Опять тупо гнешь свою линию. Ведь у автора есть и стишки и другой тематики, чего их не привел для примера?
На вашу линию есть также много линий.
Я, братцы, не шутю, ни в коем виде
Случился грех - кого-нибудь обидим
То на того уж долго мы не держим зла
Ведь говорят же, что полюбишь и козла
***
Ещё сказал Козьма, какой, мол, прок
Умом своим работать втуне на потомство
«Потомству лучше преподать урок
Разумнейшего скопидомства»
***
«Судить его не будем мы пристрастно
В одну особу уж влюблённый страстно
Другую же он терпит токмо по расчёту
Ну а других объемля взором безотчётно»
Вот так, беседуя с приятелями на досуге
Сказал Козьма Прутков о лучшем друге
Они страшны своими выкрутасами
Когда идеи вдруг овладевают массами
Не жалко ни солдата им, ни целой роты
И появляются на божий свет сироты
Александр Арефьев 2
Одна сгорела в собственной квартире,
уснув с привычной “примою” в руке.
А две других навеки укатили
в Германию без слёз и налегке.
Один сбежал сражаться за свободу
в чужой стране, озлившись на свою.
Другой сказал: “Вернусь”. И — канул в воду.
А третий — просто в новую семью.
И никаких осмысленных реалий
уже ни в этой жизни и ни в той,
где, как в тупом ментовском сериале,
я — и ответчик, я — и понятой.
Остолбенев, покуда занят делом
увенчанный погонами авгур,
гляжу на обозначенные мелом
пустующие контуры фигур.
Так в брошенной жильцами коммуналке
оставшийся находит дурачок
то ручку от резиновой скакалки,
то временем прогрызенный сачок.
…Одна курить любила в этом кресле.
Другой — читать на этом вот ковре.
Давным-давно. Ещё без всяких “если”.
Без точных дат, меж коими — тире.Одна сгорела в собственной квартире,
уснув с привычной “примою” в руке.
А две других навеки укатили
в Германию без слёз и налегке.
Один сбежал сражаться за свободу
в чужой стране, озлившись на свою.
Другой сказал: “Вернусь”. И — канул в воду.
А третий — просто в новую семью.
И никаких осмысленных реалий
уже ни в этой жизни и ни в той,
где, как в тупом ментовском сериале,
я — и ответчик, я — и понятой.
Остолбенев, покуда занят делом
увенчанный погонами авгур,
гляжу на обозначенные мелом
пустующие контуры фигур.
Так в брошенной жильцами коммуналке
оставшийся находит дурачок
то ручку от резиновой скакалки,
то временем прогрызенный сачок.
…Одна курить любила в этом кресле.
Другой — читать на этом вот ковре.
Давным-давно. Ещё без всяких “если”.
Без точных дат, меж коими — тире.
Юлия Драбкина ( drabkina) wrote