Экономика

Путин заставляет Лукашенко мириться с Западом любой ценой?

В середине 2010 года интернет-газета Naviny.by была одним из немногих СМИ, предсказавших, что в течение года Россия форсированно преодолеет все препятствия на пути в ВТО, и едва ли не единственным ресурсом, который объяснил, как это произойдёт и почему. Данный прогноз тогда вызвал определенный скептицизм. Ведь, учитывая опыт предыдущих 16 лет переговорного процесса, противоречия, мешавшие российскому вступлению в организацию, казались тогда по-прежнему непреодолимыми, а мотивация Кремля вызывала сильные сомнения. Еще более диковинным тогда казался прогноз относительно того, что Беларусь присоединится к ВТО не позже, чем через полтора года после России.

Тем не менее, до сегодняшнего дня события развиваются в точности по сценарию, предсказанному нами. 16 декабря Россия подписала протокол о вступлении и получила одобрение министерской конференции ВТО. На прошлой неделе и официальный Минск объявил об активизации переговорного процесса, пообещав вступить в организацию через 18 месяцев. И хотя обещания белорусских властей не всегда стоит воспринимать как правду в последней инстанции, а белорусской экономике в ее нынешнем виде данный шаг принесет больше вреда, чем пользы, есть веские основания полагать, что Минск свои обещания выполнит, причем в срок.

И дело даже не в том, что после вступления в ВТО России остальные члены Таможенного союза вынуждены подчиняться правилам организации, не получая за это никаких выгод от членства. На самом деле, само по себе членство в ВТО никаких осязаемых выгод и не приносит.


Какие выгоды дает ВТО?

Недаром правительства стран-кандидатов, объясняя своим избирателям необходимость вступления в ВТО, всегда прибегают к общим фразам: о необходимости быть вовлеченными в мировые процессы, о престиже и о долгосрочной пользе от увеличения конкуренции.

Единственный осязаемый «бонус», который упоминается в прессе — усиление позиций страны при решении международных споров. Но и это всего лишь миф.

В организации действительно существует платформа для арбитража, но самое страшное, что грозит стране-нарушителю — это то, что потерпевшей стороне будет позволено отреагировать на дискриминацию ответными торговыми ограничениями. К примеру, если Россия сейчас запретит импорт белорусского молока, Минск, теоретически, может ответить ограничением импорта российской продукции. А если бы Беларусь входила в ВТО, она бы в лучшем для себя случае cмогла бы сделать тоже самое, но только после годового разбирательства в судебных инстанциях Женевы.

Это не значит, что правила и рекомендации ВТО вовсе не имеют никакого веса, но решение любых вопросов внутри организации — равно, как и вне ее — на 90% зависит от политического влияния и доброй воли заинтересованных стран.

Возникает логичный вопрос — зачем тогда почти все страны пошли в свое время на тяжелые преобразования и болезненные торговые уступки, необходимые для членства?

Ответ может, на первый, взгляд, показаться парадоксальным.


Цель — ничто, процесс все

Тяжелый путь к членству и есть главная причина, по которой правительства стран стремятся в ВТО.

«Страны-кандидаты приходят к нам за политической поддержкой для непопулярных внутренних реформ», — объяснил мне в 2009 году директор департамента ВТО по присоединению новых членов Чиеду Осакуэ во время разговора в кулуарах министерской конференции ВТО в Женеве.

По его словам, членство в ВТО благотворно влияет на экономику стран-членов, главным образом не потому, что Организация дает им дополнительные права и льготы, а благодаря тем внутренним структурным реформам, которые они осуществили для того, чтобы в нее попасть.

К примеру, для российских властей привлечение к экономическим решениям международного «надзирателя» является не только экономически полезным (эксперты прогнозируют, что после присоединения страна получит дополнительный процент прироста ВВП), но и политически необходимым.


Россия и ВТО

Не секрет, что власть Владимира Путина опирается на номенклатурные и силовые «кланы», верность которых обеспечивается рентой, получаемой ими с бизнеса, и «распилом» бюджетных средств. Результатом такой феодальной системы, однако, стал паралич экономической политики.

Согласно исследованиям фонда ИНДЕМ, взятки могут составлять до 40% фирменных расходов, а в общем по России на взятки ежегодно тратится 318 млрд. долларов — четверть ВВП. По данным Всемирного банка, из бюджета разворовываются средства в объеме 3% от ВВП. 

Таковы результаты системы, в которой конкуренция хозяйственных субъектов выливается не в соревнование технологий и эффективного менеджмента, а в войну политических крыш — при помощи рейдерских атак и дележки госзаказов. Во время нефтяного бума это не так бросалось в глаза. Но начавшийся в 2009 году кризис, сожравший за два года 80% Резервного фонда, заставил задуматься даже тех, кто получает от существующего порядка наибольшие выгоды, что если экономическую модель в стране кардинально не поменять, следующее падение цен на энергоресурсы может спровоцировать кризис, который будет стоить им власти.

18-летний «крестовый поход» в ВТО стал для российских властей тем инструментом, который позволил им провести комплексный пакет необходимых реформ. Если бы не жесткие условия вступления в организацию, вряд ли Кремлю удалось бы убедить различные лобби отказаться и от льготных цен на газ, и от господдержки для крышуемых ими предприятий, и допустить иностранных конкурентов во все хлебные сферы бизнеса, и пойти на многие другие уступки, способствующие усилению конкуренции и прозрачности бизнеса.

Для того чтобы весь данный пакет реформ заработал, Госдуме нужно лишь ратифицировать протокол о присоединении к ВТО, подписанный 16 декабря прошлого года. Учитывая угрозу нового падения цен на нефть, сделать это Кремлю необходимо как можно скорее, пока высокие экспортные доходы позволяют ему компенсировать экономические шоки от снижения тарифной защиты.


Беларусь и ВТО

А вот у белорусских властей мотивация прямо противоположная, нежели у их российских коллег.

Во-первых, Александр Лукашенко вряд ли нуждается в политической помощи извне для каких бы то ни было шагов по реформированию экономики. Власть Лукашенко в Беларуси можно сравнить с абсолютным контролем Путина над своей личной вотчиной — госкорпорацией «Роснефть».

Но главное — другое: то, что для российской экономики должно стать лекарством, для белорусской может оказаться ядом. Усиление конкуренции ускоряет перетекание средств из неэффективных отраслей в перспективные, и, в первую очередь, из государственного сектора — в частный. Для рыночной экономики, вроде российской, такие процессы — благотворны. В Беларуси же это лишь усилит кризис госпромышленности, которую правила ВТО, к тому же, запрещают субсидировать. Логичным решением в данной ситуации будет комплексная приватизация, но этот вариант белорусские власти, видимо, считают для себя политически неприемлемым.

В этом контексте желание Минска присоединиться к ВТО в 2013 году звучит несколько нелогично. Тем не менее, Минск, скорее всего, действительно будет сейчас форсировано присоединяться к ВТО, хоть и без малейшего для себя удовольствия.


Россия, Беларусь и ВТО

Ведь присоединения Беларуси к ВТО (как раньше — к Таможенному союзу), несомненно, требует Москва, которой необходимо, чтобы Беларусь стала членом организации для того, чтобы воспользоваться ее квотой на поддержку сельского хозяйства.

Напомним, одним из главных препятствий на пути России в ВТО был вопрос об аграрных субсидиях. Правила организации требуют, чтобы страна-кандидат не увеличивала уровень прямой господдержки сельского хозяйства сверх того, что был на протяжении трех лет перед вступлением. Но российские дотации и так довольно скромны, поэтому Москва хотела их, наоборот, увеличить.

В результате компромисса, предложенного российской переговорной группой в 2010 году, дозволенный объем аграрных субсидий при вступлении в организацию был для России увеличен до 9 млрд. долларов, но с условием, что на протяжении шести лет субсидии вновь сократятся наполовину.

На самом деле, Кремль, конечно же, не собирается так резко снижать поддержку села. 19 мая 2011 года Россия, Беларусь и Казахстан подписали «Договор о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы», согласно которому, после присоединения к ВТО всех членов Таможенного союза они будут представлять в рамках Организации единую таможенную территорию. Кроме прочего это означает, что три страны будут иметь общую квоту на сельхоздотации и смогут их между собой перераспределять по своему усмотрению.

Учитывая чрезвычайно высокий уровень сельхоздотаций в Беларуси, их дозволенный лимит в рамках ВТО для Минска может составить до 4 млрд. долларов. Между тем, согласно соглашениям о ЕЭП, Минск обязан сократить дотации своим колхозам вдвое — до 10% от валовой продукции АПК. 

Таким образом, Россия автоматически получит от Беларуси часть ее квоты на сельхозсубсидии — в размере около 2 млрд. долларов. В обмен на такую услугу Кремль, вероятно, пообещал белорусским аграриям неограниченный доступ на российский рынок. Этим может объясняться неожиданно сдержанная реакция Москвы на многократное превышение Минском баланса молочных поставок в РФ в этом году.

Но чтобы Кремль мог воспользоваться белорусской квотой, наша страна должна присоединиться к ВТО не позже, чем через полтора года. Учитывая насколько важно это для Кремля, не вызывает сомнения, что он будет очень жестко подталкивать Минск в переговорном процессе, не принимая в качестве оправданий «предвзятое отношение Запада». Между тем, как заявил недавно министр торговли Евразийской экономической комиссии Андрей Слепнев, именно переговоры с США и ЕС остаются главным препятствием на пути вступления Беларуси в ВТО. 

В этой ситуации Запад сейчас имеет мощный рычаг давления на официальный Минск. Ведь несмотря на внешние проявления белорусско-российской солидарности (одной из целей майского визита Путина в Минск было, вероятно, облегчить переговорную позицию Лукашенко с Западом, продемонстрировав «безоговорочную поддержку» его Кремлем), в случае если переговорный процесс о вступлении Беларуси в ВТО затянется, Москва начнет наращивать такое же экономическое давление против Минска, как и два года назад, когда принуждала Беларусь присоединиться к Таможенному союзу и ЕЭП.

О безвыходности ситуации, в которой оказался Лукашенко, может свидетельствовать и его неожиданный визит в Киев, который белорусские аналитики приписали попытке неформально договориться о предстоящем диалоге с европейскими лидерами, присутствующими на финальном матче Евро-2012.

Таким образом, именно сейчас, когда Лукашенко оказался между двух огней, у стран Запада и у белорусской оппозиции, наконец, появилась беспрецедентная возможность заставить его выполнить многие условия