Экономика

Академик Петр Никитенко: если ничего не менять, мы получим социальный взрыв

 

Петр Георгиевич Никитенко. Доктор экономических наук, профессор, академик, директор Института экономики Национальной академии наук Беларуси. Автор более 200 научных работ, в том числе 23 монографий, в области национальной безопасности, государственного управления и строительства, научно-технического, инновационного развития, повышения эффективности накопления капитала, фондов и интенсификации общественного производства.

О состоянии и перспективах белорусской экономики, о планах и вероятности вступления нашей страны в ВТО, о пользе и рисках, связанных с этой организацией, рассуждает в интервью «Белорусским новостям» директор Института экономики Национальной академии наук Беларуси академик Петр Никитенко.

— Петр Георгиевич, ведь ВТО – это больше политическая организация, чем экономическая?

— Я полностью согласен с тем, что ВТО – лоббистская и, прежде всего, политическая организация, находящаяся под патронажем США. А поскольку экономика Соединенных Штатов выстраивается на использовании всего ресурсного потенциала мировой экономики путем долларизации и военной экономики (57% всех мировых военных расходов несут США), – то понятно, кто держит мир, в том числе и посредством таких организаций, как ВТО. В идеале при создании равных либеральных конкурентных отношений без этой организации вполне можно обойтись.

— Особенно если учитывать, что многие мировые проблемы исходят именно от американцев. На их «совести» нынешний экономический кризис, а восемьдесят лет назад они породили Великую депрессию, которой удалось избежать, наверное, только Советскому Союзу благодаря «железному занавесу»…

— Кризис в СССР зрел изнутри. Страна была втянута в мировую военную экономику и одновременно существовала в закрытой системе за счет живота своего народа, пока не была нарушена мера… Военная экономика – это инфляционная экономика, она не работает на благосостояние людей. Она, как раковая опухоль, поражает всю экономическую систему и в конечном итоге приводит к созданию огромнейшего инфляционного пузыря, который обязательно лопнет. Что и случилось с Советским Союзом – большая империя развалилась. И это закономерный процесс. США, кстати, сегодня идут по этому пути, постоянно провоцируя кризисы.

— Бывшие советские республики Прибалтики, Армения, Грузия, Киргизия, Молдова, Украина – члены ВТО, а набравшая вес политический и экономический Россия 16 лет стучалась, да дверь ей не открыли. Беларуси не сказали ни да, ни нет…

— Первой в ВТО приняли Киргизию, удельный вес влияния которой на дела этой организации ничтожно мал. Поэтому Киргизию приняли без всяких условий. Так же произошло и с другими странами. Китай, кстати, вступал больше двадцати лет, пока США не дали отмашку. А Россия давно получила добро на вступление в ВТО от высшего американского политического руководства. Правда, потом Россия оценила уровень конкурентоспособности своей экономики по многим направлениям, прежде всего сельского хозяйства, и решила события не форсировать. Поэтому всю работу россияне ведут больше в политическом русле. Беларусь же с учетом ее такой, скажем, самостоятельной хозяйственной философии и в Европе, и в мире имеет негативный политический аспект. Хотя мы выполнили все требования, которые предъявлялись в процессе переговоров по вступлению в ВТО…

— Помнится, надо было привести в соответствие с международными правилами торговой организации более сотни законов и прочих нормативных актов?

— Да, всю нормативную базу мы переработали согласно регламенту ВТО.

— Но отмашку так и не получили!

— Пять лет назад мы просчитывали последствия вступления или невступления в ВТО. И пришли к выводу, что большого негативного экономического влияния от невступления в ВТО не будет. Экономики стран всего мира интегрируются, сегодня Беларусь имеет экспортно-импортные отношения почти со 170 государствами. Вопрос сегодня не стоит, где и как продать. Надо просто производить конкурентоспособную на мировом рынке продукцию.

— Однако в июне было заявлено о намерении вступить в ВТО Таможенным союзом России, Беларуси и Казахстана. Директор Института мировой экономики Фред Бергстен на недавнем семинаре в Вашингтоне отметил, что присоединение нескольких стран к ВТО в рамках единого союза не имеет прецедентов и потому вызывает сомнения руководства торговой организации. Согласитесь, Петр Георгиевич, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. И опять же — политика! Очевидно, что позиция членов ВТО Грузии и Украины, да и Молдовы в свете недавних выборов по отношению к России ясна и консенсуса от них ждать не приходится. С учетом того, что в ВТО практикуется принятие решений именно консенсусом.

— Таможенный союз, который мы строим, должен быть приближен к принципам ВТО. Чтобы не было противостояний, в Таможенном союзе должны быть более льготные и либеральные условия, по сравнению с ВТО, для передвижения товаров и капитала. Вопрос, конечно же, политический…

— Так ведь с позиций политических и Таможенный союз в ВТО не пустят!

— Не думаю, что не пустят. Возможно, будут торпедировать, протестовать… Здравый смысл должен возобладать. Впрочем, история покажет, кому будет лучше или хуже, но форсировать события не следует. Нет причин для особой спешки, чтобы рвать рубашку и любыми путями попасть в ВТО.

— Представим ситуацию, что Беларусь стала полноправным членом Всемирной торговой организации. А ВТО – это не благотворительная организация. Да, мы получили выход в международное правовое пространство с возможностью защиты от дискриминации нашего экспорта другими странами. Но смогут ли наши производители противостоять иностранной конкуренции? И что делать правительству, которое постоянно регулирует внутренний рынок всевозможными запретами, в том числе и таможенными пошлинами? Производители белорусских электрочайников, утюгов, телевизоров и прочей бытовой и не только техники по миру с протянутой рукой пойдут…

— После вступления в ВТО потребуется снять ограничения по импорту. А многие виды нашей продукции неконкурентоспособны на мировом рынке и не только. Содержать или поддерживать таких производителей станет накладно, а значит, их можем потерять. Как бы там ни было, будем вступать в ВТО или не будем, но уже сегодня надо принимать меры по реструктуризации многих видов продукции: или отказываться от их производства, или повышать качество. Большая часть нашей белорусской продукции формируется на импортном сырье и комплектующих. Те же телевизоры – в них семьдесят, а то и восемьдесят процентов импорта. Во многих отраслях аналогичная ситуация. Мы повязаны импортом и, по сути, превращаемся в сборочное производство мира. Страха большого здесь нет, в этом направлении мы и должны работать, вопрос в том, насколько качественно мы проводим сборку.

— И насколько качественно ей руководят?

— Все взаимосвязано, я бы сказал, это даже первичная задача – иметь современно мыслящий руководящий персонал. Увы, интеллектуальная составляющая отстает от уровня, чтобы обеспечивать выпуск продукции высокого качества по широкому спектру даже на собственных научных разработках. Но есть и подвижки, например, в легкой промышленности, которая перестраивается, модернизируется, осваивает новые технологии, имеет продвинутые кадры. «Милавица» прекрасно себя чувствует и на зарубежных рынках…

Всемирная торговая организация (ВТО). Создана в результате многосторонних торговых переговоров, проводившихся в 1986-1994 гг. в рамках Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ) и получивших название Уругвайского раунда. В переговорах принимали участие представители более 120 государств. Официально начала действовать с 1 января 1995 года. По состоянию на 1.01.2009 г. ВТО насчитывала 153 члена, включая отдельные таможенные территории, обладающие полной автономией в осуществлении своих внешних торговых связей. На долю стран – членов ВТО приходится более 95% объема мировой торговли. Из стран СНГ членами ВТО являются Армения, Грузия, Киргизия, Молдова, Украина. 31 страна имеет статус наблюдателей, в том числе Россия, Казахстан и другие (такие страны, кроме Ватикана, должны в течение 5 лет с момента получения статуса наблюдателя начать переговоры о присоединении к ВТО).

— Можно назвать десяток других предприятий, которые и на собственном рынке с хлеба на воду перебиваются…

— Как и во всем мире. Меняется спрос, рынки... Надо искать новые рынки! Не можем мы ориентироваться только на Россию, надо двигаться и в Африку, Индию, Китай, работать по всему миру.

— Об этом сегодня только и говорят: мол, и товаропроводящие сети надо создавать, и учиться торговать. А где же раньше были? Лет десять хотя бы назад?

— Таков уровень нашей психологии, мышления и понимания. До сих пор во многих структурах нет иного понимания. Продаем продукцию… Тот же трактор, но достойного сервисного обслуживания предложить не можем. Нет системного подхода.

— А может, проблема в руководителях предприятий, живущих старыми мерками: сказали – сделаем?

— Дело даже не в них. Они связаны по рукам и ногам. Нет свободы в использовании хозяйственного механизма. Прямо скажем, везде на продвижение товара есть узаконенная процентная ставка от объема сделки тому, кто этой проблемой занимается. У нас же эта деятельность ограничена, мягко скажу, неформальными рамками с перспективой быть привлеченным к соответствующей ответственности. Я был на Украине, когда там проводили нашу выставку. Встречались с разными специалистами, обсуждали проблему… Украинцы открытым текстом говорили, что на тех условиях, которые белорусская сторона предлагает им продвигать товары на рынке Украины, у них нет стимула работать.

— Да и когда над головой директора предприятия дамокловым мечом висят полтора десятка плановых показателей, вплоть до плана по зарубежным инвестициям, в развитие белорусской экономики с трудом верится…

— Движение рыночной системы не может просматриваться, если директивные установки идут от кабинета, а не от рынка. Но и здесь возникают вопросы по теме «чтобы у нас все было и нам за это ничего не было». Чтобы государство и льготы давало, и риски страховало, если говорить о стремлении к свободе наших хозяйственников. А что такое мировая экономика? Это рисковая экономика. Второй глубинный вопрос, о котором наши хозяйственники умалчивают – себестоимость. Мы же себестоимость формируем абсолютно не рыночными механизмами. Все затраты на продвижение товаров, тарифы, льготы, зарплата, амортизация, штрафы и прочее «вбиваются» в себестоимость. В результате она равняется, а то и превышает стоимость аналогичного товара зарубежного конкурента. И когда производителю ставят задачу продавать продукцию на уровне себестоимости, так она у нас уже инфляционно вздутая, она оторвана от реального экономического содержания. Притом, что у нас теневая экономика, которая с таким подходом к хозяйственному механизму растет. По международным, да и по отечественным методикам, она у нас уже составляет от 30 до 50%. А это значит, что до половины валового внутреннего продукта скрыто от системы налогообложения!

— Петр Георгиевич, Вы сейчас правительство критиковали?

— Я никого не критикую, такая система.

— Но она сама собой не образуется, ее создают…

— Да. Об этом говорим, ведем разговор о необходимости совершенствования хозяйственного механизма. Если ничего не менять, мы рано или поздно получим серьезный социальный взрыв. В конечном итоге может повториться история Советского Союза. Инфляционный пузырь надувался и… Мы берем кредиты, влезаем в долги и куда списываем… Под зарплату, мы зарплату платим не в соответствии с полученным доходом. Склады забиты, а зарплату выплачиваем, чтобы не было социального взрыва. Система приспособилась к такому положению. Мы влезаем в долги для будущих поколений.

— Совокупный внешний долг Беларуси уже превышает 17 миллиардов долларов. Как и чем их отдавать? Проценты капают!

— Капают. Идем медленно и уверенно… Почему, когда развалился Союз, цены возросли в тысячи раз? Потому что мы существовали в закрытой системе и все регулировали кабинетным методом с параллельным ростом непроизводительных расходов и количества работников, которые ничего не производили. Сегодня у нас количество людей, занятых в инфляционной экономике, назову ее так, составляет до 30%. Почти одна треть работников страны занята в бумажной экономике: различными учетами, анализами, документооборотом, контролем... Существуют тысячи показателей, которые должны подсчитываться, учитываться, заполняться. На каждом показателе сидит человек с высшим образованием, компьютером и кучей бумаг. Да, учет и прочее нужны, но необходимо иметь определенный оптимум, а не такую раздутую по всем направлениям систему.

— Классические вопросы: кто виноват и что делать?

— Как обычно: кто виноват, тот и будет что-то делать, но, как правило, виновата наука.

— В отличие от правительства, Вы, Петр Георгиевич, далеки от оптимизма. Правительство нас успокаивает: мол, показатели хорошие и прогнозы радужные...

— Большого оптимизма в настоящее время у меня нет. Показатели есть, показатель, это не секрет, можно любой сделать. Но реального экономического содержания с точки зрения конкурентоспособности на мировом рынке, скажу так, маловато. Пока нам на плаву помогает держаться вовремя созданная суверенная банковская система, благодаря которой много сделано и в сельском хозяйстве, где мы заметно продвинулись по техническому перевооружению и технологиям. Кстати, наш агропромышленный комплекс в принципе был подготовлен для вступления в ВТО с учетом всех требований этой организации. Другое дело — вопрос совершенствования существующего хозяйственного механизма, который перекочевал из прошлого.

— Спасибо, Петр Георгиевич, за беседу. Из сказанного Вами можно сделать вывод, что Беларуси, в одиночку или в компании с Россией и Казахстаном, вступать в ВТО обязательно надо, это единственный способ встряхнуть белорусскую экономику и направить ее на путь истинный.