Мнение

Игорь Драко. СТРАСТИ. «Не на кого глаз положить!» (крик души сотрудницы Минфина)

Игорь Драко. Родился в Фергане (Узбекистан), в школу ходил в Ивье (Гродненская область), окончил Санкт-Петербургский университет (Россия). Гражданин Республики Беларусь, которому почему-то не дают эфир на БТ. Любит читать, слушать, смотреть, писать и говорить, но не верит, что в споре рождается истина, поэтому предпочитает беседу.

Когда меняются эпохи, меняются не только политические убеждения многих людей или методы ведения хозяйства. Также происходит смена обличья, то есть выражения лиц и всего внешнего вида тех, кто (вынужденно или по своей воле) становится движителем перемен либо их кропотливым делателем.

Для пущей наглядности давайте окунемся в историю.

Далеко не пойдем. Остановимся на Французской революции. Деловой сюртук буржуа (или еще попроще: гардероб санкюлотов) вместо королевской мантии и прочих дворянских костюмных излишеств. Ну, а лица… Мария-Антуанетта (та, которая «мадам дефицит» и «австрийская шлюха») и Максимилиан Робеспьер (тот, который был адептом террора, «быстрого, сурового и непреклонного правосудия»). Найдите десять отличий, что называется.

Теперь на 130 лет поближе, обе революции 1917 года в России. Посмотрите на портрет Столыпина и на портрет Керенского. Разве это люди одной эпохи?! А уж Ленин и Столыпин, или весь Совнарком под руководством первого и кабинет министров под руководством второго — это два мира в одном пятилетии.

И совсем близкое — избрание Михаила Горбачева генсеком, а потом и президентом СССР. Перестройка, кооперативное движение, разрушение Берлинской стены, Сахаров, гласность и т.д. Но главным символом перемен стал сам Горбачев. И даже не своими начинаниями.

Умирает немощный Брежнев, умирает больной Андропов, умирает старик Черненко. С 82-го по 85-й годы умирают три генсека. Чтобы через год не умер четвертый, на эту должность выбирают молодого по тогдашним меркам члена Политбюро Михаила Горбачева.

Горбачев — это персональное выражение потребности системы в самообновлении. Не будь путча августа 1991 года, то обновленная система, возможно, существовала бы до сих пор. Ведь на референдуме подавляющее большинство граждан высказалось за сохранение Советского Союза. Людям нужны были перемены, вот и все! Ветхие члены Политбюро не могли ассоциироваться с переменами.

Горбачев «подкрутился» советской историей как нельзя кстати или, наоборот, некстати (выбор делайте сами), да еще и жена его — Раиса Максимовна — стала публичной особой, настоящей первой леди, прямо как на Западе. До нее у наших генсеков жен как будто и не было. А Раиса Максимовна еще и нарядами щеголять не стеснялась (не всегда удачно, точнее — чаще неудачно, но тем не менее).

Вот он, ветер перемен: другие, новые лица в других, современных одеждах.


Белорусское сегодня

Однако, кроме событий, имевших или имеющих, так сказать, всемирно-историческое значение, есть еще и смены эпох в отдельных государствах и обществах. Ну, пишут же «эпоха Путина» или «эпоха Лукашенко»? Пишут. А еще пишут про то, что и в России, и в Беларуси люди хотят перемен. Причем хотят точно так же, как и во времена горбачевской перестройки: без каких-либо экономических и геополитических потрясений.

Россию оставим гражданам России, а вот Беларусь обсудим. Нет, про необходимость реформ (экономических, политических, социальных) и про нежелание верховной белорусской власти осуществлять их говорить не будем, потому что об этом говорено-переговорено.

Тогда про что?

Я бы тут сказал не «про что», а «о ком».

О ком стоит говорить сторонникам перемен (а их много, не зря же рейтинг Лукашенко остановился на отметке в 30%, несмотря на улучшения в экономике)?

Так вот ни в коем случае не о самом Александре Лукашенко. С ним все ясно: он будет держаться за власть до последнего, а на реформы пойдет только в том случае, если их отсутствие будет действительно угрожать его положению.

Говорить стоит о номенклатуре. Не о всей, разумеется, но о той, которая на виду, т.е. о чиновниках, занимающих важные государственные посты.

Но что говорить о них? То, что они некомпетентны? Или то, что боятся иметь свое мнение перед угрозой быть публично «выпоротыми» на очередной встрече с Лукашенко?

Нет, об этом, как и о реформах, сказано довольно.

Надо говорить о том, как они выглядят.

Пока чиновники, ответственные за социально-экономическое развитие страны, выглядят так, как они выглядят сейчас, никаких перемен в стране не будет.


Министр должен нравиться

«Нет, это черт знает что! Не на кого глаз положить! — сказала подруге сотрудница Минфина. — И это у нас, в Минфине! Какие же тогда мужчины в других конторах?»

Так она говорила, сидя в ресторане, а я сидел за соседним столиком и слушал их разговор. Я люблю послушать, что говорят незнакомые мне люди — как иначе узнать, чем живут его соотечественники?

Месяца полтора тому назад, к примеру, подслушал два разговора пресс-секретаря МИДа Андрея Савиных: один на русском с его собеседником в ресторане «Фрески», второй на английском по телефону. Оба разговора были совсем непознавательными, так, деловая текучка, поэтому я ничего из них не запомнил.

Уж и не знаю, на самом деле в Минфине собрались крайне неудачные экземпляры белорусских мужчин или дама, выпив вина, сказала это от обиды на кого-нибудь из них, но вот насчет того, что наши ТОП-чиновники выглядят отвратительно, я соглашусь с любой гражданкой Беларуси без колебаний и без боязни оскорбить этих чиновников.

Я не считаю свои слова оскорблением, потому что дело тут не в физических недостатках и не в мамах и папах чиновников. Мамы и папы молодцы, они родили крепеньких и сообразительных ребят, да только ребята, повзрослев, подкачали.

«Каждый человек после сорока в ответе за свое лицо», — говорил Авраам Линкольн. Он имел в виду именно лицо, а не имидж. И последнее лицо в белорусском правительстве, которое вызывало симпатию, было лицо вице-премьера Сергея Румаса.

Профессионал Румас летом 2011 года открыто говорил то, что и должен был говорить в ситуации финансового кризиса. Как не испытать симпатию к такому?! Несимпатичные лица учуяли опасность: «Конкурент!». И вскоре граждане Беларуси перестали видеть Сергея Румаса. Потом он и вовсе ушел из правительства, вернулся в банковскую сферу, снова став непубличным.


Старые и новые

И ладно бы «запрет на перемены» выражали лица еще советской Белоруссии: премьер Мясникович, вице-премьер Семашко, вице-премьер и бывший министр сельского хозяйства Русый, еще один вице-премьер Тозик, губернатор Минской области Батура, министр финансов Харковец и иже с ними.

Но посмотрите, как на них похож номенклатурный молодняк, т.е. лица уже независимой Беларуси: нынешний руководитель Администрации президента Кобяков и министр экономики Снопков. Ну эти-то чего выглядят так, как будто их перед выходом к людям бьют по голове пыльным мешком?

Нельзя иметь такое выражение лица, нельзя!!! Не такой уж этот Лукашенко диктатор, да и вовсе он не диктатор, чтобы так себя не уважать.

А между тем в министерствах и прочих ведомствах есть мужчины, профессионалы своего дела, внешний вид которых даже не говорит, а кричит: «Покажите моего хозяина народу — вот такие, как он, нужны сейчас стране».

Как бы я хотел, чтобы эти мужчины поскорей показались народу.

Тогда и даме из Минфина будет на кого глаз положить.

P.S. Я упомянул Андрея Савиных. Он мужчина видный и языкам обучен, и вообще вполне себе современный тип, мог бы быть ТОП-чиновником. Однако как только заговорит о предвзятом отношении Евросоюза к Беларуси, так сразу превращается в «совка», причем не в лучший его вариант: господина «Нет», главу МИД СССР Андрея Громыко, — а в самого махрового «совка» а-ля идеолог Михаил Суслов (не знаю, помнит ли уважаемый читатель этого человека).

P.P.S. Посмотрел на свою фотографию. Без ложной скромности скажу, что я был бы очень привлекательным сановником. Но я им не буду. Не хочу. Потому что нехорошо претендовать на чужое место. Лучше я как публицист и гражданский активист помогу, чем смогу, тем профи из министерств и ведомств, которые действительно заслуживают того, чтобы быть ТОП-чиновниками.

 

 

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».