Политика

Водку белорусы и русские пьют по всем поводам, кроме этого

15 лет назад аппаратный креатив родил мертвое дитя — фальшивый праздник под названием «День единения народов Беларуси и России». Народы, вопреки заклинаниям, живут порознь, даты в упор не замечают (исправно поднимая тосты по всем другим поводам и без оных), да и элиты двух стран постепенно заглушили риторику «братской интеграции». Но и по-настоящему независимой Беларусь не стала.

2 апреля 1996 года президенты двух самых близких постсоветских стран подписали в Москве договор об образовании Сообщества Беларуси и России. И тогда же решили увековечить дату в календаре, символически застолбить начало процесса неизбежного единения.

Но процесс не пошел. Загвоздка в том, что с самого начала проект «братского единения» был ущербным, неискренним с обеих сторон. Ну какой там равноправный союз? Один камуфляж!

Москвой двигал исторический инстинкт собирания земель. Белорусское же руководство хотело пристаканиться к дешевым ресурсам. Ну и только ленивый политолог не рассуждал о видах молодого президента синеокой республики на кремлевский трон после старого Ельцина.

Восхождение Путина поставило крест на этой перспективе, но конвульсии «братской интеграции» мы наблюдаем и по сей день.


Реинкарнации союзного духа

Союзное государство де-факто умерло. Однако дух собирания земель раз за разом реинкарнирует в новых обличьях — Таможенного союза, ЕЭП, некоего туманно анонсированного Евразийского союза. И фатальная привязка Беларуси к России никуда не исчезает, более того — риски для независимости, по мнению внутренних оппонентов Лукашенко, только обостряются.

Да и сам он в периоды конфронтации с Кремлем вещал про имперские замашки в унисон со своими политическими антиподами из БНФ. Мол, коварные восточные соседи, алчно взирающие на флагманы белорусской промышленности, «хотят приватизировать не только эти предприятия (да ладно приватизировать — бесплатно прихватить) — они хотели бы приватизировать всю страну». И вообще — «игра затеяна по-крупному, имейте в виду. Выстоим — будет государство. Не выстоим — сомнут и бесплатно в карман положат…».

Не раз казалось, что уж сейчас-то заклятые союзники рассобачились вдрызг. На это, к слову, опрометчиво поставили на минувших выборах некоторые соперники Лукашенко. И отвисла челюсть, когда после информационного мочилова из московских медийных стволов, всех этих «Крестных батек» — тот вдруг под занавес кампании полетел в белокаменную и чудесным образом замирился с Медведевым.

Недавно, в свою очередь, Путин прилетал в Минск — формально на так называемый союзный совмин. Но де-факто структуры союзного государства не работают, акцент перенесен на ЕЭП с подключением Казахстана.

Минский аналитик-международник Андрей Федоров не видит принципиальной разницы между Союзным государством и ЕЭП. В интервью для Naviny.by эксперт отметил: третий компаньон — Казахстан старается не конфликтовать с Россией, а то и подыгрывает ей.

«Другое дело, если бы Минск и Астана могли скооперироваться для защиты своих интересов, — подчеркивает собеседник. — А так Москве даже проще стало навязывать свои условия — по принципу: двое на одного».


Куда он денется с подводной лодки?

Добавим: есть и еще одна причина, по которой Москве сейчас проще стало выкручивать руки традиционно неуступчивому белорусскому партнеру.

Беспощадный разгон Площади 19 декабря; последующая волна репрессий против политических активистов, третьего сектора, СМИ; наконец, возрождение оголтелой антизападной риторики — все эти действия властей расширяют пропасть между Беларусью и Европой.

«Без разруливания ситуации с политзаключенными для официального Минска закрыт путь на Запад. Пока не видно, чтобы для изменения ситуации что-то делалось. Россия же менее интересуется такими вещами, как права человека», — отметил в интервью для Naviny.by политический обозреватель Павлюк Быковский.

А поскольку финансы синеокой республики — на волосок от катастрофы, то спасительную кредитную «дозу» российское руководство может обставлять (и обставляет!) условиями, смахивающими на мягкий ультиматум.

Сейчас мы наблюдаем дежавю. В мае позапрошлого года тоже шел торг с Москвой вокруг условий кредита. И тогда ее притязаниям был дан гневный отлуп.

Особенно досталось на орехи министру финансов Кудрину. Мол, «полностью консолидировался с нашими отморозками» (кто не в курсе: это уменьшительно-ласкательное прозвище оппозиции из словаря белорусского начальства) и «начинает нас учить работать». В итоге президент синеокой республики велел чиновникам больше Москве не кланяться.

Но вот сегодня, паче чаяния, приходится бить челом, пуще прежнего просить кредиты. Вроде и дежавю, но соотношение сил совсем иное.

Белорусская модель сдулась, как шарик, на который наступила корова. Кудрин теперь на коне и диктует условия (а может, еще и отыгрывается за старую обиду). Мол, давайте программу реформирования экономики а-ля МВФ.

А белорусская сторона уже молчит в тряпочку и что-то такое кропает. И этот нагиб четко показывает, насколько ослабли позиции Минска в эпическом противостоянии заклятых союзников.


Апокалипсис не сегодня

Что дальше? Апокалипсис не сегодня. Классической инкорпорации, коей постоянно пугает БНФ, возможно, не будет вообще.

Зачем Москве такой, прости господи, политический геморрой? Достаточно через ползучую экономическую экспансию, скупку нашего «фамильного серебра» по дешевке (это и есть фишка сегодняшних условий Кремля) поставить синеокую сестру в положение бедной родственницы-батрачки.

«России достаточно получить лакомые куски белорусской экономики, — считает Андрей Федоров. — А с малопривлекательными активами, социалкой пусть ковыряется здешнее правительство».

Вторая сверхзадача Кремля, по мнению эксперта, — держать Беларусь в своей геополитической орбите. Что, в принципе, также достигается через постепенную оккупацию командных высот в белорусской экономике.

«У российского бизнеса есть возможность влиять на Кремль и добиваться увязки кредитов с приобретением белорусской собственности», — подчеркивает, со своей стороны, политический обозреватель Павлюк Быковский. Другое дело, добавляет он, что «реально интересных объектов в Беларуси не много».

И это новый момент. Оппозиция и власть — каждая со своей колокольни — столько долбили про угрозу тотальной скупки Беларуси, а тут вдруг получается, как в анекдоте про неуловимого Джо!

Да-да, пока на халявные нефтедоллары со страшной силой мостили плиткой тротуары да строили в стагнирующих райцентрах ледовые дворцы, при том что в первую голову надлежало апгрейдить экономическую модель, модернизировать технологии, — изрядная часть сакрализованного «фамильного серебра» исподволь превратилась в ржавое железо. Бери не хочу. Точнее, хотят, но по бросовой цене и только самое-самое.

И потому можно прогнозировать затяжной клинч. Вспышки информационной перестрелки будут чередоваться с новыми замирениями. «Эта песня хороша, начинай сначала».

Зачем же Москве так нужна Беларусь, эта перманентная зубная боль? Мотивация, в принципе, прозрачна: постимперский синдром, хороший экономический аппетит олигархов, страсть генералов к стратегическому «белорусскому балкону».

Почему Минск продолжает опасно играть, четко понимая, что не может быть равноправного союза при такой разности весовых категорий и неумирающих традициях российской великодержавности?

Да потому, что альтернатива, то есть интеграция в продвинутое западное сообщество, требует коренных реформ в экономике и политике. А это нынешней правящей элите — как серпом по тонким душевным струнам. Ибо в перспективе ставит крест на авторитарной модели, на сохранении власти.

Итак, ради консервации власти нынешней верхушки Беларусь остается заложницей рискованных игр с российским медведем. Вот и все, что мы имеем в сухом остатке «братской интеграции».