Общество

Коновалов хочет смерти, а Ковалев — цепляется за жизнь?

Первый день процесса над Дмитрием Коноваловым и Владиславом Ковалевым, обвиняемыми в терроризме и совершении ряда других тяжких преступлений, по большей части определил дальнейший ход развития судебных событий и его финал.

И финал этот для Коновалова однозначно расстрельный, ибо его частичное признание вины не дает ему надежды на сохранение жизни. Витебчанин признался в совершении терактов в Минске 4 июля 2008 года и 11 апреля 2011 года. Пятнадцать загубленных жизней в метро — более чем веское основание для суда, чтобы приговорить главного фигуранта к высшей мере наказания.

Вполне спокойным голосом, на глазах более чем сотни потерпевших, которым он принес столько боли и потерь, Коновалов отмел более мягкие по степени наказания пункты обвинения, и признал свою вину во взрывах на концерте в День независимости и в метро. «Остальное — не признаю», — заявил обвиняемый в страшных преступлениях, находившийся в клетке в туфлях на босу ногу и, похоже, в той самой спортивной кофте, в которой он был на фото в соцсети «Вконтакте».

Конечно, 25-летний молодой человек должен был понимать, что такое откровение вряд ли смягчит его наказание. Чистосердечное признание и искреннее раскаяние, скорее всего, — не про него. Создалось впечатление, что Дмитрий уже готов подставить голову к стволу пистолета государственного палача. В отличие от его подельника Ковалева.

Этот парень решил побороться за свою жизнь. Владислав как раз наоборот, признал свое соучастие в криминальных эпизодах 2000-2002 годов, совершенных в годы несовершеннолетия, признал, что приобретал, хранил и продавал тротил Коновалову, но от обвинений в подготовке, участии и недоносительстве по терактам он отказался. Со слов Ковалева выходило, что в ходе следствий он давал совсем другие показания, которые решил в суде изменить. Что, в прочем, в судебной практике происходит довольно часто.

Судя по окончательным обвинительным заключениям, оглашенных гособвинителями, шансов у Ковалева сохранить жизнь немного. В лучшем для него случае — пожизненно воли не видать. Очевидно, он еще на что-то надеется. Но надо отдать должное следствию — пробить брешь в доказательной базе обвиняемому и его защитнику будет очень сложно.

Обвинительные заключения, оглашавшиеся двумя прокурорами в общей сложности три часа, звучали убедительно, отдельные эпизоды изобиловали мелкими подробностями, которые трудно высосать из пальца, а потому в глазах не только потерпевших Коновалов и Ковалев представали настоящими убийцами, которые прошли путь от глупых подростковых шалостей с самодельными петардами до смертоносных устройств.

В то же время в первый день суда стали известны некоторые подробности развития событий накануне и в день теракта 11 апреля.

Можно предположить, что именно в этот день взрывать минское метро Коновалов не планировал. Однако 9 апреля его дактилоскопировали в Витебске. По выводам следствия, он понял, что по отпечаткам пальцев его обязательно свяжут с взрывом 4 июля 2008 года. У него была возможность, что называется добровольно сдаться, сделать явку с повинной или попытаться скрыться. Но вместо этого Дмитрий звонит в Минск Ковалеву, сообщает ему о ситуации и желании приехать в столицу для осуществления задуманного, а задумал свое кровавое дело витебчанин еще в июле 2010 года. Ковалев соглашается ему помочь. Коновалов едет на съемную квартиру, откуда забирает сумку с почти собранным взрывным устройством. На такси он приезжает на витебский вокзал и поездом следует в Минск.

По данным предварительного следствия, Коновалова на железнодорожном вокзале встретил Ковалев. Затем друзья детства купили в киоске газету «Из рук в руки», из которой узнали адрес агентства недвижимости на улице Короля. Там они заключил договор на аренду квартиры в доме № 9а с 10 по 13 апреля. В этой квартире они и довели до боевой готовности бомбу и даже провели испытание электрической части механизма. Причем в этой подготовительной фазе активно участвовал электрик Ковалев. Так считает следствие, утверждающее еще, что в это время друзья пьянствовали.

11 апреля примерно в 17.00 Коновалов отправляется к месту теракта. В его черной акриловой сумке, объемом примерно 15 литров, как установили эксперты, находились: две пластиковые емкости по 6 литров каждая, а в емкостях — смесь взрывчатого вещества, изготовленного на основе аммиачной селитры и алюминиевой пудры. Детонатор представлял собой 30 граммов вещества триацетонпироксида, в который была погружена электролампочка без колбы, и несколько батареек, обеспечивающих питание беспроводного звонка. В качестве поражающих элементов использовались обрезки арматуры, шарики, ролики и гвозди. Мощность этой адской машинки эксперты ценили в 12,5 кг в тротиловом эквиваленте. В действие ее Коновалов привел в 17.56 с помощью нехитрого пульта. Так, одним нажатием кнопки оборвалась жизнь 15 человек. Вот только во имя чего?

Возможно, ответ на этот вопрос даст второй день судебного следствия, когда сперва сторона обвинения представит доказательства вины Коновалова и Ковалева, а затем последует допрос обвиняемых.

Кстати, по поведению подсудимых можно предположить, что их многолетней дружбе пришел конец. В ходе всего первого дня процесса они даже не пытались встретиться взглядами. Теперь они каждый за себя, а прокуроры уверены, что Ковалев, имея возможность, недоносил о готовящихся и уже совершенных Коноваловым преступлениях — «умышленно, из ложного понимания чувства товарищества».