Политика

Александр Козулин: теперь каждая белорусская семья — моя семья

Александра Козулина отпустили только на трое суток — проводить жену в последний путь, после чего он должен будет вернуться за колючую проволоку. Власти долго тянули с этим решением. И приняли его лишь поздно вечером в понедельник, а самого Козулина привезли домой под покровом ночи.

Что бы там ни говорили представители руководства колонии, Генеральной прокуратуры или Департамента исполнения наказаний, на какие бы законодательные акты они не ссылались, а без личного решения президента освобождение Козулина не состоялось бы. Ни один чиновник не рискнул бы взять на себя такую ответственность.

Власть боится Козулина, даже одетого в тюремную робу. Козулина на свободе она боится вдвойне. Боится силы духа этого человека, боится его непреклонной позиции, боится, потому что не смогла его сломать, не смогла заставить бояться их. Боится, потому что и под неусыпным надзором тюремных охранников он смог остаться свободным человеком. Потому что свобода у него в сердце.

Попыткой спровадить своего политического оппонента в эмиграцию власть надеялась закрыть вопрос с политзаключенными и даже успела раструбить об этом на весь мир. Но просчиталась. Потому что изначально выбрала неправильный метод. Так как просто неспособна понять, что в этой стране еще есть люди, которые ни при каких условиях не будут играть по ее правилам. Которые, даже униженные и оскорбленные, просто-напросто выше всего этого.

«Мне всегда было важно знать: я объект торга или субъект политической деятельности? Хватит уже Лукашенко давить на свой народ. Пора садиться за стол переговоров и решать будущее своей страны. И решать это серьезно. Совершенно очевидно, что Лукашенко от этого уже никуда не деться <…> Даже после того, как я перенес столько унижений и оскорблений, я готов сесть за стол переговоров. Хотя, как вы понимаете, после его выступления по телевидению по поводу моей жены я был очень оскорблен. Я посмотрел это выступление дважды — по ОНТ и СТВ и просто окаменел… Увидел выжженное поле бездуховности, абсолютное бездушие», — сказал Александр Козулин в интервью «Хартии-97».

Возможно, отпуская Козулина, власти рассчитывали, что под всей тяжестью скорби, которая сегодня давит на него, он будет молчать. Но он не молчит.

«Мне предлагали уехать за границу, обещали золотые горы. Тогда, когда жена была очень больна, но еще жива, я отказался. Теперь, когда ее нет, мне нечего терять. Теперь каждая белорусская семья — моя семья», — сказал Козулин уже в другом интервью — для Радыё Рацыя.