|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Список перемен, произошедших в Беларуси за последние 20 лет, — обширен. Однако неизменным остается опорный институт, доставшийся в наследство от тоталитарного общества — структура бесконтрольной власти.
Любая серьезная попытка обсуждать предвыборные проблемы в Беларуси не на бытовом, а на политологическом уровне упирается в проблему языка. Строго говоря, индивидуальные феномены на языке науки невозможно описать вообще. Потому что наука имеет дело с совокупностями явлений, а не с отдельными явлениями.
Западные гуманитарные науки «заточены» под объяснение определенного типа общества — такого, где власть и собственность обособлены, где четко разграничены экономическая, социальная и политическая сферы. А потому базовые единицы их организации — рынок, гражданское общество и политика — выступают в качестве базовых объектов анализа экономики, социологии и политологии.
Но белорусская модель с ее псевдорынком, псевдогражданским обществом и псевдополитикой не может быть описана на языке западных гуманитарных наук, так как он неадекватен тутэйшай реальности.
Языковая картина мира сейчас в постсоветских авторитарных государствах состоит из чего? По мнению российского экономиста Виталия Найшуля, «из обломков того, что мы получили в школе на обществоведении, из обломков того, что мы получили в марксоидных курсах в вузах, из обломков того, что мы усвоили из импорта зарубежных впечатлений и собственных поездок за рубеж. Это, собственно, и есть тот концептуальный аппарат, которым мы пользуемся».
Государственную машину уже готовят к выборам
Соберем перечисленные обломки вместе и прибавим к ним двадцатилетний практический опыт участия оппозиции в избирательных кампаниях. Что мы получим на выходе? Мы получим дружное осознание всеми субъектами оппозиции того банального факта, что «выборов в Беларуси нет».
Правильный вывод. Понятие «выборы» пришло к нам из мира с чуждыми базовыми единицами организации. Поэтому на месте, где у них — выборы, у нас, что вполне естественно, — псевдовыборы.
Не следует думать, что освободиться от префикса псевдо- в данном случае можно путем организации качественного контроля подсчета голосов. Наши псевдовыборы — законнорожденное дитя нашей псевдополитики. У большей части нашего псевдообщества отторжения они не вызывают, что и подтверждают данные НИСЭПИ.
|
Как вы думаете, результаты президентских выборов (декабрь 2010 года), объявленные Центральной избирательной комиссией, являются действительными результатами выборов или сфальсифицированными? (процент от числа опрошенных) |
|
|
вариант ответа |
% |
|
однозначно действительными / скорее действительны |
63
|
|
скорее сфальсифицированными / однозначно сфальсифицированы |
29
|
|
Затруднились ответить/Не ответили |
8
|
На Западе субъектами избирательного процесса являются партии. При этом статус правящей партии часто является не плюсом, а минусом, так как она несет ответственность за все реальные и мнимые текущие проблемы.
У нас на выборах любого уровня оппозиционным партиям противостоит ГО-СУ-ДАР-СТВО, осуществляющее избирательный процесс как спецоперацию. Для этого и мобилизуются все виды ресурсов, от административных и силовых до финансовых.
Приведу свежий пример, позаимствованный из выступления уже бывшего председателя Совета Республики Анатолия Рубинова: «2015 год для всех нас особый, так как в этом году состоятся выборы президента Республики Беларусь. Надо иметь в виду, что не только глава государства, но и все мы будем держать отчет перед избирателями о проделанной работе. Поэтому наша задача — принять самое активное участие в мероприятиях, связанных с проведением предвыборной президентской кампании, и довести до каждого избирателя ту государственную политику, которую во имя укрепления и процветания страны проводит наш президент».
То есть подготовка государственной машины к очередной избирательной спецоперации идет полным ходом. Совет Республики — одно из ее «колесиков». «Принять самое активное участие в мероприятиях» он готов, и понятно, на чьей стороне.
Для понимания национальной специфики белорусских выборов перенесемся через Атлантический океан. Кандидата от республиканской или демократической партии на ближайших президентских выборах в США будут поддерживать ФБР, ЦРУ и армия? Наивный вопрос, не правда ли? А какого кандидата будет поддерживать в Беларуси КГБ? Еще один наивный вопрос.
«Наш народ умный, он все оценит…»
Но если вместо выборов у нас псевдовыборы, то и вместо депутатов у нас псевдодепутаты, заседающие в псевдопарламенте и псевдосоветах.
Возьмем Основной закон. Статья 1: «Республика Беларусь — унитарное демократическое социальное правовое государство». Пожалуй, за исключением слов «Беларусь» и «унитарное» все остальные нуждаются в добавлении префикса псевдо-.
Естественно, что в век глобализации гуманитарные науки стремятся расширить свою экспансию и за пределы западной цивилизации. Для политического режима, сформировавшегося в Беларуси, существует целый букет определений: гибридный, патримониальный, режим электоральной демократии, режим имитационной демократии.
Все перечисленные типы режимов предусматривают процедуру выборов, но проводится она не с целью выявления политических предпочтений и настроений граждан, а для обеспечения «нужного» голосования.
Для «сильного государства» обеспечить подобный тип голосования особого труда не составляет. Обратимся к истории белорусских референдумов. На первом референдуме 14 мая 1995 года явка составила 64,8%, на втором 24 ноября 1996 года — 84,1%.
Какое потрясение надо было пережить белорусскому обществу за полтора года, разделяющих два голосования, чтобы явка возросла почти на 20 пунктов? Ответ на этот вопрос напрасно искать, перелистывая подшивки газет в библиотеках, так как дело не в народе, а в государстве.
К концу 1996 года власть, которая с начала 90-х, говоря словами Лукашенко, «буквально валялась в грязи», усилиями первого президента и его команды была поднята и отмыта, что и позволило впервые получить наперед заданный результат голосования.
Явка в районе 80-85% — символ единства белорусского общества и его сплоченности вокруг национального лидера. Свою актуальность этот символ не потерял и по сей день. Вновь процитирую академика и политика Рубинова: «Наш народ умный, он все оценит и сделает правильный выбор. В этом нет никаких сомнений».
В переводе на язык политологии высказывание академика означает, что ставка будет делаться на административную мобилизацию наименее модернизированных групп белорусского общества (пенсионеров, жителей сел и малых городов), характеризующихся патерналистскими установками.
Язык, почти не связанный с реальностью
Но зачем в условиях авторитаризма проводятся выборы? Наиболее убедительный ответ на этот вопрос дает американский политолог Биатрис Магалони (Beatriz Magaloni).
Популярность электорального авторитаризма она объясняет внешним контекстом. Инвесторы и правительства западных стран рассматривают выборы как признак некоторой либерализации режима. Электоральные режимы воспринимаются инвесторами как более стабильные, а значит — более подходящие для инвестиций, чем неэлекторальные.
Если же смотреть на проблему шире, то альтернативы демократии на декларативном уровне сегодня не существует. Как тут не вспомнить Пол Пота, переименовавшего Республику Кампучию в Демократическую Республику Кампучию.
Недостаток демократического содержания авторитарные и тоталитарные политики стремятся компенсировать демократической формой, что наглядно демонстрировали названия разделенных государств: Корейская Народно-Демократическая Республика — Республика Корея, Германская Демократическая Республика — Федеративная Республика Германии.
За последние 20 лет в Беларуси произошла смена поколений. Пора бы уже от электоральной и имитационной демократии перейти к демократии без прилагательных. Список перемен — обширен. Государственный монополизм отступает широким фронтом (бизнес, массовые коммуникации, массовая культура, образцы потребления и образы жизни).
Однако неизменным остается опорный институт, доставшийся в наследство от тоталитарного общества — структура бесконтрольной власти. А раз так, то процедуру ее легитимации, в которой большинство белорусов периодически принимает участие, мы по-прежнему будем называть «выборами».
Естественно, что политические партии будут принимать в них участие. Этого требует язык, созданный для описания иной реальности. Своего же языка у нас нет. Поэтому впереди — бесконечные разговоры о рейтингах, о преимуществах «единого кандидата», о его шансах в условиях экономического кризиса, о вероятности раскола элит и прочих занимательных вещах, слабо связанных с реальностью.
|
Об авторе
|
Сергей Николюк — аналитик, эксперт НИСЭПИ. В отличие от молодого поколения профессиональных политологов весьма скептически относится к западному гуманитарному наследию, будучи уверенным, что оно создано для описания иного типа общества. Отсюда склонность к цитированию российских авторов, в первую очередь социологов «Левада-центра».