Мнение

Татьяна Замировская. ШОУ-БИЗ. Завоюйте, пожалуйста, Москву!

Издревле для белорусских музыкальных коллективов являлось непреложной творческой ценностью и планетарным достижением – завоевать Россию-матушку. Или, в крайнем случае, Москву, которая есть символ и квинтэссенция духа русского. Выступить на новогоднем огоньке на ОРТ, например. Со слоненком подружиться (это должен быть какой-то очень залихватский слоненок шоу-бизнеса) и поймать перо жар-птицы (вставить имя знаменитого продюсера). Толком непонятно, когда началось это поветрие – но, кажется, в лихие 90-е, как следствие некоторой паники от распада общего союзного культурного контекста.

Татьяна Замировская. Больше десяти лет пишет про музыку и еще какую-то ерунду. Печатается в мертвых журналах «НАШ» и «КРОКОДИЛ» и живом журнале «ДОБЕРМАН». Является музыкальным обозреваталем «Белгазеты» и участником Деструктивной Секты Имени Первого Белорусского Мужского Глянца.

Если в те времена белорусская группа «пробивалась» в Москве – все, можно было считать, что карьера состоялась. Тогда самыми везучими группами считались дяденьки с гармошками, «Ляписы» и «Леприконсы», которых в России воспринимали исключительно в качестве одинакового пошиба развеселых «дворовых» групп, не улавливая гигантскую разницу в уровнях ироничности подачи материала. В общем газетном дискурсе тех времен прослеживалась болезненная нить натужности, сложности и некоей кармической необходимости вливания прохладной белорусской крови в жаркий плавильный котел российского шоу-бизнесного ада. Видимо, в этом было что-то невротическое: никто не мог представить себе белорусский музыкальный процесс как нечто самодостаточное, казалось, что он может существовать только в жесткой сцепке с соседями: и если соседи не заметят нашей музыки, то ее, в общем-то, не существует. Все это было так скучно и однообразно – все эти нескончаемые сенсации об очередном музыкальном завоевателе, напомнившем российскому шоу-бизнесу о том, что мы, белорусы (с братней Русью, ясное дело), существуем и играем на своих смешных гармошках, что волнительность этих сообщений («Группа «По Глазам» выпустит диск в Москве!», про «Любовь И Спорт» написали в русском NME!». Трибьют «Depeche Mode» крутят на российским, с ума сойти, офигеть, радио!) как-то незаметно рассеялась.

В конце 2000-х выяснилось, что трепетный флер призрачной необходимости удивлять Россию белорусским музыкальным контентом напрочь пропал. Более того, оказалось, что ничего делать не нужно: если когда-то в России была своеобразная психическая экспансия украинских групп («Океан Эльзы», «Вопли Видоплясова», та же Верка Сердючка, прости Господи), теперь, оказывается, подобное происходит с группами белорусскими: каким-то образом словосочетание «сделано в Беларуси» в Москве стало эквивалентным знаку качества. Правда, сейчас это не вызывает ни в ком ни восторга, ни экстаза. На концерт «группы из Беларуси» москвичи идут в клуб, даже не задумываясь о том, в каком стиле играет группа. Если «группа из Беларуси» - то это будет свежо, интересно, ярко и не похоже на то, что есть в Москве. Каким образом случилась такая перемена? Группы перестали хвастаться тем, что выступают в Москве (теперь сложно представить рок-коллектив, рассылающий пресс-релизы с сообщением о том, что у него состоялся концерт в России) и катаются туда в порядке обычной гастрольной жизни: Ростов, Москва, Питер, Минск – банальный гастрольный график.

Фестиваль «Можно», который проходил в культовом московском клубе «Икра» и презентовал целую плеяду новых, разношерстных белорусских групп, стал квинтэссенцией этого нового, странного статуса Беларуси в музыкальном контексте Москвы. Я честно коллекционировала реакции зрителей. Группу «Гурзуф» считали московской и жутко удивились, что эта замечательная группа – из Минска. «А ведь мы на каждом концерте говорим, что мы из Беларуси», - удивляются музыканты. «Кассиопею» и их космический юмор никто не понимает – группа, которая нравится музыкальным критикам «Афиши» и понимающим тонкую иронию пользователям «Живого Журнала», на сцене смотрится так многогранно, что градус иронии сложно почувствовать. Но зрители честно стараются понять, в чем дело, ищут аналогии («постмодерновый микс песен советской эстрады?». «Чем-то похоже на ранних «Ногу свело?») и спрашивают у белорусов, находящихся в зале, «что это вообще за стиль». Михея-Носорогова с его алкоголически-философскими стишками сравнивают с Мартином Жаком из Tiger Lillies, Илью из группы «Петля Пристрастия» - с Яном Кертисом, а Беньку из уже любимой москвичами «Серебряной Свадьбы» – с Кейт Буш. Это все странно и непривычно: в Москве нет своего Яна Кертиса и Кейт Буш? Впрочем, вопрос не в этом - показательно, что этих новых героев стали искать в Беларуси, стране творческих невротиков, мистической заболоченной точке между Востоком и Западом, откуда может приехать кто угодно и что угодно. Это раньше белорус мог привезти в Россию дворовых песен. Теперь белорус может привезти настоящее чудо. И интеллигентскую четкость и сдержанность прекрасной группы «Порт Моне» москвичи списывают на наш менталитет: такое могло появиться только в Беларуси!

А когда обновленные и яростные «Ляписы» презентуют в Москве альбом «Манифест», москвичи честным сплоченным хором пытаются орать тексты песен «Зорачкі» и «Belarus Freedom» - точно так же, как в 70-х они разучивали слова «Песняров». «Какая, черт подери, ни с чем не сравнимая радость, когда несколько тысяч россиян хором орут «Беларусь фридам!» - делятся белорусские зрители впечатлениями после концерта.

А группа Stokes, приехавшая в Минск из тоже, между прочим, покоренной Москвы для того, чтобы дать пресс-конференцию, говорит не о завоеваниях, а о сложностях: в Москве им пришлось заново пройти путь, давно пройденный в Беларуси – от начинающей группы до серьезного коллектива. Поначалу даже приходилось выступать в пустых клубах, для охранников и барменов. Хотя, говорят, нравилось и тем и другим. Теперь у группы все хорошо, они выпустили мощнейший альбом и приехали в Беларусь, чтобы презентовать его на родине, а не чтобы похвастаться успехом в Москве.

Радость от завоевания Москвы притупилась, возможно, еще и потому, что выяснилось – у нас тоже что-то есть. Какая-то аудитория, какие-то поветрия, течения. Добиться популярности в Беларуси – это круто и не стыдно. Если это не нужно россиянам – это не страшно, у нас с ними могут быть совершенно разные вкусы. Самое удивительное, что поп-артисты до сих пор не могут отвлечься от мысли о том, что завоевывать Москву – занятие, свидетельствующее об исключительной избранности завоевывающего. Периодически мне все еще приходят торжественные пресс-релизы о том, что кого-то где-то в Москве заметили и, в гроб сходя, благословили. Правда, это все лишено прежнего ажиотажа. Например, та же пресловутая Полина Смолова, переехав в Москву, не смогла вызвать этой географической переменой творческого вектора в белорусской прессе такого же шквала откликов, как после сомнительной новости о собственной судьбоносной встрече с Полом Маккартни. Впрочем, некоторые рок-группы тоже до сих пор грешат комплексом маленького завоевателя – иногда мне приходят сообщения о том, что какая-то группа выступила на фестивале в России или попала на российское радио. «И что?» - думаю я. То же самое думают и остальные журналисты. В 90-е же такая новость могла бы попасть на обложку локальной «Комсомольской правды».

Видимо, все это говорит только об одном: у нас наконец-то сформировался отдельный, самодостаточный музыкальный процесс. У нас есть своя музыка со своими традициями, свои слушатели, свои уникальные группы и стили, которые могут быть востребованы где угодно в Европе. Непонятно, правда, нужна ли эта музыка здесь. Может, и не нужна. Но теперь в любой точке мира ее принимают одинаково хорошо, и Москва тут ни при чем. Комплекс распада империи начисто исчез из мышления белорусских музыкантов – и это прекрасно.

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».