Политика

Лукашенко вооружился философией Великого Инквизитора

С трибуны Овального зала Александр Лукашенко блеснул цитатой из Достоевского. Но обратите внимание, что извлекли спичрайтеры из необъятного наследия русского классика для текста ежегодного послания народу и парламенту. Был выдернут обрывок фразы о том, что «нет для человека ничего невыносимее свободы».

Да, в этом выступлении 8 мая в Доме правительства звучали и тезисы о раскрепощении инициативы, готовности учиться демократии. Но ключевой представляется именно эта цитата.

Философия белорусской власти чужда, антагонистична такой фундаментальной ценности, как свобода. Народ представляется неразумным дитем, за которое все надлежит решать мудрому и всемогущему отцу нации. И потому с Европой, богатство которой основано на свободе, режим всегда будет говорить на разных языках.


Европе предлагается грубый ченч

И все же в выступлении 8 мая явно сквозило желание замириться с проклятыми буржуинами. Как отметил в комментарии для Naviny.by политический аналитик Юрий Дракохруст, «акцент, сделанный на отношениях именно с Западом, является сигналом, что белорусского лидера несколько тяготит односторонняя интеграция».

В то же время, подчеркивает наш собеседник, Лукашенко «хотел бы нормализации отношений с ЕС и США, разумеется, на условиях, близких к его позиции запроса».

Запрос же — донельзя прагматичный, заземленный. Лукашенко педалирует грубые материи, напоминая, что у нас с ЕС большой объем торговли. Месседж прозрачен: принципы принципами, но свободу на хлеб не намажешь, а вы же хотите покупать нашу солярку, калий… Еще глава Беларуси подчеркнул, что «нельзя забывать о других сферах нашего взаимодействия: пресечении нелегальной миграции, наркотрафика, контрабанды, включая незаконный оборот ядерных, радиоактивных материалов, оружия».

Очень чувствительный для слабонервных бюргеров набор кодовых слов! Для усиления эффекта бумеранга в ответ на санкции Минск недавно даже слегка попугал западных соседей тем, что ослабляет фильтрацию нелегалов. Смотрите, мол, будете чересчур наезжать на «последнюю диктатуру Европы» — захлебнетесь мигрантами да наркотой!

Иначе говоря, режим упорно хочет навязать себя западникам таким, каков он есть. С этими зацикленными на своих ценностях чудиками белорусские власти не прочь жить мирно, оказывая некоторые услуги и даже делая мелкие уступки, но при железном условии: не мешайте править страной так, как мы хотим!

Из выступления в выступление кочует риторический вопрос: ну кому мы мешаем? Хрустальная мечта белорусского руководства — чтобы Старый Свет и Штаты с ним смирились, как смирились с Назарбаевым или Алиевым. Хорошо этим богатеньким нефтяным Буратино!

Но синеокой республике по ряду причин не так вольготно. По мнению минского обозревателя-международника Андрея Федорова, к замирению с Евросоюзом и Вашингтоном белорусского руководителя толкает не альтруизм, не прилив благодушия, а действие двух неприятных факторов. Первый — опасение, что Кремль усилит (а он наверняка усилит) прессинг. Второй — нужда в западных деньгах: кредитах для отдачи прежних долгов, а также — инвестициях для модернизации, отметил аналитик в комментарии для Naviny.by.


У Путина нет ресурсов задушить

При этом для Лукашенко критически важно не поссориться с новым-старым хозяином Кремля. Юрий Дракохруст отмечает странную скупость послания по части отношений с Россией и евразийской интеграции: «Казалось бы, только вчера заступил на пост президент союзной державы, провозгласивший создание Евразийского союза одним из приоритетов своего правления, в ближайшие месяцы предстоит заключить более 50 соглашений в рамках ЕЭП, охватывающих самые разнообразные сферы экономических отношений… Однако именно на эту тему по существу ничего не было сказано».

Рискнем предположить: Лукашенко гадает, как поведет себя Владимир Путин, насколько резко поставит вопрос платы по векселям этой самой евразийской интеграции. Это психологическое напряжение, кажется, прорвалось в ответе Лукашенко на один из депутатских вопросов. Мол, «если кто-то надеется, что вот Путин пришел — завтра нас начнут душить, петлю на шею накинут, не дождутся». Интересна мотивация: «Во-первых, для этого у Путина нет ресурсов; во-вторых, это себе во вред».

Аналитики, однако, предсказывают трения уже в скором времени, и в первую очередь по части приватизации. Легко расставаться с активами белорусское начальство не собирается. В этом плане показательна заочная полемика Лукашенко с неким неназванным «деятелем в России», который-де, «ведя переговоры об акционировании МАЗа, заявил: Беларусь слишком большую цену заломила на переговорах».

«Не устраивает — не ходи сюда», — отрезал глава Беларуси. Вопрос, однако, в том, как тогда выполнить условие получения кредита ЕврАзЭС — продавать активов на 2,5 миллиарда долларов в год. С россиянами, как видим, разговор строится по принципу «…а табачок врозь»; западники же по известным причинам на белорусские предприятия не набросятся.

Есть еще, правда, и третий мир. Лукашенко выразил надежду на большое пришествие Китая: «Опора на Китай для Беларуси — это подарок».

Но экспансия Пекина в синеокую республику тоже может не понравиться Москве. Присутствовавший в Овальном зале посол большой восточной соседки Александр Суриков ранее уже намекал более чем прозрачно, что российскому автопрому конкуренты из Поднебесной в Беларуси ни к чему.


Тихое вползание в Азиопу

Лукашенко не говорил открытым текстом об освобождении политзаключенных, что является главным требованием Евросоюза, но поручил правительству «оперативно подготовить проект закона об амнистии, которую мы сможем приурочить к нашему главному государственному празднику — Дню независимости». Такой широкий жест позволил бы властям сохранить лицо, растворив освобождаемых политзеков («негодяев», как выразился официальный лидер) в массе «достойных людей».

В ответ ЕС мог бы заморозить, а потом и отменить санкции против режима. То есть открутка отношений к состоянию на 18 декабря 2010 года, за день до вмиг поломавшего все разгона Площади, реальна. Но не более. По прогнозу Андрея Федорова, это будет стабилизация на низком уровне, «некий вариант холодного мира».

Однако Минску нужны западные деньги. И если здесь надеются на прилив долларов-евро-фунтов сугубо в обмен на то, что в синеокой республике «снова не бьют и не сажают за политику», то могут просчитаться, полагает Федоров.

Да, Европа поняла пределы своих возможностей в плане демократизации нестандартной синеокой республики и не рвется в яростный бой против вязкой болотной диктатуры. Ее устроит худой мир вместо доброй ссоры. Но это не решит проблем Беларуси.

Лукашенко повесил на оппозицию и Запад срыв планов внутренней либерализации. Признался, что пару лет назад в верхах обсуждалась реформа избирательной системы, рассматривался вариант выборов в парламент по партийным спискам.

«Но когда на нас пошла атака, нас начали душить, то те, кто предлагал это, сами сказали — не время. Не надо нас упрекать, что мы застыли, в том числе и в работе по законодательству. Вы сами угробили этот процесс», — бросил Лукашенко, обращаясь, надо полагать, к сидевшим в зале западным дипломатам.

Отдельный вопрос: почему рыхлый, не склонный к резким движениям Евросоюз, обещавший за более-менее приличное проведение президентских выборов 2010 года три миллиарда евро, стал вдруг душить? Это надо было сильно постараться, беспрецедентно раскрутив маховик репрессий, посадив за решетку на большие сроки более четырех десятков «декабристов», в том числе нескольких экс-кандидатов; зачистив в стране все, что еще шевелилось.

Но главный вопрос вот в чем: а кому нужны реформы в Беларуси? Из контекста послания выходит, что Брюсселю да Вашингтону. А ведь на деле страну давно следует апгрейдить ради спасения ее будущего. Иначе — судьба полуколонии, вечного придатка, сумрачной территории на обочине цивилизованного мира.

Это не Запад угробил процесс, это несменяемая правящая верхушка приносит в жертву перспективы Беларуси ради пролонгации своего господства.

При неизменности «белорусской модели» путь один — «ползучая, со всплесками строптивости, но неумолимая инкорпорация в Россию, тихое сползание в Азиопу», прогнозирует Андрей Федоров.


Страна уперлась в стену несвободы

Да, властная верхушка не прочь устаканить отношения как с Москвой, так и с Западом, но при этом — ничего по большому счету не меняя в стране. Так не бывает. Россия не согласится давать деньги без уступок, Запад — тоже. Раскачка геополитических качелей без реформ может выручить лишь на время.

Страна уперлась лбом в стену несвободы — экономической, политической, духовной. Власть пытается оправдать свою замшелость происками врагов и якобы неготовностью белорусов к жизни без кнута.

Лукашенко, как известно, даже передвинул послание, чтобы спичрайтеры доработали. Они, надо полагать, и выудили цитату из Достоевского о невыносимости свободы. Старались, но, как подметила публицист Светлана Калинкина, подставили шефа. Ведь это не Достоевский сказал. В «Братьях Карамазовых» эти слова звучат из уст Великого Инквизитора в споре с Христом. Какой удар со стороны классика!