Альберт Эйнштейн мог стать профессором БГУ?

 

Ученик Эйнштейна Яков Громмер был родом из Беларуси, и зазывал великого ученого работать в Минск.

В декабре 1931 года Эйнштейн записал в дневнике: "Сегодня я решил покинуть Берлин". Причины понятны — год назад нацисты сделали в Германии внезапный рывок и получили в рейхстаге 107 мест вместо 12. Больше задерживаться в Берлине Эйнштейн не намеревался. К этому моменту великому ученому 52, он не просто физик, он — личность мирового масштаба. За плечами — Нобелевская премия, теория относительности, почетные ученые степени от университетов Женевы, Цюриха, Мадрида, Брюсселя, Лондона, Оксфорда, Кембриджа, Глазго, Манчестера и т.д. В его честь называют телескопы, башни, институты, он дружит с министрами, его принимает у себя королевская семья Бельгии, Эйнштейн может похвастать личной дружбой с королевой Елизаветой. Через два года гений поселится в США навсегда. Но на момент, когда Эйнштейн сделал запись в дневнике, окончательного решения, где будет жить, он еще не принял. Как оказалось, одним из мест своего переезда, Эйнштейн рассматривал Минск.

Ассистентом Эйнштейна был брестчанин без начального образования?

В 1928-29 годах Минск был центром притяжения известных европейских мозгов. В это время из Германии к нам прибыл ученик и ассистент Эйнштейна Яков Громмер — личность выдающаяся, но чертовски загадочная. Известно, что за время работы у Эйнштейна было много сотрудников, больше 30 человек — толпу Эйнштейн не любил, однако ценил умных сотрудников.

Белорус Яков Громмер умудрился проработать с Эйнштейном бок о бок почти тринадцать лет, дольше, чем кто-либо другой. И это не единственное "необычное" в биографии этого человека.

Родился паренек в Бресте, на то время Брест-Литовске, в 1879 году, до 26 лет изучал исключительно талмуд, и собирался стать раввином. Все бы хорошо, только Громмер был болен необычной болезнью — акромегалией, проще — гигантизмом. По традициям, новый раввин должен был жениться на дочери старшего раввина, но невеста отказалась выйти замуж за Громмера из-за его внешности. Ни в одном архиве не сохранилось фотографии Якова, его внешность тщательно скрывали от посторонних глаз. По слухам, голова у него была непропорционально большая (или, как говорят в народе, "лошадиное лицо") и нестандартных размеров руки и ноги.

Отвергнутый жених с неистовством взялся за науку и уехал в Германию. Поначалу он говорил только на идиш. За поразительно короткие сроки Громмер был готов защищать диссертацию. Но ведь у Громмера не было даже аттестата об окончании гимназии, в которую в Бресте он почти не ходил, а значит, о докторской степени не могло быть и речи. И тут на тебе! Защитить диссертацию провинциалу из Беларуси помог знаменитый математик ХХ века Давид Гильберт: "Если мне удастся раздобыть докторский диплом для этого молодого человека — литовца (имеется в виду из Брест-Литовска. - Прим. авт.), еврея и не имеющего аттестата гимназии, то после этого можно будет сказать, что я действительно что-то сделал! Большинство докторских диссертаций содержат половину идеи. Хорошие диссертации содержат одну идею. Работа Громмера содержит две хорошие идеи!"

Комиссия была сражена доводами мэтра математики, и Громмеру единогласным решением совета университета в Геттингене дали диплом доктора наук. В 1915 году удачливый брестчанин Яков Громмер переезжает в Берлин и становится ассистентом самого Альберта Эйнштейна.

Эйнштейн мог стать белорусским академиком дважды

Первое упоминание о Громмере встречается в работе Эйнштейна по космологии в 1917 году. В 1925 году Эйнштейн писал, что Яков Громмер "помогал ему во всех вычислениях в области теории относительности". Возможно, если бы не угроза фашизма, Громмер и Эйнштейн до конца жизни работали бы в тандеме. Однако "коричневая чума" заставила брестчанина в 1928 году задуматься о переезде в Минск. Эйнштейн написал белорусским ученым рекомендательное письмо на своего ученика: "Доктор Громмер является одним из самых опытных ученых по предмету аналитической математики. Он работал со мной более десяти лет. Лично д-р Громмер, наверное, отдаст все свои силы, чтобы служить доверенной ему ученой службе". Разумеется, 1 ноября 1928 года Громмера зачислили в БГУ на должность профессора, а с 1931 года еще и в физико-технический институт Академии наук БССР. Связь с Эйнштейном Громмер не потерял, переписывался с учителем. Эйнштейн даже завязал переписку и с директором института, в котором работал Громмер. И тут начинается самое интересное. Помните запись в дневнике Эйнштейна? В 31-м году великий физик решился покинуть Берлин. Творческая обстановка, которую описывал в своих письмах Громмер, не могла не привлечь Эйнштейна. Накануне прихода Гитлера к власти великий физик обратился к официальным кругам БССР с просьбой-предложением связать свою судьбу с БГУ и Академией наук. Теперь уже Громмер ходатайствовал за Эйнштейна. Белорусские ученые восторженно шептались об этом в кулуарах (очевидец этих событий, известный историк, академик Виталий Сербента, в это время работавший директором Института истории партии ЦК КПБ, не раз прилюдно вспоминал об этой истории). Дальше дело развивалось так: первый секретарь ЦК КПБ Николай Гикало сам не мог принять такое важное решение, он срочно запросил Москву. Как рассказывают, Сталин ответил фразой, которая переросла в анекдот: "Пусть этот сионист продолжает играть на скрипке в синагоге у себя дома".

Получив отказ, Альберт Эйнштейн благополучно переехал в Америку, где продолжил свою работу. Но интеллектуальная элита Минска чувствовала неловкость, и, чтобы сгладить ситуацию, несколькими годами позже, предложила Эйнштейну от имени Академии наук избрать его почетным членом. Одного же согласия Эйнштейна было мало, официальное письмо-предложение было направлено в ЦК КПБ (текст письма хранится в Национальном архиве). Решения по этому вопросу, судя по всему, не было, либо оно было отрицательным.

P.S. Ученик Эйнштейна Яков Громмер умер 11 апреля 1933 года из-за своей страшной болезни. Свое тело Громмер завещал мединституту для изучения. Видимо, до конца своих дней Яков был одинок. После смерти его личные вещи передали домработнице. Интересно, что в 37-м году президиум Академии наук своим решением запретил помещать в издаваемых книгах фотографии Громмера и его имя.

Во времена хрущевской оттепели, уже после смерти Эйнштейна, возможный переезд знаменитого ученого в БССР неоднократно озвучивали с высоких трибун во время собраний и конференций интеллектуальной элиты страны.

Алексей ДОВНАР-ЗАПОЛЬСКИЙ, Раиса МУРАШКИНА, "Комсомольская правда в Белоруссии"