«Думал, останусь без руки». Как в милиции из минчанина выбивали показания

Мастера по тату Павла Кирлика прямо с работы забрали в милицию. Причем забрали, по его словам, без объяснения причин. «Уже в опорном пункте мне рассказали, что якобы я украл 50 евро у коллеги, — говорит Павел. — Предложили признать вину, а когда я отказался, начали избивать. Обещали сгноить в колонии. И все время повторяли: ты детдомовец, ты судимый, только ты мог украсть».

Кража в салоне, где работает Павел Кирлик, произошла 8 апреля. Молодой человек в тот день был на работе, но о случившемся узнал гораздо позже — когда его уже задержали.

«Деньги пропали у косметолога, сумма — 50 евро, — пояснил собеседник. — Она оставила деньги в общей раздевалке. Никогда раньше у нас ничего подобного не случалось. Я и сам там всё время кошелек оставляю. Зайти в раздевалку может любой сотрудник. Камер видеонаблюдения там нет». 

Потерпевшая, по словам Павла, претензии ему не высказывала. «У нас такая система: мастер приходит ко времени, когда есть запись, — поясняет парень. — Иногда между клиентами перерыв несколько часов, я тогда успеваю или домой съездить, или по другим делам отлучится. Так было и 8 апреля. Я отработал по одному клиенту. Мне нужно было съездить на «точку» за расходными материалами. По дороге сломалась машина, пришлось заехать на СТО. Но я позвонил администратору, попросил перенести вечернего клиента на другой день».

То, что Павел отсутствовал, трактовали против него — якобы забрал деньги и скрылся.

«Но я ведь после этого приходил на работу. У меня нет конфликтов с коллегами. Я знаю, что они говорили милиции, что я не мог взять эти деньги, — рассказывает Кирлик. — И на СТО могут подтвердить, что я действительно приезжал к ним».

С работы молодого человека прямиком повезли в городской отдел милиции № 1 Московского района.

«Только там я узнал, в чем меня подозревают, — говорит молодой человек. — Милиционеры сразу сказали: признавай вину, только ты мог это сделать. Я все время повторял, что невиновен. В какой-то момент зашел сотрудник в гражданке, махнул двоим своим коллегам, чтобы те вышли, закрыл дверь на ключ и начал бить. Сначала сыпались подзатыльники, потом начал бить меня по голове так, чтобы я ударялся об шкаф, бил коленом в грудь. Удары сыпались градом, пока я сидел на стуле. Затем меня положили на пол в ласточку, на руках и ногах защелкнули наручники. В такой позе меня оставили на час».

После этого в кабинет вернулись два сотрудника милиции и снова предложили Павлу написать явку с повинной. Заявили, что в обратном случае ночь он проведет в опорном пункте, где над ним продолжат издеваться, а потом избитого завезут в изолятор временного содержания.

«Угрожали, что по любому меня «закроют», что на два года отправят в колонию, — вспоминает Кирлик. — Они все время повторяли, что я детдомовец, я был ранее судим, поэтому, по их логике, виновен и в краже».

Ранее Павел был судим за мошенничество. Но наказание отбыл, через несколько месяц судимость будет погашена.

«Несмотря на давление, я отказался признать вину в том, чего не совершал, — говорит он. — После этого издевательства продолжились. Милиционеры становились на наручники ногами и ерзали, чтобы браслеты порезали мне руки. Левую руку я еще чувствовал, а правая была уже опухшая и холодная, я ее совсем не чувствовал. Я попросил ослабить наручники, но меня продолжили бить. В какой-то момент я сказал, что согласен во всем признаться, только чтобы сняли наручники. Я понимал, что могу остаться без руки».

После этого наручники с него сняли, заставили разблокировать телефон и стали изучать его переписку и фото. Потом отвели в камеру и оставили там до утра. Все это время Павлу не позволяли связаться с женой и адвокатом.

Утром его стали повторно допрашивать. Но Кирлик заявил, что пообещал признать вину только, чтобы его отпустили. И не подписал явку с повинной.

Больше всех свирепствовал, по его словам, подполковник Вячеслав Лазуко. Павел рассказывает, что тот затащил его в кабинет и стал снова избивать. Кирлик начал кричать в надежде, что его услышат люди, которые находились в коридоре. Тогда Лазуко пригрозил, что завезет его в безлюдное место и будет там измываться. Оказавшись в коридоре, Павел попросил у одного из задержанных телефон и смог сообщить супруге, где он находится.

«Я попросил, чтобы она нашла адвоката и с ним приехала в опорный пункт», — говорит молодой человек.

К тому моменту пошли вторые сутки, как он находился в отделении милиции, причем документы о его задержании так и не были составлены. Его не кормили и не поили.

Утром к нему подсел, как полагает Кирлик, внештатный информатор, который посоветовал во всем сознаться.

«Этого парня зовут Денис, он тоже вырос в детдоме, мы знакомы, — говорит Павел. — Он работает на автомойке. Рассказал, якобы к нему на машине приехал Лазуко, начал спрашивать, знает ли он меня. И после этого привез его в отделение, чтобы он поговорил со мной. Я сказал Денису, что ничего признавать не буду, что чужие деньги не брал. Как я понял, этот парень сотрудничает с милицией, предоставляет нужную им информацию. У него раньше были проблемы с законом».

После беседы с информатором к Павлу снова зашел Вячеслав Лазуко, пригрозил, чтобы тот не смел рассказывать никому о том, что произошло с ним в милиции. «Он сказал, что если кто-то узнает, как со мной обращались, то они найдут за что меня «закрыть», — отметил Кирлик.

Выпустили Павла после того, как записали его пояснения по делу. Копии протоколов ему не вручали.

«Я решил обратиться в больницу, — говорит молодой человек. — Медики обнаружили у меня сотрясение мозга, черепно-мозговую травму, травму грудной клетки, множественные синяки по всему телу. Мне предлагали остаться в больнице, но предупредили, что в таком случае вызовут милицию. Я отказался, поскольку опасался, что меня снова могут избить».

Через несколько дней молодой человек все-таки решил обратиться в Следственный комитет. Из-за травм он потерял чувствительность в пальцах, временно не мог работать.

«Я не первый раз сталкиваюсь с милицией. Нарушения были и по первому уголовному делу, — вспоминает Павел. — Но такого беспредела я никогда не видел. Я думал, останусь без руки, когда они зажимали наручники, не давали мне повернуться».

Мы пытались связаться с Вячеславом Лазуко, однако он недоступен по рабочему телефону. В пресс-службе минской милиции заявили, что об инциденте знают, но до окончания проверки СК комментировать ситуацию не будут.