Мнение

Виктор Федорович. ПОГОВОРИМ? О народе

Виктор Федорович. 46 лет. В журналистику «влетел» больше 20 лет назад из-за нелетной погоды в местах, максимально приближенных к условиям Крайнего Севера. Работал в разных изданиях и участвовал в ряде сомнительных проектов. В середине 90-х, когда занимался социально-криминальной тематикой, создал свою агентурную сеть из минских бомжей. Услугами белорусских адвокатов никогда не пользовался, поэтому из четырех судов по искам о защите чести и достоинства не проиграл ни одного. По политическим настроениям — анархист-одиночка, не признающий государство как отделенную от населения организацию власти, но вынужденный считаться с тем, что государство его признает.

…Народ возвращается с работы домой. А куда ему еще идти, если он здесь живет? Возвращается в меру уставшим, не так чтобы зло, но употребившим. Свою норму Народ знает и пока справляется с достижениями отечественного производителя, которого он поддерживает регулярно. Народ не даст пропасть добру! Зимой принимает внутрь исключительно для согрева, летом — для настроения. Да и что ему с пяти бутылок, ведь водку теперь гонят не из опилок!

Народ привычным жестом открывает холодильник, включает радио, телевизор, разворачивает газету. В холодильнике он видит то, что ему Бог и не думал посылать. Из радио до Народа доносится знакомый до боли голос, по телевизору Народ видит того, кому пятнадцать лет отдавал свой голос, с первой страницы газеты на Народ открыто смотрит опять же он — ГГ. ГГ — везде.

Вот ГГ лихо несется на лыжах. А вот ГГ уже мастерски скользит на коньках, выписывает на льду хитрые кренделя, обводит всех и забивает победную шайбу. ГГ крутит педали, ГГ в кабине комбайна, ГГ с лопатой, ГГ встречает послов, ГГ посылает правительство. На выполнение очередного важного для Народа задания.

Вот правительство вернулось с задания и Народ слышит, видит, читает и понимает, что ГГ недоволен. ГГ спрашивает: а сколько наторговал каждый член правительства? От его сурового взгляда большие чиновники становятся мельче и теряют в весе прямо на глазах. Видно, что, ежели какую торговую точку прикрыть, так это они запросто, а как за прилавком постоять — опыта маловато. Члены клянутся исправиться, обещают больше так не делать и внимательно слушают, как надо делать.

А Народ задумывается. Ладно, министры промышленности, торговли, еще некоторые, какой ни есть да товар под рукой имеют. Чем же будут торговать министры культуры и здравоохранения? Национальными достояниями и анализами, что ли? А куда они денутся — вон как ГГ стучит кулаком по столу, ГГ предупреждает в последний раз!

Так им и надо, думает Народ. А то понаехали, теплые места позанимали, а как работать, так, кроме ГГ и Народа, больше некому; вместе мы сила, за нами не заржавеет. Главное — вовремя смазывать. Особенно то, что накопилось на складах.

Народ внимательно слушает, смотрит, читает… Иногда Народ прошибает слеза: все для него, родимого, куда ни глянь, все про него думают, недосыпают, недоедают, готовы в лепешку разбиться, но только чтобы у Народа все было. Говорят, к трехтысячному году каждому из Народа построят отдельный ледовый дворец. Клюшку и коньки, правда, придется приобрести за собственный счет.

Все реже, но бывает: у Народа возникают некоторые текущие вопросы. Вот, к примеру, если финансово-экономический кризис, этот гад ползучий, пришел извне, то куда смотрели наши пограничники? Если он нас зацепил крылом, то почему его, гада летучего, не сбили наши ПВО? Да и все ли у нас в порядке с боеготовностью? Ответ тут же прозвучал из уст ГГ: «Правительство скажет, куда всем бежать, чтобы потом прилично выглядеть». Народ удовлетворен, Народ готов к команде «на старт», но он желает знать, а где обещанная ему зарплата в семьсот, а то и в тыщу долларов? В какой стороне? По радио, телевизору, в газете про это почему-то больше не заикаются. Не дело ГГ на такие мелочи отвлекаться, завтра у начальства спрошу, решает Народ и мирно засыпает.

…Утром Народ приходит на работу и между делом интересуется у начальника: мол, где? Начальник понимает, что с Народом шутить нельзя и начинает долго объяснять, как он любит Народ, маму Народа, папу Народа и всю его родню оптом. Не сразу, но до Народа доходит, что если ему, Народу, повысить зарплату хотя бы до семисот долларов, то у начальства она уменьшится до семисот долларов. Да и что ему, Народу, с такой зарплатой делать? Ну, получит Народ такие деньжищи — и вместо полезного отпуска в деревне попрется с семьей отдыхать на какой-нибудь заморский курорт. Народ смотрит телевизор? Народ знает, что не всякий самолет туда долетает, а если долетит, то там — ураганы, цунами, землетрясения… А еще террористы! Народу это надо? В его же интересах — жить скромно и не долго.

«Ведь все для тебя, родимого, — стучит начальство в грудь. — Куда ни глянь, все про тебя думают, недосыпают, недоедают, готовы в лепешку разбиться. Не веришь мне — вот газетку свежую почитай. Или свой трудовой контракт. Он у тебя когда истекает? Потому как еще пара таких вопросов…»

Народ все понимает с полуслова, у Народа — умные глаза.

А в конце трудового дня начальник проявляет-таки свою мерзкую сущность. У нас всегда так: как человек в Народе, так он человек, а как выйдет из Народа, в начальники выбьется — так хоть караул кричи. Оказывается, начальство начальника ходило к ГГ. А ГГ был опять недоволен, пообещал устроить железные разборки. Затем начальство вызвало начальника, который ближе всех к Народу, и пообещало свернуть его в бараний рог. Взмыленный начальник вернулся к Народу, повернулся лицом и на пальцах объяснил, что ежели их министр мало наторгует, то плохо будет всем.

…Народ возвращается с работы домой. Народ радуется, что у него есть работа, и есть куда возвращаться в меру уставшим и употребившим. А может, даже зло. Народ заглядывает в холодильник, включает радио, телевизор, разворачивает газету. Народ слышит, видит, читает и задумывается: «Если все в стране для Народа, только ради Народа, на благо Народа, то кто же тогда Я?»

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».