Мнение

Евгений Прейгерман. РЕФОРМЫ. Памятная записка главе Администрации президента

 

Евгений Прейгерман. Родился в Витебске. Окончил факультет международных отношений БГУ и магистратуру Сассэкского университета (Англия) по специальности «Европейская политика». Директор по исследованиям ОО «Дискуссионно-аналитическое сообщество Либеральный клуб».

Выступление главы Администрации президента Владимира Макея на открытии XIII Минского форума отличалось от его предыдущих выступлений на этом мероприятии отсутствием сколь-нибудь резких формулировок. Мягким, хотя и дипломатически сухим языком он артикулировал ключевую мысль-послание: общественные и политические перемены в Беларуси могут произойти лишь через экономические изменения. А для осуществления последних, разумеется, нашей стране нужна щедрая помощь от ЕС без условий и ультиматумов.

«Не нужно здесь искусственно торопить, — подчеркнул В.Макей, — революционные изменения никогда к хорошему не приводили!».

С тезисом о предпочтительности спокойных преобразований без потрясений и масштабных разрушений сложно не согласиться. Однако предложенная парадигма эволюционного развития (экономическая модернизация с помощью западных кредитов, инвестиций и технологий как ключ к общественно-политическим реформам в будущем) в условиях Беларуси не способна ни привести к полноценным преобразованиям, ни исключить возможность потрясений для большинства граждан страны. Здесь, правда, сложно сказать, какие именно перемены глава администрации рассматривает в качестве желанных. Но если это то, о чем подумало большинство присутствовавших на открытии форума (либеральные реформы в экономике и демократизация политической системы), то Владимиру Макею и другим сторонникам предложенной им «дорожной карты» следует напомнить об актуальном для Беларуси опыте системных трансформаций в странах Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ).

Главный урок реформ в ЦВЕ, который следует извлечь белорусским реформаторам, заключается в том, что полноценная либерализация нерыночной экономики не только совместима с одновременной политической демократизацией, но и попросту невозможна без последней.

Такой вывод во многом противоречит теориям, доминировавшим в академическом мире на заре постсоветских преобразований 1990-х годов. Тогда научный мейнстрим был представлен школой транзитологии. Ее сторонники утверждали, что «глубокие» рыночные реформы в странах ЦВЕ смогут быть осуществлены лишь авторитарными режимами. Черпая свои теоретические и эмпирические познания о системных трансформациях из опыта государств Латинской Америки и Азии, ученые-транзитологи были убеждены, что главным препятствием рыночным реформам в ЦВЕ станут миллионы безработных и обедневших граждан.

Логика таких прогнозов была простой: ощутив все «прелести» переходного периода, избиратели воспользуются своими новыми демократическими правами и быстро заменят либеральных реформаторов популистами антирыночного толка. Однако на практике переход от плановой экономики к рыночной в ЦВЕ выявил совершенно иные препятствия на пути реформаторов. Ими оказались новые крупные собственники. Как правило, они являлись бывшими партийными функционерами, оперативно сменившими «маски». И вот это очень важно понимать в условиях сегодняшней Беларуси.

Судя по заявлениям официальных лиц и проектам документов (например, директивы президента № 4), призванных заложить рамки поствыборной экономической политики, белорусское руководство (за неимением других альтернатив) приняло курс на разгосударствление экономики. Однако выкладывать «мозаику реформ» собираются очень медленно и нерешительно. Стремительных и радикальных системных преобразований по возможности будут стараться избегать. При таком подходе особенно велика вероятность возникновения и усугубления разного рода «искажений рынка»: когда и рыночные механизмы еще полноценно не работают, и старые командно-административные принципы уже совершенно не применимы. Другими словами, когда всем уже сказано жить по-рыночному, но необходимых условий для действия «невидимой руки рынка» еще нет. К этому следует добавить, что ключевой для трансформационного перехода процесс приватизации будет проводиться нетранспарентно и в отсутствии четких, одинаковых для всех критериев.

Вот здесь на пути белорусских реформ и появится огромный «айсберг» — новые (или старые, но вышедшие из «тени») крупные собственники. Это будут как граждане Беларуси, так и иностранцы, обладающие прямым доступом во все коридоры власти. На начальном этапе преобразований экономической системы они выступят в роли лоббистов-рыночников. Но как только либерализация достигнет точки, когда новые собственники смогут максимизировать свою ренту путем привилегированного доступа к кредитно-финансовым ресурсам и монополизации сегментов рынка, они станут главными противниками дальнейших реформ. Потому что продолжение реформ уничтожит их монопольное и привилегированное положение путем создания полноценной конкурентной среды.

Поэтому, используя все свои возможности влиять на недемократический процесс принятия решений, новые собственники станут фактором «заморозки» системной экономической трансформации в «искаженном» состоянии. В результате они и близкие к ним чиновники окажутся единственными бенефициарами незаконченных реформ. Беларусь превратится в некое подобие олигархической России. Сама же либерализация так и останется нереализованной мечтой, а простые белорусские граждане надолго застрянут в необеспеченной бесперспективности. Разумеется, что и политические реформы заставят себя ждать еще очень долго.

Практическое значение опыта системных реформ в ЦВЕ заключается в том, что он недвусмысленно подсказывает инструмент, который позволяет избежать «заморозки» реформ в недоразвитом состоянии. Название этого инструмента — демократизация политической системы. График «Соотношение между степенью демократизации и рыночных реформ» демонстрирует прямую зависимость между политической демократизацией и экономической либерализацией в процессе системных трансформаций. Притом именно политический компонент первичен по отношению к экономическому.

Источник: Freedom House (2010), ЕБРР (2009)
*Транзитные индикаторы ЕБРР включают такие показатели, как крупномсаштабная приватизация, маломасштабная приватизация, реструктуризация предприятий, ценовая либерализация, состояние торговой системы, качество политики по стимулированию конкуренции, реформированность банковской сферы, реформированность небанковских финансовых институтов, интфраструктурные реформы.
**Индекс «Свобода в мире» Freedom House учитывает 1) политические права и 2) гражданские свободы.

Страны, которые достигли наибольшего прогресса в деле демократизации (Польша, Венгрия, Чехия, Эстония), также смогли провести наиболее полноценную либерализацию. И наоборот, практически нереформированными остались экономики авторитарных государств на постсоветском пространстве (Туркменистан, Узбекистан, Беларусь, Таджикистан). Примечательно, что этот закон действовал во всех без исключения случаях, представленных в графике.

Объясняется этот феномен тремя основными факторами.

Во-первых, демократизация политической системы выступает в качестве «санитара» против взимовыгодного симбиоза крупных собственников и чиновников. Транспарентные и понятные всем демократические процедуры не позволяют им «втихую» использовать рыночные «искажения» и привилегированный доступ к информации и субъектам принятия решений. Да и сами крупные собственники становятся таковыми не благодаря скрытым от общественности договоренностям, а в результате открытого конкурса.

Во-вторых, конкуренция политических акторов за голоса избирателей в любом случае вынуждает партии и политиков ориентироваться на общественные, а не индивидуальные интересы. Именно поэтому даже в тех случаях, когда демократические выборы в странах ЦВЕ уже после начала экономических реформ приводили к замене правительств либералов на правительства социал-демократов, рыночные реформы продолжались с еще большей энергией и решительностью. Здесь идеологические декларации уступали место прагматическому пониманию безальтернативности либеральных реформ.

В-третьих, демократическая смена правительств позволяет новоизбранному правительству учитывать и исправлять ошибки предшественников, что ускоряет и оптимизирует реформы. В недемократической системе это зачастую невозможно по сугубо психологическим причинам: авторитарные правители лишь в исключительных случаях соглашаются признать свои ошибки.

Таким образом, опыт реформ в странах ЦВЕ дает Беларуси уникальную возможность избежать многих потенциальных ошибок и неудач. Известный исследователь Адам Пшеворски писал в 1991 г.: «У нас нет теории структурных трансформаций и наши эмпирические знания ничтожны». Почти 20 лет спустя у нас есть и то, и другое. Опыт стран-соседей (да и наш собственный) дает нам ответы на многие актуальные для сегодняшней Беларуси вопросы. В том числе, он предостерегает нас от идеи достижения общественно-политической модернизации через экономические перемены по «модели Макея». Поэтому и главе Администрации президента, и всем тем, кого привлекает озвученная им на XIII Минском форуме эволюционная парадигма, следует помнить о далеко еще не устаревших исторических уроках.

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».