Беларусь-ЕС

Транзитом через Клайпеду Минск хочет въехать в диалог с Брюсселем

Белорусский премьер Михаил Мясникович заговорил 18 апреля в Клайпеде с пафосом старого члена БНФ. Он вспомнил про общие корни государственности двух народов, древние истоки независимости; короче, исполнил почти что оду Великому княжеству Литовскому — исторической колыбели белорусов и литовцев. При том что приехал минский гость на приземленное деловое мероприятие — экономический форум.

Морской порт Клайпеды теперь немножко белорусский

Бизнес бизнесом (и он во многом определяет тон отношений между Минском и Вильнюсом), но ежу понятно, что здесь пахнет и большой политикой. Сам факт приезда Мясниковича в Литву — уже политический знак. Ведь после того как 19 декабря 2010 года в Минске была разгромлена Площадь и по всей стране начались жестокие репрессии, ЕС свернул контакты с высоким белорусским начальством, а многих его представителей, начиная от Александра Лукашенко, и вовсе внес в черный список невъездных.


Мясникович получил аванс

Мясниковича чаша сия миновала, и на сегодня он де-факто — максимально высокий белорусский официальный гость в ЕС. Более того, премьер-министр Литвы Альгирдас Буткявичюс заявил на том же IX международном белорусско-литовском экономическом форуме, что его белорусского коллегу, возможно, пригласят на ноябрьский саммит «Восточного партнерства» в Вильнюс. А сам Буткявичюс собирается посетить Беларусь с визитом в июне.

«ЕС ищет возможности полноценного участия Беларуси в вильнюсском саммите, но не желает присутствия там лиц, включенных в списки невъездных», — отметил в комментарии для Naviny.by директор Центра европейской трансформации Андрей Егоров. По мнению политолога, «Мясникович — это неплохой вариант выхода из ситуации».

Уточним: неплохой, компромиссный вариант как для Брюсселя, так и для Минска. Приезд Лукашенко на мероприятие — пока из сферы фантастики, а приглашение персоны из второго-третьего эшелона могло бы задеть амбиции белорусского руководства. Именно по этой причине сентябрьский 2011 года саммит ВП в Варшаве закончился скандалом, когда белорусский посол, не получив приглашения на ужин, просто хлопнул дверью.

Короче, глава правительства с точки зрения баланса — самое то. Другое дело, что белорусский президент ревниво следит за политическим весом своих премьеров. Так что номенклатурный ветеран Мясникович в очередной раз окажется между молотом и наковальней.


Крючок бизнеса

А теперь о бизнесе. Мясникович в Клайпеде сообщил журналистам, что «Беларуськалий» за 30 миллионов долларов купил 30% терминала в местном порту.

Для литовцев это хорошая новость. Каждая третья тонна грузов, которые переваливают в Клайпеде, — белорусская. Это живая копейка (точнее, живой лит). Недаром во время холодной войны с ЕС, что началась после Площади-2010, Лукашенко периодически пугал прибалтов (Латвия на том же крючке), что перебросит транзит на российские порты.

Сейчас же, переговорив с Мясниковичем тет-а-тет перед форумом, Буткявичюс удовлетворенно сообщил журналистам, что, кажется, планов убирать транзит из Клайпеды у Минска нет.

Аналитики с самого начала твердили, что белорусское начальство берет прибалтов на испуг, так как российское плечо транспортировки грузов длиннее и тарифы там круче. Но кто ее знает, эту непредсказуемую диктатуру… В общем, литовцы вздохнули теперь с облегчением.

Буткявичюс тоже говорил в Клайпеде о политике, надеждах на оттепель в отношениях между Беларусью и Евросоюзом. Для Вильнюса здесь двойная выгода. Во-первых, будет теплее и тому самому бизнесу. Во-вторых, маленькая и небогатая Литва, которая со второго полугодия станет председательствовать в ЕС и по осени примет саммит ВП, в случае прорыва в белорусском вопросе наберет политических очков в Евросоюзе. И даже вставит фитиль Варшаве.

Активизация Литвы на белорусском направлении может быть связана и с тем, что она «хочет здесь перехватить инициативу у Польши», отметил в комментарии для Naviny.by обозреватель-международник Андрей Федоров.

Действительно, если перед выборами-2010 одним из энтузиастов наведения мостов с «последней диктатурой Европы» был глава польской дипломатии Радослав Сикорски, то после фиаско той попытки втягивания жесткого авторитарного режима в европейский контекст в Варшаве возобладала железная риторика по принципу «сгорела хата — гори и забор».

Литовские же политики (среди которых, особенно на левом крыле, всегда было немало приверженцев более мягкой линии) на этом фоне получили шанс оказаться удачливыми медиаторами между Минском и Брюсселем.

Но это — потенциально. Вообще же это миссия крайне неблагодарная. Можете спросить у того же Сикорского и его немецкого коллеги Гидо Вестервелле, прилетавших к Лукашенко перед выборами-2010 и затем оплеванных белорусской пропагандой от и до.


«Втягивание» или заигрывание с диктатурой?

Пока же официальный Вильнюс рискует получить по полной программе от «партии войны» в белорусской оппозиции — тех, кто требует от ЕС не «заигрывать с диктатурой», а напротив, душить ее полномасштабными экономическими санкциями.

Противники диалога между ЕС и Минском говорят, что такая разморозка даст-де ресурсы на укрепление режима. Да, но где кончается режим и начинается Беларусь как таковая?

Разве плохо, риторически спрашивают оппоненты, если простые белорусы станут больше зарабатывать за счет модернизации предприятий с помощью Запада? А вот поднимутся ли они на демократическую революцию, если придется затянуть пояса, — вопрос весьма спорный. Живущий за границей лидер КХП-БНФ Зенон Пазьняк неожиданно для многих из политизированной публики (ведь эмиграция в основном как раз радикальнее) назвал политику экономических санкций против Беларуси «сражением с мышами через сожжение гумна». И подчеркнул, что это выгодно только Москве.

Сторонники диалога спрашивают: ну кому, например, станет хуже от того, что будет запущено соглашение о малом приграничном движении с Литвой? Сотни тысяч людей получат возможность ездить в пределы ЕС без лишних заморочек. К слову, Лукашенко не скрывает, что запуск этого давно готового договора напрямую зависит от политической конъюнктуры.

Хотя, конечно, и режим получит ресурсы, если благодаря оттепели, например, станет возможным новый кредит МВФ. Как отделить здесь режим от народа? Что морально и что аморально?

«Я не очень понимаю категории моральности-аморальности в приложении к политическим и экономическим процессам. Я бы ставил вопрос инструментально, — говорит политолог Андрей Егоров. — Беларусь — это не только политический режим. И если ЕС избирает стратегию поддержки демократизации в Беларуси, то нужно таким образом организовать взаимодействие, чтобы режим не получал прямых выгод от ЕС. Это не так просто, но возможно».

Политолог Валерий Карбалевич считает, что в принципе наивно надеяться на либерализацию режима в рамках оттепели с Европой. Но это, по его выражению, уже некая «смена декораций», при которой появляется окно возможностей и для внутренней оппозиции, гражданского общества.


Для танго нужны двое

Естественно, что для танго нужны двое. И Минску, чтобы разблокировать отношения с ЕС и США, придется как минимум выпускать политзаключенных. Щекотливым остается вопрос их реабилитации, попытки его замылить не ускользают от зоркого ока политизированной публики, за это «конструктивисты» получают под дых.

Впрочем, стоп машина! Размечтались. Лукашенко еще и с выпуском политузников не определился — «Чапай думать будет». Осенью 2011 года после визита в Минск болгарского министра Николая Младенова тоже казалось, что все на мази, разморозка началась, но потом своенравный белорусский руководитель, на что-то обидевшись, обрубил процесс.

И если снова найдет коса на камень, то Мясникович поедет не в Вильнюс, а в Жлобин — проверять укладку плитки к очередным «Дажынкам».