Мнение

Максим Жбанков. КУЛЬТ-ТУРЫ. Кварта арта

 

Максим Жбанков. Культуролог, киноаналитик, журналист. Преподаватель «Белорусского Коллегиума». Неизменный ведущий «Киноклуба» в кинотеатре «Победа». В 2005-06 годах — заведующий отделом культуры «Белорусской деловой газеты». Автор многочисленных публикаций по вопросам современной культуры в журналах «Мастацтва», «Фрагмэнты», «pARTisan», на сайте «Наше мнение

Дружить с искусством непросто: возможен конфликт интересов. В детстве меня мама из самых лучших побуждений водила в Художественный музей на выставку Дрезденской галереи. А я, пролетев по залам мимо Дюрера и Гольбейна, бежал домой записывать с радио очередной польский рок-обзор. Помню стайку московских пэтэушников, зачем-то загнанных строгой училкой на выставку Энди Уорхола. Со стен глядели раскрашенные Мэрилин, из динамиков шептал виртуальный гид… Ребята топтались вокруг концептуальных объектов, неловко посмеивались и явно мечтали о кегле пивасика на теплой скамеечке. Школа грузит нас шедеврами. Взрослым стоило стать хотя бы для того, чтобы самому выбирать цвет и звук.

В любом музее лично мне не по себе. Кажется, что тебя позвали погулять по кладбищу. Среднестатистическая музейная экспозиция – опыт игры с мертвыми текстами, триумф нафталина. Картины с биографией и предназначением – купленные и не раз краденые, горевшие и спасенные, страдавшие и восстановленные, потаенные и монументально пафосные – попадают в глобальный каталог и выстраиваются в ряд по воле куратора. Ходить в музей – все равно, что перебирать коллекцию бабочек с иголками в сердце. Ладно, они прекрасны – но жизни здесь нет. Главная проблема традиционных арт-показов в том, что они вырывают живописные тексты из естественной среды, создавая дистанцию отчужденности и пиетета. Приходя в музей, ты обязан восхищаться. Приходя в галерею – хвалить галерейщика. Кто же признается, что титаны кисти его не тронули? Ах, искусство! Ах, шедевры! Приобщись к прекрасному – и получи урок конформизма и лицемерия.

Хватит собирать покойников и озвучивать штампы. Лучший арт – тот, что не прячется за пуленепробиваемыми стеклами. Лучший артист – тот, кто разрушает барьеры. Лучшее отношение к арту – сделать его частью своей жизни. Как те берлинские малолетки, что на моих глазах зашли в зал к Нефертити, постояли-поглазели – и шустро расселись вокруг прямо на полу, вооружившись альбомами и карандашами. Арт – не пыльные каталоги и скучные монографии, а то что с нами происходит (или не происходит) по поводу Брейгеля, Бэкона и Клинова. И музеи тут ни при чем. Потому что опыт арта возможен везде.

Кажется, это поняли все, кроме нас. Огромные постеры классиков в парижском метро – нормально. Стихи на стенах вагонов пражской подземки – обычное дело. Выставочные экспозиции прямо на вильнюсских улицах – привычная часть столичного ландшафта. На этом фоне минский арт выглядит зашуганным подростком, тусующимся по конспиративным явкам и выходящим на свет лишь по специальным разрешениям. Ну да, Музей современного искусства… А что там смотреть? Холодно. Пусто. Скучно. Есть Дворец искусств. Но там аншлаги лишь на фестивалях мёда. Что еще? Пара галерей, живущих своей – и для своих – жизнью. «Форматы» не радуют. Поэтому отчаянно хочется «неформата». Самодельных арт-событий и происшествий.

Недавно позвонили и позвали на «квартирник». Общий приятель великодушно отдал свое жилье на выставку одного дня и обещал лично подыграть на электрогитаре. Назад в 80-е? К кухонным посиделкам и домашним диссидентским салонам? А кто будет за Брежнева? Память услужливо подбросила горсть не слишком позитивных сравнений. Идти не хотелось. Но чутье подвело.

Потому что акция была очень симпатичной. Картин оказалось больше, чем места на стенах. Они теснились в узких ящиках между кресел, глядели с антресолей, уверенно заняли ванную и туалет – то есть активно аранжировали вульгарную бытовую среду, сохраняя ее функциональность. Их можно было трогать, перебирать и изучать вблизи. С ними можно было просто перемигнуться или задержаться, выбрав личный режим общения. Они – живописные незнакомцы — были вполне соразмерны сменяющим друг друга волнам посетителей, тоже слабо знакомых друг с другом. И тоже напрочь лишенных взаимных обязательств. Хозяин увлеченно наяривал на красной гитаре: ему было здорово и без живописи.

Чем хорош новый тренд (окрещенный его создателем Игорем Корзуном «Мувабларт»)? Тем, что он (читай вывеску) мобилен и артистичен. Проект работает в открытом режиме: обещаны постоянная смена площадок, ротация артистов, живая музыка и полное отсутствие эстетической цензуры. Стать зрителем может каждый. Стать галерейщиком – на один день – тоже каждый. Стать артистом… — ну, почти каждый. Несерьезно? А вам хочется худсоветов?

Прелесть ситуации – в попытке отстроить «бродячую» импровизационную арт-среду, способную захватывать все новые приватные зоны. С одной стороны – вторжение в частную жизнь (хозяин смеялся в трубку: «Приходи до восьми, потом я намерен всех шустренько выпереть!»). С другой – перевод знакомства с живописными текстами из ритуального визита в музей/галерею в более личный, интимный режим. «Мувабларт» вызывающе бескорыстен и демонстративно демократичен. Это попытка принести немного тепла в наш холодный город. Кварта арта посреди плаксивого минского февраля.

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».