Мнения других авторов

Все материалы рубрики «Мнение»



Мнение

Александр Класковский. ГИПЕРТЕКСТ. Маневровый паровоз

 

Александр Класковский

Александр Класковский. В журналистике 30 лет. Начинал репортером, занимался версткой, редактировал молодежный журнал «Парус», газету «Знамя юности» времен перестройки, достигшую тогда тиража в 800 тысяч, вел прямые линии на ТВ в период «разгула демократии» начала 90-х. В последние годы ушел в Сеть. В 2002-2004 годах редактировал интернет-газету «Белорусские новости». Пишет в основном политическую аналитику.

Освобождение Козулина — конечно, неслабый ход. Для Запада это фигура-символ, политзэк № 1 и все такое. Из-за него, считай, и разгорелась между Вашингтоном и Минском дипломатическая война, в результате которой от посольства сверхдержавы в Беларуси остались рожки да ножки. Так что Запад такой вот указ-реверанс должен оценить. При этом по большому счету все у нас остается по-прежнему. Глухо как в танке.

Если без болтологии, то помилование бывшего ректора не имеет никакого отношения к демократии и правам человека, этим священным коровам Вашингтона и Брюсселя. У меня ассоциация — со старым анекдотом: "…а ведь мог и бритвой полоснуть". В общем, речь идет о банальном политическом торге. Впрочем, не совсем банальном, ибо для ХХІ века все же экзотичен живой товар.

Дымовая пиар-завеса (лорд Белл не зря кушает свой хлеб с маслом) должна, по идее, замаскировать то упрямое обстоятельство, что власть держит ситуацию в стране все той же хваткой бультерьера.

Смотрите: включив в Центризбирком нескольких "безголосых" партийцев (принимай зачет, Европа!), оппозицию потом почти тотально пробросили мимо участковых комиссий, на уровне которых, по глубокому убеждению оппонентов режима, как раз и куются, так сказать, показатели всех "элегантных побед". И никуда не делась из уголовного кодекса статья, грозящая тюрьмой за деятельность от имени незарегистрированной организации (а шиш зарегистрируешь, если у чиновников хоть капля подозрений в нелояльности!). И преспокойненько принимается закон о СМИ, подобный ружью, повешенному на стену. Дело только за отмашкой на отстрел интернет-крамольников да корсети вражьих голосов.

Короче, "а воз и ныне там" — это басня про сакраментальные 12 условий ЕС. Ни одно из них в полной мере белорусскими властями не выполнено, а по некоторым — стало только хуже.

Репрессивная машина все так же блестит свежей смазкой и послушна руке хозяина. Настрогать новый комплект политзэков — как раз плюнуть. Помните, в феврале сделка с гнилым Западом сорвалась — и пошла новая свистопляска: по весне список политических пополнился. Теперь вот есть предмет дополнительного торга. И сам освобожденный Козулин вынужден напоминать про остающихся в неволе Андрея Кима и Сергея Парсюкевича.

Понятно, что говорить о "западном тренде" нынешней белорусской власти можно только с огромной долей условности. Представить синеокую республику в ЕС или, прости господи, в НАТО теперешнее высшее начальство может лишь в кошмарном сне. Равно как и в составе России, добавим справедливости ради.

Так что остается лавировать, играть на противоречиях между Москвой и Западом, которые после войны на Кавказе обострились. Вся политика Минска, вся пресловутая "многовекторность" — это политика маневрового паровоза в историческом тупике.

Причем вилять — чем дальше, тем опаснее. Москва типа сильно обиделась за "уклонизм" союзника в исторический час битвы "миротворцев" с грузинами (черный сетевой юмор: "У кого армия сильнее, тот и миротворец"). Впрочем, это скорее игра на публику. А тет-а-тет — разговор чисто конкретный: единый рубль, приватизация "голубых фишек" и все такое, грозящее оставить рожки да ножки от суверенитета синеокой.

Теперь, когда Россия "уж точно встала с колен и села в танк", предельно очевидно, каким историческим капканом для белорусов оказался проект "братской интеграции". Где коготок увяз, там и всей птичке пропасть — как нечего делать.

Впрочем, обойдемся без апокалипсических страшилок. Авось Запад не выдаст, Москва не съест :). В любом случае жалко бездарно потерянного исторического времени. Беларусь, компактная европейская страна с грамотным, дисциплинированным народом (положа руку на сердце, гораздо более подходящая под параметры ЕС, чем иные его новобранцы), так и болтается, мягко говоря, между Сциллой и Харибдой. Аж через 17 лет после того, как получила на блюдечке независимость!

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».

Оценить материал:
Средний балл - 5.00 (всего оценок: 1)
Tweet

Ваш комментарий

Регистрация

Последние Комментарии

  • дифтонг (оу) - самый трудный в английском... вспомнилось, как фонетистка поплавская по ул. захарова нас учила следующей фразе, которую мы без конца повторяли, глядя в зеркальце: don"t go home alone nobody knows how lonely the road is...
  • Парсюкевича с Кимом тоже выпустили, чтобы Путина порадовать? А Лорд Белл будет обеспечивать нам стратегический прорыв на Смоленском направлении) Ай да лыжник, ай да молодец!
  • да, этот забеларусик, пытается овладеть искуством словесного поноса.
  • на твою бедятину могу ответить только так: Мы эту проблему решили в узком кругу ограниченных людей. (шурик)
  • вот она....лукамольная, собачья, преданнсть хозяину. если у тебя с памятью плохо, напоминаю, что мы говорили не о перспективах, а о тупике. а что касаеся перспектив, то их, у этого преспупного, антинародного режима, нет. точнее однаесть.....вслед за милошевичем и саддамом. не ты ли тут попукивал, что россия нас покупает за конкретные деньги? в этой ситуации - плохо для вас, прихвостней. а он туда за заметками ездит? НАМ? нам не нужен ни он, ни его париемники.ибо за ним будущего нет!. приемник нужен вам, чтоб знать, кого следующего облизывать. в пограничной огонии - да, ты можешь продолжать бесконечно.
  • Вместо трактирщика ответил Швейк: -- Конечно, потеря, спору нет. Ужасная потеря. Фердинанда не заменишь каким-нибудь болваном. Но он должен был быть потолще. -- Что вы хотите этим сказать? -- оживился Бретшнейдер. -- Что хочу сказать? -- с охотой ответил Швейк.-- Вот что. Если бы он был толще, то его уж давно бы хватил кондрашка, еще когда он в Конопиште гонялся за старухами, которые у него в имении собирали хворост и грибы. Будь он толще, ему бы не пришлось умереть такой позорной смертью. Ведь подумать только-- дядя государя императора, а его пристрелили! Это же позор, об этом трубят все газеты! Несколько лет назад у нас в Будейовицах на базаре случилась небольшая ссора: проткнули там одного торговца скотом, некоего Бржетислава Людвика. А у него был сын Богуслав,-- так тот, бывало, куда ни придет продавать поросят, никто у него ничего не покупает. Каждый, бывало, говорил себе: "Это сын того, которого проткнули на базаре. Тоже небось порядочный жулик!" В конце концов довели парня до того, что он прыгнул в Крумлове с моста во Влтаву, потом пришлось его оттуда вытаскивать, пришлось воскрешать, воду из него выкачивать... И все же он помер на руках у доктора, после того как тот ему впрыснул чего-то. -- Странное, однако, сравнение,-- многозначительно произнес Бретшнейдер.-- Сначала говорите о Фердинанде, а потом о торговце скотом. -- А какое тут сравнение,-- возразил Швейк.-- Боже сохрани, чтобы я вздумал кого-нибудь с кем-нибудь сравнивать! Вон пан Паливец меня знает, верно ведь, что я никогда никого ни с кем не сравнивал? Я бы только не хотел быть в шкуре вдовы эрцгерцога. Что ей теперь делать? Дети осиротели, имение в Конопиште без хозяина. Выходить за второго эрцгерцога? Что толку? Поедет опять с ним в Сараево и второй раз овдовеет... Вот, например, в Зливе, близ Глубокой, несколько лет тому назад жил один лесник с этакой безобразной фамилией -- Пиндюр. Застрелили его браконьеры, и осталась после него вдова с двумя детьми. Через год она вышла замуж опять за лесника, Пепика Шалловица из Мыловар, ну и того тоже как-то раз прихлопнули. Вышла она в третий раз опять за лесника и говорит: "Бог троицу любит. Если уж теперь не повезет, не знаю, что и делать". Понятно, и этого застрелили, а у нее уже от этих лесников круглым счетом было шестеро детей. Пошла она в канцелярию самого князя, в Глубокую, и плакалась там, какое с этими лесниками приняла мучение. Тогда ей порекомендовали выйти за Яреша, сторожа с Ражицкой запруды. И -- что бы вы думали? -- его тоже утопили во время рыбной ловли! И от него она тоже прижила двух детей. Потом она вышла замуж за коновала из Воднян, а тот как-то ночью стукнул ее топором и добровольно сам о себе заявил. Когда его потом при окружном суде в Писеке вешали, он укусил священника за нос и заявил, что вообще ни о чем не сожалеет, да сказал еще что-то очень скверное про государя императора. -- А вы не знаете, что он про него сказал? -- голосом, полным надежды, спросил Бретшнейдер. -- Этого я вам сказать не могу, этого еще никто не осмелился повторить. Но, говорят, его слова были такие ужасные, что один судейский чиновник, который присутствовал там, с ума спятил, и его еще до сих пор держат в изоляции, чтобы ничего не вышло наружу. Это не было обычное оскорбление государя императора, какие спьяна делаются. -- А какие оскорбления государю императору делаются спьяна? -- спросил Бретшнейдер. -- Прошу вас, господа, перемените тему,-- вмешался трактирщик Паливец.-- Я, знаете, этого не люблю. Сбрехнут какую-нибудь ерунду, а потом человеку неприятности. -- Какие оскорбления наносятся государю императору спьяна? -- переспросил Швейк.-- Всякие. Напейтесь, велите сыграть вам австрийский гимн, и сами увидите, сколько наговорите. Столько насочините о государе императоре, что, если бы лишь половина была правда, хватило бы ему позору на всю жизнь. А он, старик, по правде сказать, этого не заслужил. Примите во внимание: сына Рудольфа он потерял во цвете лет, полного сил, жену Елизавету у него проткнули напильником, потом не стало его брата Яна Орта, а брата -- мексиканского императора-- в какой-то крепости поставили к стенке. А теперь на старости лет у него дядю подстрелили. Нужно железные нервы иметь. И после всего этого какой-нибудь забулдыга вспомнит о нем и начнет поносить. Если теперь что-нибудь разразится, пойду добровольцем и буду служить государю императору до последней капли крови! -- Швейк основательно хлебнул пива и продолжал: -- Вы думаете, что государь император все это так оставит? Плохо вы его знаете. Война с турками непременно должна быть. "Убили моего дядю, так вот вам по морде!" Война будет, это как пить дать. Сербия и Россия в этой войне нам помогут. Будет драка! В момент своего пророчества Швейк был прекрасен. Его добродушное лицо вдохновенно сияло, как полная луна. Все у него выходило просто и ясно. -- Может статься,-- продолжал он рисовать будущее Австрии,-- что на нас в случае войны с Турцией нападут немцы. Ведь немцы с турками заодно. Это такие мерзавцы, других таких в мире не сыщешь. Но мы можем заключить союз с Францией, которая с семьдесят первого года точит зубы на Германию, и все пойдет как по маслу. Война будет, больше я вам не скажу ничего. Бретшнейдер встал и торжественно произнес: -- Больше вам говорить и не надо. Пройдемте со мною на пару слов в коридор. PS Классика однако:)