В Гомеле бывшего милиционера осудили за избиение и мошенничество

В суде Железнодорожного района Гомеля 2 октября оглашен приговор в отношении бывшего оперуполномоченного уголовного розыска. Его признали виновным в мошенничестве при продаже автомобиля и превышении власти — избиении задержанного.

На основании двух статей бывшего опера приговорили к пяти годам лишения свободы в колонии усиленного режима. До решения суда житель Гомеля находился на свободе, а до августа — работал в прежней должности. Его взяли под стражу в зале суда бывшие коллеги.

Прокурор просила приговорить бывшего оперуполномоченного к шести годам лишения свободы. Смягчающими обстоятельствами стали наличие у обвиняемого малолетнего ребенка, отсутствие судимости и положительные характеристики с работы, а отягощающими — нарушение присяги, отсутствие раскаяния и непризнание вины. 

Также суд вынес частное определение в адрес следователя, который вел дело — за неполноту исследованных доказательств.

Потерпевшему от мошенничества суд постановил выплатить 500 рублей за моральные страдания. Потерпевший просил четыре тысячи. Он утверждал, что после аферы с автомобилем стал заикаться на нервной почве. Но в суде было доказано, что диагноз «неврологическое заикание» был выставлен потерпевшему задолго до событий, которые легли в основу уголовного дела.

 

Обмен или купля-продажа

В эпизоде с мошенничеством дело, по версии следствия и суда, было так. Милиционер «путем обмана, под предлогом обмена транспортными средствами завладел принадлежащим потерпевшему автомобилем Меrcedes Benz Е280».

Обвиняемый утверждал, что речь шла не об обмене, а об обмане — и именно его кинул или, по крайней мере, пытался это сделать недобросовестный продавец автомобиля, утаив от него серьезные неполадки. Впоследствии за ремонт авто милиционеру, по его словам, пришлось выложить круглую сумму.

Обвиняемый и потерпевший договорились обменяться автомобилями — «Мерседесами», соответственно, С180 и Е280. Но впоследствии сотрудник милиции отказался от переоформления принадлежащего ему автомобиля на имя потерпевшего, потом сообщил ему о неисправности полученного от потерпевшего «Мерседеса» Е280 и о произведенном дорогостоящем ремонте, в конце концов поставив пострадавшего в известность, что ни автомобиль, ни денег тот не увидит.

Милиционер вину в мошенничестве не признал. У него своя версия произошедшего — это был не обмен, а покупка автомобиля. По словам бывшего опера, автомобиль он купил, деньги за него отдал, а получил сломанную машину, потратившись на ремонт.

У потерпевшего другая трактовка. «Он две машины забрал, и С, и Е, две продал, деньги себе, а мне осталось 300 долларов, которые он давал при обмене, так как доплачивал за мой автомобиль», — рассказал потерпевший корреспонденту Naviny.by.

В последнем слове бывший опер раскритиковал позицию государственного обвинения, особенно в части доверия показаниям одних свидетелей и сомнений в правдивости других. Также он приводил доводы, что не совершал мошенничества, как, впрочем, и обмена автомобилями.

 

Перепутал?

Вторая часть обвинения — избиение жителя Гомеля во втором отделении милиции Железнодорожного РОВД. Гомельчанина задержали по подозрению в совершении преступления. В тот день из окна одного из домов выпал гражданин. Второго гражданина заподозрили, что он «помог» знакомому упасть. Его задержали, привезли в милицию и требовали признаться.

Уже потом оказалось, что мужчина не выбрасывал из окна приятеля, тот сам выпал. А до разбирательства, согласно материалам дела, гомельчанина били в лицо, по бедрам, спине, голеням, пяткам, в область промежности «тупым предметом продолговатой формы», то есть, предположительно, дубинкой.

Ему надели наручники, он лежал на полу лицом вниз, ступни ног были просунуты под наручники, которые были застегнуты на запястьях рук, и на задержанного сыпались удары.

Следствие установило, что задержанного били сразу несколько милиционеров, но установили только одного. На суде также неоднократно звучало «неустановленные сотрудники». Или обвиняемый не стал сдавать бывших уже коллег, или следствие не сильно напрягалось, чтобы прояснить картину.

Бывший милиционер полностью отрицает свою причастность к избиению задержанного. Более того, сам потерпевший заявил в суде, что бил его милиционер в форме, но это был не обвиняемый. Потерпевший пояснил, что ранее указывал именно на данного обвиняемого, так как был в стрессовом состоянии, после употребления алкоголя и имел сотрясение мозга от ударов «предметом продолговатой формы».

«Перепутал», — заявил на суде потерпевший. Но его новые показания суд подверг критике, приняв во внимание первоначальные.

 

Пока мужа били в милиции, жена пила кофе

В прениях прокурор отмечала, что вина бывшего милиционера доказана полностью.

«В мае 2015 года он совместно с другими неустановленными работниками ОВД участвовал в избиении гражданина, доставленного во второе отделение милиции ЖОВД. (...) Очевидно, что причинить телесные повреждения ему могли только сотрудники внутренних дел. (...) Вопиющие нарушения прав человека работниками Железнодорожного РОВД в отношении потерпевшего допускались регулярно», — подчеркнула обвинитель.

Она указала, что протокол был составлен не сразу, постановление следователя было вынесено заочно, на медицинское освидетельствование задержанного так и не доставили и освободили его гораздо позже указанного в постановлении времени.

Новые показания потерпевшего о том, что данный милиционер не виноват, она оценила как ложные, «данные с целью выгородить обвиняемого».

Обвиняемый бывший опер уверен: материалы, на которые ссылается гособвинение как на доказательство его вины, не носят прямого характера и даже в совокупности не могут указывать на его вину хотя бы косвенно. «А при их детальном изучении многие из них вообще не имеют ко мне прямого отношения», — отметил бывший опер.

Он говорил, что во время избиения задержанного отлучался из отделения — ездил на заправку пить кофе. Причем вместе с милиционером была жена задержанного, которая впоследствии давала показания в суде как свидетель. На ее показания ссылался в последнем слове обвиняемый.

«Все ее показания говорят о том, что ее мужа избили до ее приезда в отдел с заправки, куда мы ездили вместе с ней. (...) Не стоит также забывать и то состояние, в котором находился потерпевший. Выслушав прения и реплики обвинения, я пришел к выводу, что обвинение не может определиться, кому из свидетелей доверять, а кому нет, потому как каждый свидетель дает как нужные показания обвинению, так и наоборот. Из этого и выходит, что, к примеру, слова жены потерпевшего мы берем во внимание, а в последующем ее же и критикуем. Но как бы то ни было, ни один из свидетелей, в том числе и потерпевший, не может с уверенностью утверждать, что я причастен к причинению телесных повреждений», — высказался обвиняемый.

Его последнее слово заняло примерно двадцать страниц. Приговор был на семидесяти четырех страницах. По требованию прокурора его оглашали полностью, на что ушло порядочно времени — с 14:30 до 17:45. Все это время обвиняемый, потерпевшие, их жены, сотрудники милиции — бывшие и действующие, которые пришли поддержать коллегу, слушали его стоя.

В конце оглашения судья пригласил в зал томившийся в коридоре конвой и изменил обвиняемому меру пресечения — с залога на взятие под стражу.

Очевидно, обвиняемый будет обжаловать приговор.