Борис Звозсков: ни один серьезный инвестор не пойдет туда, где систематически и массово нарушаются права человека

11 марта Государственный департамент США обнародовал ежегодный доклад о соблюдении прав человека в мире, в котором, конечно, нашлось место и Беларуси. Раздел, посвященный нашей стране, содержит достаточно критические оценки.

Однако «права человека нарушаются везде, и нет в мире такой страны, где эти права не нарушались бы» утверждает Борис Звозсков, член правления РОО «Правовая инициатива», выпускник Высшего международного курса по защите прав человека: «Важно другое — как в той или иной стране работает механизм защиты этих прав».

В интервью «Белорусским новостям» Борис Звозсков рассказал о том, каким образом нужно защищать свои права, в каком случае искать защиты за пределами страны и как обстоят дела с правами человека в Беларуси и в мире.

— В каком случае можно обращаться в международные органы защиты?

— Здесь механизм достаточно простой: вначале нужно исчерпать все возможности защиты в национальной судебной системе. В каких-то странах это две инстанции, где-то три. В основном, конечно, это суд первой инстанции, и затем апелляционный суд. Мы сейчас говорим конкретно о тех вопросах, которые перечислены в Международном пакте о гражданских и политических правах, и здесь никаких законных интересов, имущественных прав, наследственных вопросов рассматриваться не может. Но как только человек посчитал, что его право было нарушено, и на национальном уровне его защитить не удалось, только тогда он может обратиться в международные органы. В Европе граждане могут обратиться как в Европейский суд, так и в Комитет по правам человека ООН. Но чаще, конечно, обращаются в Европейский суд, ибо сила решений там намного выше.

— Куда обращаться белорусам?

— Белорусы могут обратиться только в Комитет по правам человека ООН, поскольку Беларусь не подписывала Европейскую конвенцию по правам человека и основным свободам и, соответственно, в Европейский суд граждане нашей страны обращаться не могут. В системе ООН есть документы, которые носят обязательный юридический характер. Например, Пакт о гражданских и политических правах, Пакт о социально-экономических культурных правах, Конвенция по ликвидации расовой дискриминации, Конвенция по ликвидации дискриминации в отношении женщин, Конвенция против пыток и многое другое. То есть когда страны подписали эти документы и ратифицировали них появились обязательства, по которым они должны отчитываться. Но помимо этих документов, государства заключают еще факультативные протоколы, без которых граждане не могут обращаться в тот или иной Комитет. То есть просто пакта мало. Беларусь ратифицировала почти все вышеперечисленные документы. Но вот, например, в Комитет против пыток белорусы обращаться не могут, потому как Конвенцию против пыток Беларусь подписала, а факультативный протокол — нет. И это при том, что все наши соседи и все страны Европы его подписали.

— Как часто белорусы обращаются в Комитет по правам человека ООН? Что говорит статистика?

— Например, к 2005 году обращений было 11, из них в девяти случаях Комитет констатировал, что нарушения прав человека в нашей стране были.

— 11 обращений — это много или мало?

— Министр юстиции Голованов несколько лет назад на одной из коллегий озвучил такие цифры: в 2005 году в министерство поступило 1800 заявлений на регистрацию неправительственных организаций и различных общественных объединений и ассоциаций. Из них зарегистрировано было около 200. 1600, соответственно, не зарегистрировали. По нашему законодательству, чтобы учредить местную общественную организацию должно быть не менее 10 человек, для республиканской — не менее 50. И если брать по минимуму — 10 человек, а не зарегистрировали при этом 1600 организаций, то, получается, 16 тысяч человек не смогли реализовать свое право на объединение, ассоциацию и мирное собрание. А это право, между тем, прописано в Международном пакте о гражданских и политических правах, который Беларусь подписала и ратифицировала полностью. Из этих 16 тысяч человек в Комитет было подано только два или три заявления. И вот теперь сами ответьте: много это или мало? Тогда, помню, в Комитете мне сказали: вот, мол, вы говорите, права человека в Беларуси нарушаются. Так почему так мало заявлений? Ответ на этот вопрос трудно найти. Но к 2009 году жалоб было уже больше — 64, а это значит, что хорошо сработали наши белорусские правозащитники.

— В таком случае, отображает ли статистика обращений граждан в Комитет по правам человека ООН реально существующую ситуацию в стране?

— Надо смотреть не столько количество обращений, сколько считать сами случаи, в которых Комитет признал нарушение. Обращений может быть и миллион. Например, в 2009 году одну из ключевых позиций по обращениям заняла Канада — 148 заявок, а ведь там существует довольно мощная система правозащиты. В Комитете по правам человека ООН есть и другая статистика: как правило, 97% заявок Комитет даже не рассматривает. Например, говорит: извините, ребята, тут вы путаете, здесь не может быть нарушений прав человека, или эта тема не относится к правам человека. По существу рассматриваются только 3%.

— Какие заявки точно рассмотрят в Комитете по правам человека ООН, и как проходит процедура рассмотрения заявлений?

— В Комитете есть Управление верховного комиссара, внутри управления — группа по петициям. Например, вы написали заявление и отправляете его в Женеву в группу по петициям. Сначала его рассматривают по формальным принципам. Например, обращение не может быть анонимным, автором должна быть сама жертва, т.е. я, Петров, не могу написать заявление, что нарушили права Иванова, и т.д. На этом этапе обычно и отсеиваются 97% заявок. Остальные 3% отправляются на полку и по нескольку лет ждут очереди. Затем Комитет отправляет свое решение тому правительству, на которое была жалоба. При этом Комитет дает правительству 6 месяцев, чтобы оно подготовило возражения и отправило их снова в Комитет. Далее Комитет отправляет вам, как автору жалобы, эти возражения для того, чтобы вы прокомментировали, и через 3 месяца вы отправляете свои комментарии опять Комитету. Далее ваше дело отправляется «на полку», ибо считается скомплектованным, и ждет, когда Комитет опять возьмет его на рассмотрение. Последний этап — Комитет снова рассматривает ваше дело с учетом возражений и комментариев и выносит решение.

— Как должно реагировать государство, если Комитет признал, что оно нарушило право гражданина? Как реагировало наше правительство?

— Если государство все-таки соглашается с решением Комитета, то суд, который вынес решение, отменяет его. Если же государство упорствует, то оно должно официально в течение трех месяцев опубликовать решение Комитета и непосредственно меры, которые будут приняты со стороны государства. Например, был случай, когда жителя Вилейки осудили и оштрафовали, не помню точно, по какому делу, но что-то связано с распространением информации. Апелляция не помогла — суд оставил свое решение в силе. Тогда он обратился в Комитет по правам человека ООН. В результате наш Верховный суд признал, что правда все-таки на стороне этого гражданина, и отменил свое решение. Ему вернули деньги и даже судебные издержки. Также случилось и с Вацлавом Гавелом — чешским писателем, диссидентом, правозащитником и государственным деятелем. Его посадили в тюрьму, а правительство Голландии вмешалось и спросило у тогдашнего правительства Чехословакии: а что, собственно, происходит у вас с этим человеком? Ну и правительство, чтобы не наживать себе проблем, его отпустило. Через 4 месяца произошла «бархатная революция», и Гавел стал президентом.

А вообще человек и государство могут спорить до бесконечности. И чтобы такого не было, государства в ООН договорились, что окончательное решение будет выносить Комитет по правам человека. Для этого государства заключают факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах. Однако наши власти довольно часто говорят о том, что решение Комитета, дескать, носит рекомендательный характер. Хотя такого нигде не прописано. Возможно, поэтому в Беларуси ни разу не было опубликовано решение Комитета.

— В каком случае ситуация с правами человека переходит на рассмотрение в Совет по правам человека ООН?

— Совет рассматривает уже не отдельно взятого гражданина, а ситуацию в стране в целом, т.е. фиксирует, где происходят нарушения систематически и массово. На заседаниях Совета по правам человека могут присутствовать представители таких влиятельных организаций, как МФВ, ВОЗ, Всемирный банк, МОТ, ЮНИСЕФ и многие другие. Например, если решается вопрос о том, вкладывать ли какому-то инвестору свои деньги в то или иное государство, он может обратиться в Совет по правам человека ООН и спросить, а что у этого государства с правами человека? Поверьте, ни один серьезный инвестор не пойдет туда, где систематически и массово нарушаются права человека.

— Какие нарушения характерны для Беларуси?

— В числе первых я бы отметил право на мирное собрание. Например, Мингорисполком когда-то своим решением № 1330 постановил, что пикеты и всякого рода акции в Минске можно проводить только в трех местах: на Бангалор, в парке 50-летия Октября и возле цирка шапито. Несколько человек решили с этим побороться, в том числе Владимир Романовский. Многочисленные суды по его иску заканчивались постановлением, что Мингорисполком прав, а Романовский продолжал обжаловать. Так дело ходило чуть ли не до тех пор, пока не осталось в суде Московского района ни одного судьи, который бы это дело не рассматривал. Кстати, обращаться в Комитет по правам человека ООН вы можете не только, когда прошли все инстанции внутри страны, но и когда дело необоснованно затягивается. Как в случае с Романовским. Поэтому он подал заявку по нарушению права на проведение мирного собрания в Комитет по правам человека ООН.

Государству, как и полагается, отправили дело для вынесения возражений. И, возможно, это сработало, потому что Мингорисполком в 2005 году это решение отменил. Его сейчас нет. Однако людей, чьи заявки Мингорисполком все же одобряет, на проведение мероприятий все равно отправляют туда же. Чаще всего — на Бангалор. И тут в первую очередь у людей надо спросить: почему вы идете? Почему соглашаетесь? Почему в суде не обжалуете? Где-то ограничивать право на проведение собрания можно и нужно, например, у правительственных зданий, у школ и т.д. Например, на Октябрьской площади нет ничего такого, из-за чего можно запрещать там собираться.

В Польше, например, если в мероприятии принимают участие меньше 15 человек, можно даже не извещать местную власть, а если власть извещают, то для того, чтобы она поставила полицию, чтобы никто не напал на митингующих. Вообще же задача пикета — привлечь внимание. Чье внимание можно привлечь в безлюдном месте?

— Как можно расценивать обыски в квартирах журналистов?

— Согласно Уголовно-процессуальному кодексу, обыск может проводиться, если возбуждено уголовное дело, есть санкция прокурора, постановление об обыске, т.е. законные основания. Они могут исходить из разных мотивов: например, в целях государственной безопасности. Но тут важны не только законные основания, но и то, для достижения какой цели государство это делает. И отсюда вытекает другой, более тонкий и деликатный вопрос: а нельзя ли было добиться этой вашей цели не такими жесткими методами? Иногда обыск объясняется случаями, нетерпящими отлагательства. Например, убили человека во дворе, а бабушки на лавочке показали, что убийца побежал во-о-н в тот подъезд. Получается, что уголовное дело не возбуждено, а труп уже есть. В таком случае те, кто проводил обыск, в течение 24 часов должны известить прокурора о том, как и для чего это делалось.

Именно объяснение целей, с которыми государство вмешивается в частную жизнью, важны больше всего, ведь это граничит с правом человека на неприкосновенность личной жизни. Например, террорист держит в заложниках 40 человек, его схватили, чтобы узнать, где он их прячет. Вопрос: можно ли к нему применять пытки? С одной стороны, от него зависит жизнь 40 человек, с другой — у него есть неограниченное право на неприменение пыток. Так вот с точки зрения прав человека государство должно сначала исчерпать все гуманные методы для получения информации, а уже потом думать, что делать дальше. Пытки — метод, к которому ни в коем случае не может прибегнуть государство с точки зрения прав человека.

— В докладе Госдепартамент США отмечалась имеющее место в Беларуси дискриминация этнических меньшинств.

— Говоря о национальных меньшинствах, мы подразумеваем тех, кто живет тут постоянно. Например, в Беларуси живет довольно много евреев, татар, существуют татарские общины. Вы знаете у нас хоть одну татарскую школу? А еврейскую? Есть польские школы, но их количество сокращается.

— Какие наиболее распространенные нарушения прав человека в мире?

— Нарушения эти перечислять можно очень долго. Я бы сказал, что некоторые демократические методы по отношению к гражданам таят в себе больше опасности, чем прямое нарушение какого-либо права человека. Например, проведение референдума. Его используют во многих странах. Однако что такое референдум? Это решение большинства. А большинство людей там на самом деле думают только о себе, даже не думая при этом о большинстве. Как же быть с меньшинством? Ведь если мы говорим о правах человека, которые у всех одинаковы, то получается меньшинство чем-то хуже большинства? Нет. Если после референдума решение принимает власть, я считаю это правильным. Если же сами цифры — это уже решение, то я категорически против. Власть для того и существует, чтобы принимая решение учитывать интересы большинства, но и защищать меньшинство. В Швейцарии, например, очень любят проводить референдумы, но с меньшинством там всегда находят компромиссы. Поэтому я считаю, что референдум должен существовать только как социологический опрос, чтобы узнать мнение народа. Референдум — не всегда хорошо, даже несмотря на то, что он считается демократическим методом и пользуется популярностью.