Мнение

Сергей Балыкин. ДЫШЛО. Проверить и отнять

 

Сергей Балыкин. Юрист, менеджер-экономист. Предпринимательскую деятельность начал еще студентом. Долгое время работал руководителем, главным бухгалтером и юрисконсультом коммерческих организаций. В качестве индивидуального предпринимателя занимается оказанием юридических услуг субъектам хозяйствования. Публикует свои консультации на сайте www.balykin.com.

Разорением проверяемых слишком часто заканчиваются проверки белорусского бизнеса. И дело не только в порочности белорусских предпринимателей, но прежде всего в гипертрофированных полномочиях многочисленных контролеров.

Пожалуй, самую больную для отечественного бизнеса тему — проверок, затронул недавно Александр Лукашенко. Дескать, ему предлагают ввести некий мораторий на проверки, но он полагает, что такой шаг приведет к полной бесконтрольности субъектов хозяйствования.

И где-то даже можно согласится с официальным главой белорусского государства — на первый взгляд говорит он правильные вещи… Однако нужно учесть одно большое «но».

Проблема заключается в слишком широких полномочиях белорусских контролеров и практически полной бесправности перед ними отечественных предпринимателей. Понятно, что самые больные вопросы касаются уплаты налогов, поэтому и посмотрим на практику проведения проверок налоговыми органами.

К сожалению, белорусские фискальные органы все больше и больше превращаются из средства регулирования экономики в некий репрессивный аппарат. В некую абсолютную спецслужбу, не связанную ни процессуальными, ни конституционными нормами, де-факто подменяющую собой в том числе и следственные органы, и даже суд.

Налоговики не гнушаются любых методов для того, чтобы выбить как можно больше средств из налогоплательщика. Применяются методы из арсенала спецслужб, а также правоохранительных органов. Фактически проводятся оперативно-розыскные мероприятия, причем без возбуждения уголовного дела. Налоговые органы отслеживают места проживания граждан, опрашивают соседей, что недопустимо ни с точки зрения Конституции, ни с точки зрения уголовного либо административного процесса.

А акты проверок — это вообще отдельная песня. В соответствии со статьей 78 Налогового кодекса в акте проверки должны быть соблюдены ясность и точность изложения выявленных фактов. Не допускается включение в акт проверки различного рода не подтвержденных документально фактов и данных о деятельности проверяемого плательщика.

При проведении проверки уполномоченные должностные лица налогового органа обязаны выяснить все существенные для принятия обоснованного решения факты и обстоятельства. Однако зачастую акт проверки не отвечает указанным требованиям и основывается на домыслах и неподтвержденных данных.

Так, например, проверяющие очень часто любят вписывать в акты проверки показания контрагентов проверяемых из числа владельцев и работников предпринимательских и лжепредпринимательских структур, которые они дали на допросах в Следственном комитете, ДФР и иных устрашающих органах.

И сразу же возникает вопрос, как, собственно, данные предварительного расследования оказались в распоряжении, по сути, посторонних лиц. Ведь разглашая подобную информацию, правоохранительные органы дают заинтересованным лицам возможность повлиять на ход следствия. Более того, позволим себе усомниться в объективности и допустимости подобного рода «доказательств».

Прежде всего, все эти показания, как правило, — всего лишь данные предварительного расследования, и правовую оценку им еще должен дать суд. В конце концов, мало ли что наговорит человек, находящийся в СИЗО долгое время. У него, например, может развиться депрессия, и он встанет на путь саморазрушения, оговаривая себя и других.

Да и сами эти показания звучат вовсе не так убедительно, как это представляется контролерам. Например, некий «обнальщик» может утверждать, что передал деньги представителю фирмы по имени Вася. Из этого проверяющий делает вывод, что деньги получил заместитель директора Василий К.

Но дело в том, что Василий — довольно банальное и распространенное имя, так почему же этот мифический Вася и наш Василий К. должны быть одним лицом? Для установления этого факта необходимо как минимум провести опознание, а потом и очную ставку между обвиняемым и Василием К. И, разумеется, оценку этим доказательствам должен дать суд.

Также проверяющие любят указывать на факт регистрации мобильного телефона проверяемого базовой станцией в районе нахождения «обнальщика». Это якобы подтверждает факт встречи проверяемого с «обнальщиком».

Но ведь мобильный телефон мог быть передан другому лицу, забыт в транспорте и т.д. Да и, в конце концов, проверяемый мог находиться в указанном районе по каким-то другим делам. Попутно зададим вопрос: на каком основании в отношении проверяемого, не являющегося подозреваемым или обвиняемым по уголовному делу, фактически проводятся оперативно-разыскные мероприятия, за ним следят, нарушают тайну личной жизни, тайну телефонных разговоров и др.?

Стоит обратить внимание и на порядок наложения административных взысканий и списания денежных средств со счетов проверяемых субъектов хозяйствования. Движение по банковским счетам налоговые органы приостанавливают и списывают с них деньги непосредственно после подписания акта проверки и до вынесения решения по этому акту. Получается, объекта правонарушения как такового еще нет, а фискалы уже требуют раскрыть портмоне. А то, что их решение еще может быть обжаловано, их тем более не волнует:

Кстати, примеры успешных обжалований решений фискальных органов имеются. И казна даже время от времени возвращает деньги. Только вот все эти тяжбы могут длиться месяцами и даже годами. Все это время счета проверяемых очень часто заблокированы, и даже выйдя победителем из поединка с государством, бизнесмен оказывается разоренным — ведь предприятие все это время не работало, потеряны рынки сбыта и клиенты.

Можно, конечно, вначале заплатить деньги, а потом бороться, но бывает и так что размер требований контролеров превышает размер активов в несколько раз.

И, наконец, хочется особо обратить внимание еще на одно обстоятельство. В рамках уголовного процесса окончательное решение принимает суд. И при всех недостатках нашего правосудия это является хоть какой-то гарантией беспристрастности и объективности рассмотрения дела.

При проведении налоговых проверок решение о наложении санкций и взыскании недоимок принимает руководитель органа, назначившего проверку. И он напрямую заинтересован в результатах этого процесса, что практически полностью лишает проверяемых прав на защиту, объективность и справедливость.

 

 

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».