Политика

Президентские выборы в Беларуси: как это будет

Итак, интрига разрешилась: выборы президента Беларуси назначены на 19 декабря. Давайте попробуем эскизно обрисовать их вероятный сюжет.

Преемник? Какой преемник?!

Бессменный президент Беларуси явно намерен идти на четвертый срок. На днях свой любимый тезис о том, что он не распродаст за бесценок госсобственность, Александр Лукашенко подкрепил ремаркой: «Это моя жесткая линия, я ее придерживаюсь уже полтора десятка лет и буду придерживаться дальше, если мне посчастливится быть президентом этой страны».

Это к вопросу о преемнике, что муссируется московскими обозревателями. Хоть и бьет Кремль изо всех стволов информационной войны, Лукашенко отнюдь не торопится выбрасывать белый флаг. Для его свержения у российских дуумвиров все же маловато пороху. Внутреннее политическое поле в синеокой республике выжжено. А электорат, с которым действующему лидеру феноменально повезло, уже начал получать традиционные предвыборные пряники.

Короче, с фаворитом все ясно. А вот в стане его потенциальных соперников — разброд. Таковых журналисты насчитали огулом до полутора десятков. Впрочем, тех, кто имеет команду, ресурсы и способен собрать сто тысяч подписей за выдвижение, — пожалуй, два-три. Но они тем более амбициозны — и не факт, что найдут общий язык. Идея единого кандидата превратилась то ли в утопию, то ли в пародию.

Партии действуют по принципу «не догоню, так согреюсь». Мол, хоть продвинем свои программы да бренды.

Но политика в Беларуси проста как огурец. Она биполярна. Обыватель спрашивает в лоб: если не Лукашенко, то кто?

Когда этих «кто» до черта и они пихаются локтями, обыватель плюет: ну вот, между собой каши сварить не могут, а туда же — страной рулить!

Приоткроется ли «черный ящик»?

Однако было бы нечестно списывать безнадегу на амбиции и ошибки политических противников режима. Удивительно, что они еще как-то барахтаются. В авторитарной стране для сильной оппозиции нет места по определению. Ее без устали прессует мощная государственная машина. Оппонентов власти практически лишили голоса: основные СМИ — в руках правящей верхушки. Короче, против лома нет приема.

Главная претензия оппозиции, Евросоюза и Вашингтона: выборы непрозрачны. Оппонентов власти практически не пускают в избиркомы, а наблюдатели урезаны в правах донельзя и обычно видят при подсчете голосов лишь тыл членов комиссий. В итоге критики режима убеждены, что цифры просто «рисуются».

Все предыдущие выборы президентской эпохи наблюдатели ОБСЕ и разных западных структур признавали недемократичными. Ну и что? Все равно западные послы исправно вручают верительные грамоты реальному хозяину страны. Значит, де-факто признают.

Правда, сейчас и Москва грозится предать итоги анафеме. Это уже серьезнее, но не факт, что российское руководство надумает швыряться камнями, живя в стеклянном доме. У самих ведь выборы — не образец демократии. Да и на всех планах «собирания земель» Кремль тогда может сразу поставить жирный крест: Беларусь станет окончательно отрезанным ломтем уже при Лукашенко.

При этом не стоит считать, что на международную оценку белорусским властям совсем уж наплевать. Чем дольше бессменный президент у власти, тем острее проблема легитимации. Есть слабая надежда, что это будет удерживать от излишней брутальности во время грядущей кампании.

Александр Милинкевич, оппозиционный кандидат на выборах-2006, ныне предложил, чтобы белорусский парламент прописал в законе гарантированные места в комиссиях для представителей всех кандидатов.

Но шансы на такую поправку иллюзорны. Лукашенко не станет превращать эту кампанию в полигон для либеральных экспериментов. И так угрозы нависли со всех сторон.

 

Возьмут ли в клещи Москва и Запад?

Многие политологи — и белорусские, и российские — сходятся в том, что надежных рычагов для смены президента в Беларуси у Кремля на сегодня нет. Поэтому Москва будет давить, изматывая Лукашенко. Или, мол, сделаем посговорчивее, или дожмем потом. Собьем гордыню ценами на энергоресурсы, ослабим транзитные козыри трубами в обход Беларуси.

Версия о том, что Кремль сговорился с Западом взять Лукашенко в клещи уже на грядущих выборах, не слишком убедительна. Москва и Запад имеют слишком разные интересы и слишком не доверяют друг другу.

К тому же Вашингтон с приходом Обамы вообще свернул активность на «постсовке», а Брюссель влез по уши в конформистский диалог с официальным Минском. Подпитка оппозиции резко уменьшилась.

Поговаривают, что не в последнюю очередь по этой банальной причине Александр Милинкевич, оппозиционный тяжеловес, может отказаться от второго дубля.

Сколько фамилий окажется в бюллетене?

Властям выгодно, чтобы в избирательном бюллетене оказались фамилии как минимум двух оппозиционеров. Так было в 2006 году, когда два Александра — Милинкевич и Козулин разорвали голоса демократического электората.

Ныне среди наиболее вероятных претендентов на регистрацию — тот же Милинкевич (если пойдет), глава движения «Говори правду» Владимир Некляев, либеральный экономист Ярослав Романчук, играющий в третью силу Алесь Михалевич.

Впрочем, регистрировать ли Некляева — это для верхов головная боль. С одной стороны, наиболее опасного (а Некляев умеет гипнотизировать массу и уже сколотил приличный актив) лучше нейтрализовать заранее, до Площади. С другой стороны, вырубить харизматичного поэта-политика на дальних подступах — значит усложнить легитимацию итогов выборов.

Злые языки тут могут заметить: а кто сказал, что Некляев — самый опасный?

Действительно, ходят разговоры, что его кампания — проект, управляемый отнюдь даже не из-за кордона, а — догадайтесь с трех раз... Опровергнуть злоязыких может лишь сам Некляев, и не биением себя в грудь, а готовностью идти ва-банк.

Состоится ли Площадь?

Поскольку надежды на честный подсчет голосов у оппозиции нет, ставка делается на Площадь. Это слово пишут с большой после 19 марта 2006 года, когда в центре столицы собралось 15-20 тысяч пассионариев, а затем несколько дней держался палаточный городок. Но тогда оранжевый сценарий по целому ряду причин не прокатил.

Тем более призрачны расчеты на уличное давление («Защитим настоящие результаты выборов!») сейчас. В этом сходятся многие аналитики — им ведь, в отличие от политиков, нет нужды демонстрировать натужно-оптимистичный пафос.

Во-первых, революционных настроений в массах нет. Во-вторых, нет четкой персональной альтернативы бессменному президенту: оппозиционеры или вообще не договорятся о едином кандидате, или договорятся слишком поздно.

Ну и какая Площадь, если несколько оппозиционеров набирают по 3-5%? Эти результаты, что ли, прикажете защищать?

Второго тура железно не будет

Трезвомыслящие стратеги оппозиционного лагеря рассчитывают по итогам этой кампании максимально ослабить режим, пользуясь российским прессингом. Он, кстати, вряд ли утихнет и после выборов.

Второй фактор, связанный, к слову, с давлением Кремля, — это истощение белорусской экономической модели.

И вот когда, мол, верхушку прижмет, то, возможно, она согласится на некий круглый стол. Откроется перспектива переформатирования политического поля. Тогда следующие выборы в Палату представителей могут стать прорывными.

Впрочем, президентская кампания всегда создает в державе момент шаткости, даже когда вроде бы все схвачено. Это время, когда обыватель политизируется. И потому верхи каждый раз готовятся к такой кампании по типу спецоперации.

Вот смотрите: в 1994 году бесспорным фаворитом считали премьера Вячеслава Кебича. Под него, в общем-то, и конституцию с постом президента приняли. Но в первом туре относительное большинство неожиданно набрал народный трибун Лукашенко, и номенклатура наперегонки побежала в его команду с тонущего премьерского корабля…

Так что закончим железным прогнозом: уж чего-чего, а второго тура при нынешней власти не будет. Или-или.