Беларусь-ЕС

Польша предлагает Беларуси эволюцию. Пока мы видим деградацию

«Думаю, вам нестабильное еще одно государство на западе после Украины не нужно», — сказал Александр Лукашенко главе польской дипломатии, сделав при этом, вероятно, оговорку по Фрейду. Ведь Беларусь лежит на восток от Польши и Евросоюза, на запад же — от Москвы.

Эта оговорка, прозвучавшая на встрече белорусского президента с Витольдом Ващиковским 23 марта в Минске, показательна тем, что привыкший к москвоцентричной системе координат белорусский официальный лидер сегодня пытается тихо ослабить зависимость от Кремля и укрепить западный вектор внешней политики.

Время собирать камни?

Хозяин не удержался, чтобы слегка не поддеть гостя: «Живем рядом, история вроде одна и та же, часто переживаем одни и те же проблемы, у кого-то их больше, у кого-то меньше, а путь министра из Варшавы в Минск оказался таким долгим».

На самом деле министр новый, и это один из первых его зарубежных вояжей. Если же имеется в виду временной разрыв между нынешним визитом и прилетом в Минск прежнего главы польского МИДа Радослава Сикорского, то — да, прошло более пяти лет.

Тогда, в ноябре 2010-го, Сикорски был велеречив и щедр на посулы, без обиняков пообещал три миллиарда евро от ЕС за пристойное проведение президентских выборов. Но ту оттепель в отношениях Минска с Европой обрубил разгон Площади 19 декабря 2010 года.

Варшава реагировала на репрессии, по большому счету, в унисон с Брюсселем, санкции против верхушки режима были коллективным решением Евросоюза. Впрочем, Сикорски избрал в белорусском вопросе особенно жесткую риторику, будто мстил за срыв своей миссии.

Белорусский руководитель, в свою очередь, тоже не блистал дипломатией, винил поляков в реваншизме. Например, в 2011 году заявил: «Они спят и видят, что граница возле Минска проходит. Они никак не могут согласиться, что граница там, за Гродно».

Скорее всего, это был банальный перевод стрелок: претензии по части недемократичности режима объяснить якобы экспансионистскими замашками Варшавы.


Что, и в Беларуси будут реальные выборы?

В общем, дров в двусторонних отношениях наломали более чем. И пару лет назад кто бы мог подумать, что глава страны, которую западники прежде называли последней диктатурой Европы, будет вот так заявлять высокому гостю из Варшавы: «...Будем стараться делать так, чтобы никто нас никогда не упрекнул в малой демократии, в отсутствии ее. Мы будем так делать, чтобы ее было не меньше, чем в Польше».

Смелое заявление, если учесть, что в Польше с 1994 года — уже пятый президент, а у нас — все тот же. Да и полномочия у польского президента отнюдь не царские, там главная фигура — премьер. И парламент там многопартийный, со своим сильным политическим голосом. И местное самоуправление работает в полную силу, и степень свободы СМИ на порядок выше, чем в Беларуси.

Короче, если принять эти слова Лукашенко за чистую монету, то белорусской оппозиции можно тихо курить в сторонке — все ее чаяния реализуются и так.

Понятно, что это лишь риторика для ублажения слуха высокого гостя. Но показательно само желание потрафить.


Варшава обещает не инспирировать Майдан

На самом же деле белорусское руководство в развитии отношений и с Польшей конкретно, и с Евросоюзом, Западом вообще делает ставку на потребность уютных сытых демократий в безопасности. Эта потребность колоссально обострилась вследствие событий на Украине, возникновения «Исламского государства», новой волны беженцев и международного терроризма.

В Минске поняли, что сегодня Западу уже не до цветных революций. Более того, не время даже, чтобы особо придираться к авторитаристу за дефицит прав человека, если в принципе автократия достаточно стабильна и предсказуема. Да еще и вроде как не во всех вопросах пляшет под дудку Кремля. То есть как раз случай Беларуси.

Заняв особую позицию по Украине, отбившись (пока) от размещения российской авиабазы, а к тому же обнулив в прошлом году западный список политзаключенных, Минск счел, что сделал достаточно шагов, чтобы взамен получить от Брюсселя снятие санкций и в принципе толерантный подход.

Со своей стороны, пан Ващиковски вечером 22 марта в речи перед представителями белорусского гражданского общества так обрисовал подход Варшавы к вопросу перемен в нашей стране: «…Мы не будем делать революцию, не будем организовывать переворот, Майдан, но мы хотим, чтобы изменения происходили согласно принципам демократии и прав человека эволюционным путем».

По его словам, Польша может дать экспертов, поделиться опытом. «Но перемены — это ответственность тех стран, в которых они должны произойти», — резюмировал польский министр.


Система Лукашенко будет давать микротрещины

Здесь стоит напомнить, что в Польше системные перемены начались в 1989 году, когда под коммунистическим правительством зашаталась почва, волнения приобрели массовый характер. Тогда-то и пришлось властям сесть за круглый стол с легендарной «Солидарностью». Но в Беларуси сегодня нет ни массовых волнений, ни альтернативной структуры, которая хотя бы отдаленно напоминала ту «Солидарность» по мощи и влиянию.

Да и в Москве тогда, в 1989-м, был архитектор перестройки Михаил Горбачев, желавший подружиться с Западом, сейчас же в Кремле — Владимир Путин, который уже показал на примере Украины, как готов реагировать на «прозападные» перемены в сфере российских интересов.

В общем, польский путь для Беларуси на сегодня иллюзорен. Режим чувствует себя достаточно уверенно, несмотря на экономический кризис. Да, из правительства звучат реформаторские идеи, но Лукашенко пока их зарубает на корню. Он лелеет надежду пересидеть худые времена, законсервировав систему. На практике это ведет к деградации страны.

Вместе с тем, экономические нужды и боязнь российской экспансии подталкивают Минск к дальнейшей игре с Евросоюзом, Западом. Какие-то реформы придется делать через не хочу, банально чтобы дали денег.

Этот комплекс факторов будет вести к появлению микротрещин в созданной Лукашенко системе. Через какое-то время она, вполне вероятно, начнет потихоньку разрушаться. Вопрос, однако, в том, кто и как воспользуется ситуацией. Далеко не факт, что именно демократическая оппозиция и Запад.