Общество

Дела Байковой. Побочный эффект борьбы с коррупцией

Продолжение. Начало — «Коррупционный сквозняк на таможне», «Криминальный «звездобой» на границе и в столице» 

Скорее всего, под «колпаком» КГБ Светлана Байкова оказалась из-за сенсационных показаний в феврале 2009 года гражданина ФРГ Павла Молочко (и не его одного) о действии криминальных схем на брестской таможне и участии в них сотрудников правоохранительных органов.

Зная крутой нрав президента, когда дело заходит о борьбе с коррупцией, можно предположить, что некоторые высказывания Молочко должны были привести Александра Лукашенко в бешенство. Если, конечно, ему докладывали, например, такие подробности из протокола допроса бизнесмена, касающиеся событий на границе начала 2000-х годов:

«В то время и позднее на границе между Польшей и Беларусью существовала организованная государственными чиновниками система вымогательства взяток на приграничных пропускных пунктах. При этом служащие таможни и стоящие за ними высокопоставленные лица из КГБ, ГТК и других государственных ведомств под различными предлогами, в частности, под предлогом сборa пожертвований в избирательный фонд президента, при посредничестве прижившихся на границе криминальных структур взимали установленные ими суммы с каждой партии товаров».

Следует заметить, что Молочко не просто называл фамилии и рисовал «словесный портрет» созданной с его участием преступной структуры.

Бизнесмен графически изобразил всю криминальную схему с указанием конкретных лиц, их «обязанностей», полученных в виде взяток сумм и назвал даже номера некоторых зарубежных банковских счетов белорусских мздоимцев в погонах, на которые он лично переводил деньги.

Более того, Молочко не только согласился сотрудничать со следствием, но и стал возмещать нанесенный им казне Беларуси ущерб. В общей сложности он успел перечислить на спецсчет Генпрокуратуры почти 100 тысяч евро. После ареста Байковой перечисления прекратились…

Напомним, какие события предшествовали ее аресту.

Взрыв 4 июля 2008 года в Минске на праздновании Дня Независимости серьезно отразился на расстановке сил в верхних эшелонах власти. Лукашенко освобождает от должностей госсекретаря Совбеза Виктора Шеймана и главу Администрации президента Геннадия Невыгласа. Спустя неделю их сменщиками стали, соответственно, уже бывший глава Комитета госбезопасности Юрий Жадобин и помощник президента Владимир Макей. Председателем же КГБ был назначен Вадим Зайцев.

Затем последовала кадровая перетряска в прокуратуре и МВД, поводом для которых стали так называемые «коттеджные» и «охотничьи» дела.

В апреле 2009 года подает в отставку «по состоянию здоровья» министр внутренних дел Владимир Наумов. К месту заметить, что оперативное сопровождение уголовных дел, которые расследовала Байкова, осуществляли оперативники МВД. Так что Наумов был в курсе событий и, возможно, оказывал содействие и поддержку следственной группе Светланы.

После отставок Шеймана и Наумова Байкова, образно говоря, осталась без прикрытия. Хотя ей и обещали поддержку в деле борьбы с белорусской коррупцией.

Где-то в мае 2009 года старшего следователя Генпрокуратуры вызвали в один очень высокий кабинет, хозяину которого Байкова доложила о делах уже расследованных, находящихся в производстве и планах на будущее. Светлану внимательно выслушали, сказали, чтобы она продолжала работать и ни о чем не беспокоилась. С этого все и началось…

Летом того же года Совбез инициировал проверку прошедших через суд четырех коррупционных дел, два из которых расследовала Светлана. Проверяющие сделали вывод о «многочисленных нарушениях действующего законодательства». Отчет лег на стол Лукашенко, который своей рукой начертал резолюцию: «Приговоры отменить, следователей и гособвинителей — наказать».

Затем распоряжением президента «по делам Байковой» создается комиссия под руководством председателя КГБ, куратором которой назначили того самого хозяина высокого кабинета, обещавшего Светлане поддержку.

Что особо примечательно в этих ходах конем на шахматной доске белорусской власти. Все эти проверки, отчеты и распоряжения, оказывается, носят характер «закрытой» информации и помечаются соответствующими грифами. А узнал о них автор этих строк из беседы в здании КГБ, куда меня пригласили побеседовать на тему одной из публикаций о «деле Байковой».

4 января 2010 года глава государства подписывает закон «О внесение изменений и дополнений в некоторые законы Республики Беларусь по вопросам усиления борьбы с преступностью». В частности, видоизменяется закон «Об оперативно-розыскной деятельности». Руководители белорусских силовиков и спецслужб наделяются беспрецедентными полномочиями. Теперь им можно арестовывать, обыскивать, прослушивать и т.д. без постановлений прокурора. Первой в Беларуси на себе это испытала Светлана Байкова — утром 25 февраля, когда за ней пришли.

По сведениям интернет-газеты Naviny.by, процесс над следователем Генпрокуратуры начнется после 10 января 2011 года. Дело будет слушаться в закрытом режиме. На каждый пункт обвинения у Светланы и ее адвоката есть аргументированный ответ. Однако не обошлось без тайн следствия КГБ. Один из томов уголовного дела засекречен и даже обвиняемой не позволили ознакомиться с этими материалами.

Оценивая судебную перспективу «дела Байковой», источники Naviny.by предполагают, что Светлана может быть осуждена как минимум на пять лет. Сразу же после вынесения обвинительного приговора она может оказаться в списке нежелательных свидетелей…