Политика

Семен Шапиро. Приключения либерала в стране Советов

На протяжении всех трех лет властвования Семена Шапиро в Гродненской области в кулуарах облисполкома шептались о его огромных амбициях и предстоящем триумфальном возвращении в Минск. Что ж, в Минск он вернулся. Правда, пока не на столь важный пост, который ему пророчили…

Семен Шапиро появился на Гродненщине в разгар либерализации. Новый губернатор, доктор экономическийх наук, профессор и потомственный интиллигент, к тому же ранее замеченный в симпатиях к Объединенной гражданской партии, казалось, должен был стать чем-то абсолютно новым на гродненском властном Олимпе.

Уже в первых своих публичных выступлениях на посту председателя облисполкома он подчеркивал многокультурность региона, демонстрировал желание вести диалог с соседями и развивать приграничные связи. Похожий больше на преподавателя вуза, чем на чиновника, он выглядел эдаким просветленным либералом, который во имя высшего и всеобщего блага решил пойти на союз с совсем не либеральной властью.

И если говорить об экономике или сельском хозяйстве, то Шапиро показал себя как грамотный, понимающий основы функционирования современной экономики руководитель. Вот только кризис «белорусского экономического чуда» не способствовал каким-то запоминающимся успехам в этих отраслях.

Всебеларусская либерализация, как мы помним, закончилась 19 декабря 2010 года. А вместе с ней канула в прошлое мягкость и показное миролюбие нового гродненского губернатора. Он очень быстро показал себя как твердый, в меру циничный руководитель, готовый воплощать в реальность любые указания центра: скажут закручивать гайки — будет закручивать, дадут противоположный приказ — будет откручивать...

Три года, в течение которых Семен Шапиро управлял Гродненщиной, стали для области временем кадровой революции. Его предшественники тоже «спускали стружку» с местной номенклатуры, однако никто не копал так глубоко, так въедливо и практически по всем направлениям — от «перетрахивания» руководителей предприятий и замены руководства университета до кадровых перестановок в гродненских спортивных клубах... Губернатору было дело до всего.

Шапиро пытался активно привлекать кадры из регионов, делал ставку на молодых. Может быть, успехов у него было бы и побольше, если бы не кризис, который ударил по доходам, а значит — сделал предлагаемые должности менее привлекательными.

Потомственный интеллигент оказался непривычно жестким управленцем, который требует от подчиненных, кроме всего прочего, ещё и умения покорно сносить публичную и безжалостную порку. Совещания у губернатора походили на шоу в духе Александра Лукашенко, когда начальник по очереди отчитывал своих подчиненных, а те, заикаясь и с дрожью в голосе, пробовали ему что-то ответить. Как минимум в одном случае попытка отстоять свое достоинство окончилась для «гонорливого» подчиненного увольнением и невозможностью найти новую работу в Гродно.

Запомнилась также длительная и безжалостная подковерная борьба между Шапиро и мэром Гродно Борисом Козелковым. Как оказалось, хваленые покровители губернатора были не такие уж и могущественные, ибо более года он не мог снять с должности находившегося практически в открытым противостоянии к нему мэра областного центра. Однако длительная «осада», последовательность и неуступчивость принесли свой эффект. Козелков потерял должность, а вся гродненская властная элита получила недвусмысленный намек: стоит Шапире захотеть — и он съест любого!

Если чиновников губернатор держал в черном теле, то перед спецслужбами он пасовал. С УВД и КГБ Шапиро был чрезвычайно нежен, внимателен, любезен и уступчив. Пожалуй, в плане отношений с силовиками он был самым слабым гродненским губернатором. Никто из его предшественников так перед силовиками не трепетал. Что это было? Типичная для интеллигента боязнь «конторы»? Может быть.

Другой стороной той же медали была публичная, к месту и не к месту, демонстрация информации, полученной «оттуда», и желание лично поучаствовать в борьбе с «врагами народа». Шапиро подчеркивал, что увольнения с работы очередного оппозиционера или, например, заподозренных в недостаточной лояльности к власти историков Гродненского университета — это его рук дело.

При участии Семена Шапиро были сменены редакторы главных местных газет — «Гродненской правды» и «Вечернего Гродно». Причем, если «ссылка» в Палату представителей главного редактора «Гродненской правды» Елены Берестневой была произведена с сохранением всех рамок приличия, то отстранение от руководства негосударственным «Вечерним Гродно» Александра Кучинского произошло в «лучших» белорусских традициях. Шапиро банально пригласил к себе главного учредителя этой газеты Владимира Шпарло. Что он ему там говорил, неизвестно, но результат, как говорится, налицо.

Усилиями Александра Лукашенко, который как-то поделился с журналистами сведениями о национальности гродненского губернатора, Семен Шапиро стал одним из самых известных чиновников-евреев Беларуси. Однако влияние пресловутого «пятого пункта» на его решения замечено не было. В любом случае надежды евреев на то, что при «своем губернаторе» проблемы с реставрацией гродненской синагоги быстро решатся, не оправдались.

На протяжении всех трех лет властвования Семена Шапиро в кулуарах облисполкома шептались о его огромных амбициях и предстоящем триумфальном возвращении в Минск. Ну, что ж в Минск он вернулся. Правда, пока не на должность в правительстве, которую ему пророчили.

Хотя, впрочем, в Гродно уверены, что должность губернатора Минщины тоже станет всего лишь непродолжительным этапом в приключениях либерала Шапиро. Он, мол, ещё нам такое покажет!