Общество

Дело 19 декабря. За что судят Некляева?

Начавшийся 5 мая процесс над экс-кандидатами в президенты Владимиром Некляевым, Виталием Рымашевским и четырьмя активистами их инициативных групп существенно отличается от уже завершенных и продолжающихся в настоящее время судов по событиям 19 декабря. Из этих шести фигурантов только свобода Владимира Некляева остается ограниченной домашним арестом. Остальные имеют возможность, насколько это им позволяет подписка о невыезде, общаться, высказывать свои мнения вслух, глаза в глаза.

Поэтому неудивительно, что поэт, который на вопрос судьи Жанны Жуковской, кем он работает, ответил: «Пенсионером», воспользовался возможностью высказаться. Пусть и перед небольшой аудиторией (в зале заседаний суда Фрунзенского района всего 66 мест, треть из них занимали коротко стриженные молодые парни и невесть кем посланные ветераны). Владимир Прокофьевич не имел такой возможности с вечера 19 декабря.

За несколько минут до начала слушаний Некляев устроил импровизированную пресс-конференцию.



Как оказалось, поэт и сам поражен тем, что случилось в Минске вечером основного дня голосования на выборах президенты.

«Лукашенко, как и мне, была невыгодна брутальная площадь. Значит, есть какая-то третья сила. И я думал, что мы будем вместе разбираться, кто же поставил Беларусь в ту ситуацию, в которой она сегодня оказалась», — заявил экс-кандидат. Когда Некляева спросили, что он думает об обвинении, он ответил: «Есть такой жанр — юридическая фантастика».

Что имел в виду Некляев, стало понятно, когда прокурор Андрей Кожевников огласил обвинительные заключения всех подсудимых: часть 1 статьи 342 Уголовного кодекса («Организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них»).

С небольшими «поправками» на место и время событий (они в основном касались Виталия Рымашевского и Анастасии Положанко) следствие пришло к выводу, что… «преступные действия» фигурантов ничем особенным не отличались: все играли одну и ту же роль, совершали одни и те же поступки и даже думали одинаково. Создавалось впечатление, что следователь, выносивший обвинительное постановление, просто менял местами в едином на всех тексте фамилии и посылал файл на принтер.

И выходило, что Возняк (его обвинительное заключение гособвинитель зачитывал первым) участвовал в создании компании «Говори правду!», которая финансировалась на зарубежные деньги. Он же в Польше, Литве и Минске разрабатывал организационные мероприятия, написал два сценария развития событий, а также использовал «надуманный предлог о недемократичности выборов президента и фальсификации результатов избирательной комиссией» для призывов большего количества людей на акцию протеста. А 19 декабря около 18.00 на улице Немига Возняк организовал сбор около 50-70 человек, с микроавтобусом марки «Фольксваген» «со звукозаписывающей аппаратурой», который находился внутри колонны, двигавшейся в сторону Октябрьской площади.

Вместо фамилии Возняка в данном тексте можно вписать ФИО Федуты, Дмитриева и Некляева. Причем в обвинительном заключении поэта есть скользкий, как кочка на болоте, момент, который касался нападения неизвестными людьми на колонну. Прокурор обошел сей факт, просто упомянув, что, получив травму, Некляев делегировал свои полномочия руководителя Дмитриеву.

К месту вспомнить, что в тот злополучный декабрьский вечер Владимир Некляев был избит до потери сознания, потом его доставили в больницу скорой помощи, и откуда опять же неизвестные люди выкрали и доставили кандидата в президенты в СИЗО КГБ.

Владимир Прокофьевич физически не мог влиять на то, что происходило на площадях и проспекте Независимости. Тем не менее, как и остальные фигуранты, он обвиняется в «нарушении нормальной деятельности учреждений, организаций и предприятий», коим был нанесен материальный ущерб либо причинен вред в виде упущенной выгоды.

Каким образом поэт сорвал работу «МакДональдса», общественного транспорта или, к примеру, Дворца культуры профсоюзов, так, видимо, и останется тайной следствия. Как и имена напавших на него людей. И история с невесть откуда взявшимся зеленым микроавтобусом. Помните? В первые дни после событий 19 декабря белорусские государственные телеканалы активно крутили сюжет с этим транспортным средством, заполненным арматурой, канистрами и изделиями из арсенала спецподразделений. Якобы именно он находился в колонне, которую возглавлял Владимир Некляев.

Очевидно, что вечером 19 декабря поэт сам оказался потерпевшим. Но расследовать факт нападения на действующего кандидата в президенты никто не собирается. А самого его теперь судят — за то, что происходило без его участия.