Политика

Москва может обставить кредит политическими требованиями

В ближайшие дни в Москве пройдут консультации по вопросу предоставления Беларуси государственного кредита для финансирования поставок российских энергоносителей.

На первый взгляд, в белорусско-российских отношениях присутствует нечто иррациональное, логике не поддающееся. После двух месяцев перебранок, взаимных угроз и обвинений стороны вдруг начали спокойно обсуждать возможность выделения Беларуси российского стабилизационного кредита. Необходимость в нем мотивируется ростом цен на энергоносители, из-за которого, собственно, и разгорелся весь сыр-бор. При этом просит Минск у Москвы не мало — полтора миллиарда долларов США, то есть, почти 4% белорусского ВВП.

В сложившейся ситуации белорусские власти практически ничего не теряют: даст Кремль кредит — замечательно, не даст — хуже, чем есть, тоже не будет. Кроме того, в данном случае Минск еще и проверяет Москву на твердость намерений в отношении Беларуси. И в случае успеха появится возможность публично заявлять о том, что Россия «вняла разуму» и решила «исправиться» — компенсировать Беларуси повышение стоимости энергоносителей. Тем самым, помимо возможности в очередной раз продемонстрировать собственное могущество, Александр Лукашенко обретает дополнительную свободу политического маневра.

Едва ли можно сомневаться в том, что заявленное расширение сотрудничества Беларуси с Западом было вызвано именно серьезным ухудшением белорусско-российских отношений. Это, разумеется, не означает, что только-только наметившиеся контакты на западном направлении будут тут же прерваны. Надо полагать, теперь официальный Минск будет более осторожен и постарается не класть все яйца в одну корзину. Однако если даже на пике конфликта с Москвой белорусские власти отнюдь не продемонстрировали готовности выполнять требования Запада по части демократизации, то в новой ситуации рассчитывать на такие шаги оснований будет еще меньше.

А вот действия Кремля не слишком объяснимы. Российское правительство как ни в чем не бывало заявило, что «готово рассмотреть этот вопрос», а «размер и условия предоставления кредита — это предмет переговоров». Более того, речь, по некоторым сведениям, идет даже не о беспроцентном, а о фактически безвозвратном кредите.

Согласно одной из версий, такое, казалось бы, неожиданное поведение Кремля вызвано тем, что он, даже будучи почти абсолютно убежденным в невозможности западного дрейфа нынешних белорусских властей, все же решил на всякий случай несколько подстраховаться и ослабить давление. В данное толкование верится с трудом, поскольку, как уже отмечалось, не видно никаких серьезных свидетельств готовности белорусских властей к радикальному изменению внешнеполитического курса.

Аналитики предложили также гипотезу, согласно которой Москва решила строить отношения с Минском, как некогда с Кубой, — то есть, заместить скрытое кредитование (а по сути, дотирование) белорусской экономики открытым. В 60 — 80-е годы Гавана регулярно получала от Советского Союза товары в долг, в результате чего задолжала СССР ко времени его распада 22 миллиарда долларов. Причем механизм кредитования, судя по всему, и не предполагал погашения задолженности. Такой стиль взаимоотношений рассматривался советским руководством как плата за политическую лояльность, за роль форпоста социализма в Западном полушарии.

Белорусское руководство также постоянно дает понять, что за союзничество Москва должна раскошеливаться.

Однако пока не видно не видно причин, которые вынуждали бы Кремль идти на столь существенные экономические потери лишь во имя сохранения союзнического статус-кво.

Значительно более близкой к истине представляется точка зрения, согласно которой при выделении кредита Россия может поставить перед Минском ряд политических условий. Напомним, что главные разногласия сторон в вопросе «союзного строительства» касались Конституционного акта и введения российского рубля в качестве единой валюты.

В связи с этим стоит отметить, что запрашиваемая ныне Минском сумма близка к той, которую он требовал в качестве компенсации расходов, связанных с введением российского рубля. Не случайно в журнале «Союзное государство» появилось заявление председателя российского Центризбиркома Александра Вешнякова о том, что юридически возможно провести в России в 2007 — 2008 годах объединительный референдум. Вешняков утверждает, что «никаких ограничений по проведению референдума по проекту конституционного акта Союзного государства в российском законодательстве нет». Показательно, что это коренным образом отличается от его же прежних суждений.

Поскольку альтруизма от Кремля ожидать вряд ли приходится, то весьма вероятно усиление политического давления с его стороны в связи с потребностью Беларуси в заемных средствах.