Политика

Формат участия Беларуси в Восточном партнерстве зависит от Москвы?

Итак, в соответствии с большинством прогнозов Европейский совет 20 марта утвердил программу «Восточное партнерство» с полноправным участием в ней Республики Беларусь. Однако для начала реального движения в указанном направлении требуется еще и добрая воля официального Минска.

С формальной точки зрения все вроде бы пока происходит в штатном режиме. Глава президентской Администрации Владимир Макей встретился с главами дипломатических миссий государств ЕС в нашей стране, а также представительства Европейской комиссии в Беларуси. По сообщениям государственных СМИ, «состоялся конструктивный и открытый обмен мнениями по широкому кругу вопросов взаимодействия Республики Беларусь с Европейским союзом как в экономической, так и социально-политической сфере».

С соответствующим заявлением выступил и представитель внешнеполитического ведомства. Тон более чем сдержанный. Отмечен лишь «недискриминационный характер» принятого в Брюсселе решения. Зато даны ценные указания, каким должно быть сотрудничество в рамках программы.

А поскольку Министерство иностранных дел является рупором внешней политики, определяемой совсем в другом месте, то можно предположить, что пока оттуда не поступало указаний не то что выражать восторг, но и просто приветствовать широкий жест Европы. Чтобы не воображали о себе слишком много.

Возможно, эта сдержанность связана с тем обстоятельством, что проходившая одновременно с брюссельским саммитом встреча Александр Лукашенко с российским коллегой Дмитрием Медведевым в Подмосковье несколько неожиданно, по крайней мере, для наблюдателей, получила свое продолжение через пару дней в Красной Поляне под Сочи.

Во всяком случае, логике белорусских властей такое поведение соответствует полностью: когда на восточном направлении дела складываются нормально (теперь вот Москва снова дает деньги, обещает экономическую поддержку), то западное направление отодвигается в тень.

Поэтому можно ожидать, что какое-то время — до очередного конфликта с Москвой — белорусская сторона будет демонстрировать по отношению к Восточному партнерству некую прохладцу. Конечно, отказа от участия не будет, в те или иные проекты, главным образом — где предусмотрено внешнее финансирование, страна войдет. Однако все это будет происходить без особого энтузиазма, с постоянной демонстрацией особой позиции. Мол, не получится здесь — найдем другое место.

Напротив, в отношении Москвы сейчас будет проявляться максимальная благожелательность. Вполне вероятно, что в ближайшей перспективе Кремлю будет сделан долгожданный подарок — признание независимости Абхазии и Южной Осетии. Неважно, что это может повлечь за собой отказ в приглашении высокопоставленного лица на торжественное мероприятие в Праге. В конце концов, требуемые документы на майском учредительном саммите Восточного партнерства может подписать и другой представитель.

Остается, правда, открытым вопрос, как отреагирует на акт признания независимости мятежных грузинских провинций объединенная Европа. Скорее всего, поморщившись, стерпит. Но в целом перспектива отношений нашей страны с ЕС зависит от того, насколько важной для Европы является независимость Беларуси.

К тому же очень многое будет определяться внутренней политикой официального Минска. Если власти, посчитав себя свободными от ответственности перед европейским сообществом, вновь усилят давление на оппозицию и гражданское общество, то нынешний этап взаимодействия с Брюсселем наверняка завершится очень быстро. И со всеми вытекающими последствиями. В виде, например, пересмотра недавнего решения о приостановке действия санкций.

Если же белорусское руководство решит не сжигать мосты и будет вести себя более или менее адекватно известным призывам Брюсселя, то сближение, вероятно, продолжится. Хотя, разумеется, без взаимной теплоты и с минимальной по сравнению с другими участниками Восточного партнерства скоростью.