Проблемы слепых для зрячих не очевидны

Необходимо интенсивно интегрировать слепых в общество и ни в коем случае не позволять им быть обособленными от него. Такое мнение высказал доктор психологических наук, профессор Объединенного института проблем информатики НАН Беларуси Георгий Лосик. Но так ли просто происходит эта интеграция, которая во многом зависит от полученного образования, в том числе и высшего?

Официально инвалиды по зрению могут пробовать поступать на любую специальность в вузы, если нет противопоказаний в диагнозе.

«При вступительных экзаменах тестирование проходить не надо, экзамен будет проходить в соответствии с особенностями диагноза. Например, если это слабовидящий, то можно пользоваться лупой, если вообще не видит, то экзамен будет проходить при помощи шрифта Брайля и других методик, — говорит начальник управления специального образования Министерства образования Антонина Змушко. — При этом для экзамена создается специальная комиссия».

Фактически то же самое говорится и в п. 24 указа президента «О правилах приема в высшие и средние специальные учебные заведения» от 7 февраля 2006 г. Согласно документу, инвалиды I и II группы, дети-инвалиды, представившие при приеме документов соответствующее удостоверение и заключение врачебно-консультационной комиссии или медико-реабилитационной экспертной комиссии о том, что им не противопоказано обучение по выбранной специальности, имеют даже преимущественное право на зачисление при равном общем количестве баллов.

По мнению Георгия Лосика, есть такие специальности, по которым слепой может обучиться даже лучше, чем зрячий: это те специальности, где не так интенсивно меняется основная база данных — психология, иностранные языки, история.

«Например, в нашей Академии наук работает слепая Людмила Кухарева, которая занимается переводами текстов, и получается это у нее превосходно», — говорит он.

По словам профессора Лосика, сейчас в Беларуси обучение слепых происходит в основном на базе программы «Говорящий компьютер для слепых».

«В Национальной библиотеке есть семь мест для работы с брайлевским текстом. Был некогда центр «Говорящий компьютер для слепых» при Объединенном институте проблем информатики НАН. Мы как раз занимались разработкой и внедрением технологии говорящего компьютера, там же происходило обучение слепых детей на бесплатной основе. Однако центр закрылся из-за прекращения финансирования из госбюджета», — рассказывает специалист.

«В Академии наук мы также разработали методику обучения видению цвета. Наши методики проверялись в России. Но они не реализуются пока на практике в Беларуси, опять-таки нужны финансы. На Западе таким финансированием занимаются в основном специальные фонды», — говорит Георгий Лосик.

В целом же образование для инвалидов по зрению в Беларуси начинается с того, что дети дошкольного возраста получают его дома. В крупных городах есть специализированные группы в детских садах. В Минске действуют специализированные детские сады № 353 и № 19. В Гродно специализированный детский сад создан при школе-интернате.

«В школьном возрасте дети могут обучаться как в специализированных школах, так и по индивидуальной программе на дому со специалистом, которого определяет учреждение образования», — рассказали в Республиканской ассоциации родителей детей-инвалидов по зрению.

По их данным, в настоящий момент в стране работает 7 специализированных школ-интернатов: Жабинковская, Езерищенская, Василевичская, Гродненская, Молодечненская, Шкловская и минская школа для слепых и слабовидящих детей № 188.

«В настоящий момент в школе обучается 115 человек. Школа работает в режиме полного дня. Занятия проводятся в одну смену, — рассказала заместитель директора по учебной работе школы № 188 Светлана Радчевская. — Во вторую смену проводятся коррекционные занятия. Наполняемость классов — от 6 до 12 человек, и в последнее время она уменьшается, потому что детей меньше приходит. Все учебные кабинеты снабжены оборудованием локального освещения, также существуют различные приборы, помогающие детям в обучении: лупы, сенсоры и т.д.».

Есть также в школе актовый и спортивный зал, библиотека с аудиоматериалами по предметам, учебная и художественная литературой, изданная увеличенным шрифтом и шрифтом Брайля, комната психологической разгрузки, кабинет врача-офтальмолога.

По словам С.Радчинской, 50% выпускников школы поступают в вузы и ссузы, остальные же имеют возможность сразу после 11-го класса трудоустроиться в ЧУП «Светоприбор» ОО «БелТИЗ», где они могут выполнять несложную механическую работу.

Что же касается получения профессионально-технического образования, то, согласно перечню учреждений образования, обеспечивающих получение такого образования лицами с особенностями психофизического развития, в том числе инвалидами, непосредственно инвалиды по зрению могут обучаться только в Витебском государственном профессионально-техническом колледже легкой промышленности.

По данным управления специального образования Минобразования, для поступления туда требуется в основном общее базовое образование. За 2 года 10 месяцев лица с нарушениями слуха, зрения, функций опорно-двигательного аппарата могут выучить на затяжчика обуви, сборщика обуви, парикмахера; горничную; аппаратчика широкого профиля производства химико-фармацевтических препаратов; оператора электронно-вычислительных машин.

С общим средним образованием там можно выучиться на агента по снабжению (сбыту), счетовода и оператора электронно-вычислительных машин.

В Гродненском государственном медицинском колледже есть специальные группы для учащихся с нарушениями зрения. Например, инвалиды по зрению могут обучаться по специальности «Лечебный массаж».

Однако, увы, не всегда, когда дело доходит до практики, все так радужно: вроде бы и удостоверение есть, и заключения всевозможные, а вот поступить бывает тяжело даже умным слепым.

Например, тотально слепой метеолюбитель Виталий Кравченко из Гомеля, который, несмотря на слепоту, полностью сам создал сайт, посвященный текущей погоде в городах Беларуси, России и Украины, два раза пытался поступать на математический факультет Гомельского государственного университета на специальность «Программное обеспечение информационных технологий». В результате плюнул на «корочку» и стал работать.

«Поначалу трудно было даже получить справку, потому что в поликлинике постоянно спрашивали: как ты, слепой, сможешь за компьютером работать, если ты элементарно не сможешь искать информацию в интернете? — рассказывает Виталий. — На это я им раз за разом отвечал, что компьютер можно озвучить программой экранного доступа, а сама эта американская программа уже давно русифицирована. К тому же, извините, если я уже полностью сам сайт создал, то, наверное, обучаться смогу. Дизайн я тоже полностью сам делал. Не супер, конечно, но разве это не говорит о том, что я могу работать за компьютером?».

Наконец Виталий получил заветную справку и отправился в деканат.

«Там просто растерялись, когда я принес документы, — рассказывает он. — Долго не могли решить, в какой форме проводить экзамен. Изначально сказали, что будут спрашивать устно, но потом решили, что физику и математику устно сдать, увы, невозможно. Я согласен, поэтому задачи решал письменно. Весь экзамен записывали на видеокамеру. В результате поставили мне за физику 7 баллов. Весь университет на ушах стоял! Как такое, мол, возможно? В то время по закону мне для поступления было достаточно сдать все экзамены на тройки. А тут семерка! Но вот на математике элементарно завалили: поставили 2 балла, и на этом все оборвалось. Очевидно, что в университете после моего успеха не на шутку испугались, ведь зачислить — зачислят, а обучать кто меня будет такого проблемного? Есть ли оборудование? Кадры? Я знаю, что математику на 6 баллов точно решил. Никак не на 2».

При этом еще более неприятные воспоминания у Виталия связаны с устным ответом на все той же математике.

«Когда дошли до устной части, и преподаватель стал задавать мне вопросы, было вообще неприятно. На любой мой ответ, в правильности которого я был уверен почти всегда, преподаватель говорил: «Ай, неправильно», и отворачивался, как будто ему противно. Да, я слепой, но с чувствами у меня все в порядке».

Однако провал на математике Виталий не посчитал своим личным поражением, поэтому подал апелляцию и настоял, чтобы видеозапись посмотрела другая комиссия и изменила оценку: ведь он уверен, что отвечал правильно!

«В день апелляции мы сидели с мамой под кабинетом и прекрасно слышали, что происходило за дверью, — вспоминает Виталий. — Запись почти не смотрели, слышно было, что пару раз прокрутили — и все. Тогда стало понятно, что ничего мы апелляцией не добьемся. И потом нам действительно сообщили, что с оценкой комиссия согласна, и менять ее никто не будет. Понятно, что к третьему экзамену — русскому языку — меня даже не допустили. Хотя я уверен в своих знаниях, ходил к репетиторам. Когда учился в Гродненской школе-интернате для слепых и слабовидящих тоже неплохие знания получил».

По слова Виталия, в настоящий момент поступление в его планах не значится, поскольку он уже нашел хорошую для него работу: дистанционно занимается оптимизацией российского сайта по продаже метеооборудования.

«Жаль, конечно, что так всё получилось, — говорит он. — Очень хотелось учиться… В Америке слепые уже давно обучаются по всевозможным специальностям. Но теперь для меня работа важнее».

Инвалиду по зрению брестчанке Наталье Ковалевич, которая может только отличать день от ночи, диплом получить все же удалось: она закончила исторический факультет Брестского государственного университета и уже два года отработала по распределению в детской больнице. Проблемы начались с дальнейшей так называемой «интеграцией», когда контракт закончился.

«Во время обучения в университете особых проблем не было. Разве что во время вступительной кампании пару раз случалось, что я приходила на экзамен, а комиссии не было, да и вообще постоянно надо было просить, чтобы такую комиссию сформировали. В целом учиться нравилось, преподаватели хорошо относились, и практику в школах я отрабатывала нормально, — рассказывает Наталья. — Распределили меня в детскую больницу, чтобы подтягивать отстающих учеников. Теперь контракт заканчивается, и меня увольняют».

По словам Натальи, работать в больнице тяжело, но она была рада и этому.

«Занятия с детьми обычно проходят в столовой или игровой. Места очень мало, при этом одновременно в помещении работают 3-4 учителя. Да и дети постоянно меняются. Теперь по истечению срока контракта мне предложили каждый год писать заявление, чтобы каждый год заново устраиваться в ту же больницу. Не понимаю, почему так. Потом я поняла, что толку в такой работе мало, а перспектив и вовсе никаких. Тогда я пошла в Московский районо Бреста, попросила помощи. Там мне пообещали, что при первой возможности устроят на замену и к тому же еще включат в школьную экзаменационную комиссию».

Но радость Натальи была недолгой: спустя полтора месяца ожидания в школе появилась возможность заменить учителя, который ушел на больничный на целых два месяца, но замену отдали другому учителю.

«Когда же я стала узнавать насчет экзаменационной комиссии, то мне сказали, что она уже сформирована. В то же время директор школы мне сообщила, что сокращают и мои рабочие часы, поскольку прислали молодого специалиста, что странно, ведь все время делали упор на то, что в школе нет мест».

Тогда Наталья снова отправилась в районо, где ей сообщили, что для дальнейшего трудоустройства необходима справка от Минской городской медико-реабилитационной экспертной комиссии о том, может ли она заполнять журнал и показывать детям карту.

«Комиссию в МРЭК я прошла 5 мая, сейчас жду заключения. Надеюсь, в комиссии учтут, что карту детям можно и на компьютере показывать, — говорит она. — Главное, чтобы в комиссии не считали так, как считает директор моей школы — что страшно меня отпускать к детям в школу работать, вдруг они меня обидят? Ведь, как и когда-то очень хотелось учиться, сейчас очень хочется работать!»