперты стали сравнивать Россию с джинном, запертым в гигантской бутылке с узким горлышком, в роли которого выступает Беларусь.

А так как переход этой территории под прямой контроль Кремля в свете постсоветских реалий выглядел невозможным, то в Москве сочли наилучшим вариантом существование в Беларуси режима, обеспечивающего интересы России. За что и готовы были платить хорошую цену.

На протяжении достаточно долгого времени высшее руководство России исправно следовало этой политике. Серьезный «звонок», свидетельствовавший, что в Кремле произошла смена не только лиц, но и приоритетов, прозвучал зимой 2004 года. Именно тогда для убеждения своего строптивого союзника в споре о цене газа Москва закрутила газовый вентиль.

Однако настоящий «облом» случился позже, когда в администрации Владимира Путина решили перевести российско-белорусские отношения на почву жесткого коммерческого расчета. И хотя Москва периодически делает уступки, выделяет субсидии, их объем стал скромнее.

Причину столь драматичных изменений в отношениях союзников многие эксперты видят в значительном усилении международных позиций самой России. Она настолько окрепла в политическом и военном отношении, что ее правящая элита уже не видит необходимости для обеспечения своих интересов ласково обхаживать партнеров по СНГ, не стесняется в применении более жестких мер.

Но, как показывает последний нефтегазовый конфликт, в отношении Беларуси они по-прежнему носят экономический характер.

Существование белорусской экономики напрямую зависит от льготных поставок энергоносителей из России и доступа белорусских товаров на российский рынок. Кремлю достаточно закрыть вентили на газо- и нефтепроводах, дать отмашку Роспотребнадзору, чтобы продиктовать Минску свои условия. И не надо никаких «зеленых человечков», танков и пушек. Тем более что руководство Беларуси хотя и стремится нормализовать отношения с ЕС и США, но в целом исправно соблюдает обязательства в военной сфере, взятые на себя в рамках Союзного государства и ОДКБ.

Гипотетические же выгоды от установления прямого российского военного контроля над Беларусью выглядят весьма сомнительными.

И дело не только в колоссальных имиджевых потерях (особенно значительных на фоне событий в Украине), полном закрытии путей для налаживания диалога с Западом. При таком развитии событий создание на постсоветском пространстве некоего интеграционного образования под эгидой России становится в принципе невозможным. Да и оценившие независимость белорусы вряд ли согласятся безропотно войти в состав другого государства.