Мнение

Максим Жбанков. КУЛЬТ-ТУРЫ. Жуки в муравейнике

 

Максим Жбанков. Культуролог, киноаналитик, журналист. Преподаватель «Белорусского Коллегиума». Неизменный ведущий «Киноклуба» в кинотеатре «Победа». В 2005-06 годах — заведующий отделом культуры «Белорусской деловой газеты». Автор многочисленных публикаций по вопросам современной культуры в журналах «Мастацтва», «Фрагмэнты», «pARTisan», на сайте «Наше мнение».

Перемещенные лица — главный винтик массы важных фильмов, от люмьеровского «Прибытия поезда» до нашей «Масакры». Все эти всадники ниоткуда, гости из будущего, вампиры проездом и прочие пассажиры дождя необходимы как кнопка запуска интриги. Люди попадают в новую среду и с ними начинают происходить странные вещи. Со средой, впрочем, тоже. Система со скрипом адаптируется к новому игроку. А игрок пытается учить чужую речь, пить местную отраву и спасать падших дев из дурных заведений. Новый фильм фотографа и клипмейкера Антона Корбийна «Американец» как раз об этом: каково это — вдруг упасть в чужой муравейник.

Переход к длинной дистанции для мастера визуального спринта — все равно, как поэту начать писать романы. Нужна другая архитектура текста и куда более сложные смысловые конструкции. Для Корбийна, некогда cменившего тихие Нидерланды на буйный Лондон из любви к сумрачной группе Joy Division, полный метр важен как опыт развернутого высказывания. Позволяющего точнее раскрыть авторское понимание вещей, но не претендующего при этом на интеллектуальную глубину и коммерческий успех. Автор-минималист ценит возможность очистить картинку от лишних предметов. Чтобы оставить в кадре самое главное: одинокого человека в поисках смысла. Которого, возможно, не существует.

Уже дебютный фильм Корбийна «Контроль» (2007) заметно выпал из общего потока кинотекстов. Черно-белое кино про жизнь и смерть депрессивного музыканта Яна Хантера (из тех самых Joy Division) стало демонстративным отказом от всех шаблонов рок-байопика. Модный артист Корбийн вдруг снял камерную бытовую драму. Очень тихое и доверчивое кино. А то, что герои ленты играли на шумных гитарах и кричали в микрофон смурные тексты, оказалось лишь одним из измерений их личной судьбы. Существенным, но не главным.

После такого опыта можно было закрепить успех и дальше клепать зернистые фильмы про пропащих артистов, похожие на ранние клипы Depeche Mode. Корбийн решил иначе. Его «Американец» — это одновременно попытка сыграть на поле криминального фильма и шикарный жест любви к старому авторскому кино. Еще на уровне идеи казалось, что это полный бред. Эстет Корбийн делает кино про наемного убийцу? Да еще по раскрученному бестселлеру? Не может быть. Нашего героя явно подменили.

И, тем не менее, фильм получился. Поскольку с книжкой про задумчивого убийцу режиссер поступил единственно возможным способом: он вырвал из нее все лишние страницы, заполнив прорехи безумно синим итальянским небом, крутыми переулочками провинциального городка и плеском горной речки, на дне которой дремлют тусклые гильзы. Поджарый «американо» с усталой улыбкой Джорджа Клуни бежит от неудачной миссии в шведских снегах на юг Италии. Нужно переждать. Нужно отлежаться. И, между делом, выполнить последний заказ. «Американец» — фильм о том, что в дурацких бронебойных стрелялках всегда остается за кадром. Об умении слушать тишину. О неизбежности потерь. О молчании над чашкой остывшего кофе. И о том, что если долго ждать, за тобой обязательно придут.

Технически фильм Корбийна безупречен. Возможно, чересчур. Картинка выстроена идеально, хотя после графики «Контроля» буйство красок в «Американце» кажется избыточным. Но лишь не первый взгляд. Поскольку сумерки души усталого киллера заметнее на ярком солнце.

Это малолюдное кино о чужом в чужой стране. Столь же чужое в своей жанровой нише. Минимум пиротехники. Минимум визуального насилия. Несколько трупов, которые мы не успеем рассмотреть. Длинные паузы. Урезанные до предела диалоги. Сюжет, с трудом поддающийся пересказу. Но при этом — предельно точно выстроенная ситуация глобального отчуждения. Языкового, культурного, личного. Альбер Камю, думаю, аплодировал бы стоя.

Затертые клише криминального кино (немногословный герой, добрый священник, проститутка с золотым сердцем) складываются у Корбийна в умный текст, где «Профессия: репортер» Антониони встречается с «Ностальгией» Тарковского под музыку из спагетти-вестернов. И даже дубоватый Клуни (образцовый белозубый «америкос») здесь предельно к месту: именно таких за версту обходят добрые тосканские пейзане.

Банальный сюжет про приезжих стрелков в тихих местах (вспомним хотя бы «Залечь на дно в Брюгге») нечаянно обернулся атмосферной драмой. Героев не за что любить. Но не понять — невозможно.

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».