Мнение

Алесь Михалевич. ВЕКТОРЫ. Директива № 4 и буржуазно-демократическая революция

Алесь Михалевич. Родился 15 мая 1975 года в Минске. В 1999 году окончил юридический факультет Белорусского государственного университета по специальности «политология», был аспирантом Института государства и права Национальной академии наук Республики Беларусь. С 1995 по 1999 годы — председатель ЗБС (Задзіночання беларускіх студэнтаў). Был членом Партии БНФ (с 1993 года), заместителем председателя Партии БНФ. Исключен из партии в июне 2008 года «за нарушение партийной этики и дисциплины».  Председатель союза «За модернизацию». Кандидат в президенты на выборах 2010 года. Обвиняемый по уголовному делу о массовых беспорядках 19 декабря. Получил политическое убежище в Чехии. Женат, воспитывает двоих детей.

Помню, как юристы из Национального центра правовой информации долго думали, в какой раздел нормативных актов пристроить «Директиву № 1». Вроде как никуда не подходит (не предусмотрено в законодательстве никаких директив), но если сказать, что это не норма, то и с работы можно вылететь.

По объективным причинам не мог публично высказаться про «Директиву № 4». Хотя часами обсуждал её с многочисленными бизнесменами и сотрудниками Департамента финансовых расследований, которые вместе со мной находились в камерах СИЗО КГБ.

В отличие от революции, о которой когда-то в стихах говорили, что нет у нее конца, у белорусской либерализации (в сущности, тоже революционного проекта), напротив, нет начала. Не считать же ее началом экзотический для европейского слуха и глаза (а Беларусь как-никак находится в Европе) документ под названием «Директива № 4». Почему экзотический? Хотя бы потому, что даже беглый анализ слова «директива» вызывает подозрение.

Английский глагол direct переводится как «направлять», существительное direction — «направление». Стало быть, директива есть то, что задает определенное направление — вектор. А вектор (вспомним школьный курс геометрии), как и всякий отрезок, имеет начало и конец. Так что директива вещь довольна ненадежная: ее действие может закончиться вдруг и сразу. «Вот именно такой длины планировался этот вектор! — скажут потом предпринимателям чиновники. — И радуйтесь, что мы его еще больше не укоротили».

Однако давайте отступим от филологических и математических шуток и обратимся к историческим примерам, чтобы подтвердить, что в каждой шутке содержится только доля шутки.

В октябре 1917 года в России случилось одно событие — то самое, имеющее начало, но не имеющее конца. А через четыре года перед истощенной мировой и гражданской войнами страной — прежде всяких достижений глобально-исторического масштаба — встала проблема элементарного выживания людей, ее населявших. Большевики во главе с Лениным принимают решение о введении новой экономической политики (НЭП). Новое, как известно, нередко бывает хорошо забытым старым. В данном случае забытое было не очень старым, поэтому результаты нэпа не заставили себя долго ждать.

Я обратился к этому фрагменту истории по той причине, что он вполне описывается словом «директива», так полюбившимся нынешним белорусским властям. НЭП — не революция, поэтому у него должен быть конец. До него была директива на продразверстку, после него — на коллективизацию сельского хозяйства и экстренную индустриализацию. И как только директива о НЭПе была отменена, те, кто поднимал разрушенную экономику молодого советского государства, в одночасье стали врагами этого самого государства.

Историю независимой Беларуси, если провести аналогию с событиями 80-90-летней давности, можно рассматривать в русле пародийного повторения. Многие из нас помнят, как Александр Лукашенко грозился добиться того, чтобы на белорусской земле не осталось ни одного предпринимателя, и потому поощрял принятие законов, направленных, по сути, на разорение частного сектора. Чем не фарс, повторяющий действия большевистских властей времен всеобщей национализации и продразверстки?

Теперь же, когда нефтегазовые жиры израсходованы и государство «подсело на кредитную иглу» (прямые заимствования плюс выпуск облигаций), предпринимателей соблазняют «Директивой № 4». Оно и понятно, бюджетные места и места на госпредприятиях уже сокращают, а куда девать работников? В частный сектор, больше некуда. Вот вам уже водевиль под названием «Белорусский НЭП».

А через пару-тройку лет вдруг случится, что Таможенный Союз и Единое Экономическое Пространство заработают в полную силу, и тогда российские капиталисты вместе с белорусской номенклатурой и криминалом станут претендовать на роль главных собственников и работодателей. В результате мы получим нечто наподобие раскулачивания и борьбы с нэпманами. Только в 30-х классовых врагов уничтожали и как явление, и физически, а белорусский бизнес-класс будет ликвидирован руками политического руководства страны при помощи экономических рычагов и законодательных актов.

К чему это я? Да все к тому, что нет и не будет у экономической либерализации действительного начала, если не давать хода политической либерализации. Будучи кандидатом в президенты, в некоторых своих выступлениях и интервью я говорил о том, что Беларусь стоит на пороге буржуазно-демократической революции. Возможно, употребление этого словосочетания выглядит несколько архаичным в 21 веке с его всемирной коммуникацией и бесконечной миграцией людей, товаров и капиталов, но, по моему мнению, в случае с еще не сформировавшейся белорусской нацией буржуазно-демократическая революция в качестве понятия или ориентира остается актуальной.

Современная белорусская власть и ее обслуга в лице разномастных идеологов и ретрансляторов из СМИ используют слово «революция» исключительно в негативных коннотациях (правда, это не мешает 7-му ноября по-прежнему оставаться государственным праздником, а Комитету государственной безопасности воспевать рыцаря Революции Феликса Дзержинского). Но революция — это не акт свержения власти. Революция — это, в первую очередь, перемены социально-экономического и политического уклада жизни в государстве. Следует также обратить внимание на эпитет «буржуазно-демократическая». Первая его часть подразумевает развитие новых форм хозяйствования (и, соответственно, новых отношений собственников с государством), а вторая — вовлечение как можно большего числа граждан в процесс принятия решений, касающихся функционирования государственного организма.

Как возможно последнее? Посредством представительства в парламенте. Только в белорусский парламент депутатов надо выбирать, а не назначать, как это происходило в 2004 и 2008 годах. Когда у нас будет настоящий парламент, нам не будут нужны президентские директивы, так как деятельность бизнеса (и не только его) будет регулироваться законами, принятыми парламентом. А юристы не будут мучиться вопросом, в какой раздел пристроить очередную бумажку, которая не имеет никакого правового значения.

 

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».