«Попели, нагрели руки, и спасибо». Кому Эдуард Ханок запрещает открывать рот

В эксклюзивном интервью для Naviny.by композитор Эдуард Ханок, говоря о своем конфликте с Поплавской и Ярмоленко, озвучил некоторые любопытные числа. Как-то: размер прибыли самого Ханка как автора музыки советских шлягеров, ценник артистов на корпоративах, а также количество лет, которые песня «Чужая-милая» лежала и ждала Солодуху.

 

Контекст скандала

Известный композитор, народный артист Беларуси Эдуард Ханок запретил использовать музыку своих самых популярных песен Анатолию Ярмоленко и Ядвиге Поплавской.

«В связи с грубейшими нарушениями моих авторских прав… я, как обладатель исключительных прав, известил все радио и телеканалы Республики Беларусь о запрещении с 26 апреля 2017 года использования как в аудио, так и в телевизионном вариантах музыки… моих сочинений… Этот запрет также касается всех массовых мероприятий, включая Молодечненский фестиваль, а также «Славянский базар» в Витебске», — говорится в письме Ханка, направленном в Министерство культуры и другие инстанции.

3 мая стало известно, что композитор решил не подавать в суд на исполнителей, но свой запрет оставил в силе.

Naviny.by выяснили у Эдуарда Семеновича, кому и где он запрещает петь «Малиновку» и другие свои песни.

 

Не надо песен: кому Ханок запретил петь

— Давайте внесем ясность: в суд вы не подаете, но…

— Вопросов неясных больше не остается: просто запрещается петь песни мои, и всё.

— А кому запрещается?

Запрет заключается только в том, чтобы она [Поплавская] и Ярмоленко не открывали рот и не пели эти песни и не зарабатывали на этом деньги.

— Всем. Ярмоленко и Поплавской. Остальные [артисты] тоже не имеют права, потому что авторство моё. Если кто-то захотел петь мои песни, то должен заключить договор. Возмездный или безвозмездный — это мое право решать, но договор должен быть.

— То есть, если начинающий, к примеру, артист захочет ваши песни спеть, то должен спросить разрешения?

— Да, иначе это будет незаконно.

— А как долго вы собираетесь эти вопросы рассматривать?

— Я вообще пока не собираюсь их рассматривать. Как минимум полгода всё должно утрястись. Иначе могут быть подставы. Это когда те же самые поплавские и прочие, которым запрещено, подсылают человека: он покупает у вас право на исполнение песни и исполняет на их концертах. А основа запрета в том, чтобы в их концертах не было моих песен. Но чтобы оздоровить обстановку, должно время пройти, чтобы никто не трогал песни, чтобы остыло всё.

— Касается ли ваш запрет исполнения песен, например, при застольях?

— Застолье — пожалуйста, караоке — пожалуйста, конкурсы — пожалуйста. Запрет заключается только в том, чтобы она [Поплавская] и Ярмоленко на концертах не открывали рот и не пели эти песни и не зарабатывали на этом деньги. Они на корпоративах сегодня зарабатывают деньги, с которых автор вообще ничего не получает.

Причем Ярмоленко пишет в газете, что на корпоративах не работает. Да сегодня нет таких исполнителей, которые там не работают! Они просто формально это оформляют по-другому, пишут, что это стоит 500 долларов или тысячу, потому что налоги [высокие]. Я же тоже в шоу-бизнесе нахожусь, и они сами еще и хвастаются. Ну, пусть народ обманывают, но зачем меня еще пытаться обманывать?!

Неприятная ситуация, когда весь зал — три тысячи человек во Дворце Республики — поет вашу песню, а вы сидите как бедный родственник — не названный.

 

Сколько сегодня зарабатывает композитор и певцы

— Довольны ли вы размерами своих авторских отчислений?

— Размером авторских отчислений я доволен был в Советском союзе, мы там получали огромные авторские, потому что не было этих корпоративов, и все деньги честно ложились нам в карман. Сегодня авторские не могут быть хорошие, потому что с корпоративов они не идут.

Вот я взял раскладку российского авторского общества: за три года от песен по России я получил 420 тысяч российских рублей. Это по 140 тысяч в год, а если разделить на месяцы, то я за каждый месяц получил в среднем по 200 долларов. Это при том, что за один концерт они получают тысячу или две, иногда даже пять тысяч долларов. Они дают в месяц как минимум 10 концертов. Поэтому я не «сумую» насчет авторских, потому что я живу совсем по другому принципу. Я живу на ренту 20-процентную.

— Вы зарабатываете на недвижимости?

— Я не буду говорить о деталях: у меня бизнес в России, всё законно, я законно получаю деньги. Мне сын их передает. Поэтому мне эти авторские как на мобильник положить. Я мало интересуюсь авторскими.

— Но ведь звучала сумма в 25 тысяч долларов, в которые вы оценили свой ущерб?

— Здесь важен был аспект о защите чести, достоинства и деловой репутации. Неприятная ситуация, когда весь зал — три тысячи человек во Дворце Республики — поет вашу песню, а вы сидите как бедный родственник — не названный. Оказывается, они поют «Сашину» песню. Вот теперь пусть и поют «Сашины» песни, а не песни Ханка.

— Почему все же вы отказались от суда?

— Я выяснил, что там ты заплатишь 2-3 тысячи долларов, а суды не готовы еще. Они не понимают многих вещей и двести рублей вам дадут. Самое большое для них [исполнителей] наказание — закрыть эти песни, и всё. А будут нарушать — тогда будем судиться.

И это честно получается. Попели, нагрели руки, и спасибо. Потому что в советское время авторы были богатые, а артисты бедные. А сейчас я им дал поиграться: пусть наберут денег. Авторы сейчас менее состоятельные, но меня это не расстраивает, потому что я занимаюсь наукой 24 часа в сутки и я считаю себя обеспеченным человеком.

Я написал для них те песни, без которых они вообще не смогут работать. И они пиарят кого угодно, но не меня. А Раинчика вообще не объявляют. Будет не удивительно, если еще и Раинчик заберет у них свои песни. А другого выхода нет.

 

На что обиделся Ханок

— Я считаю, что эти люди заслужили. Вместо того, чтобы искать компромисс и хотя бы формально признать свою ошибку… А ошибка в том, что они пиарят кого угодно, а не автора своих самых популярных песен. Я написал для них те песни, без которых они вообще не смогут работать. И они пиарят кого угодно, но не меня. А Раинчика вообще не объявляют. Будет не удивительно, если еще и Раинчик заберет у них свои песни. А другого выхода нет.

Ярмоленко имеет два хита: «Вы шуміце, шуміце» и «Алесю». И автора «Алеси» он пиарит везде — в ток-шоу, при заложении звезды, на юбилейном концерте, а меня он вообще не объявляет. Говорит «ну что, споем?» и идет цветы по залу собирать, как Басков… С Зюгановым целуется.

Это приемлемо только в том случае, если вы с автором в хороших отношениях и везде его пиарите. Но если вы автора исключили, то приписали песни себе. Публика быстро привыкает, и уже через годик-два все говорят «это песня Сашина, это песня “Сяброў”». Никто не говорит, что это песни Ханка. Многие считают, что это мелочь. Но это не мелочь: это воровство. Ты присвоил песню себе.

Попели, нагрели руки, и спасибо. Потому что в советское время авторы были богатые, а артисты бедные. А сейчас я им дал поиграться: пусть наберут денег.

Или как на концерте памяти Тихановича вышла [Ольга] Рыжикова и сказала: «Саша написал столько прекрасных песен, которые мы до сих пор любим и поём!» И как это можно понять? Что, «Малиновку» Саша написал? Что, «Завіруха» Сашина? Они автора исключили и заигрались. Но когда есть видеодоказательства…

Она [Поплавская] сказала: «Нам лестно, что свои песни нам дают такие замечательные авторы как Александра Пахмутова, Лученок, Оскар Фельцман, Давид Тухманов». Потом пауза. И добавила: «И белорусские авторы». Понимаете, она Лученка в российские авторы записала, а мы — как слуги вообще!

Поэтому я и начал это дело. Но самое страшное, что она [Поплавская] до сих пор убеждена, что концерт памяти — это не формат, чтобы упомянуть автора. А как раз это формат, чтобы поблагодарить сидящих в зале авторов. Именно здесь должна была быть благодарность за такие прекрасные песни.

 

О распродаже хитов Ханка: «Чужая-милая» 25 лет ждала Солодуху

— Как вы себя психологически сейчас чувствуете?

— Сейчас у меня все хорошо. В свои 77 лет я себя чувствую лучше, чем два года назад. У меня не стресс был — это другое состояние. Я сильный человек, я боец: все скандалы меня еще выше поднимают, они дают тонус. Слабых природа уничтожает, а сильных она поднимает.

Я предсказал, что у Пугачевой дети будут искусственные, я открыл теорию творческих волн, я знаю творческое состояние Путина, я знаю, чем всё кончится у него, но пояснять вам ничего не буду. Это все результаты переживаний.

— А песни вы еще пишете?

— Я уже 30 лет официально в этой профессии не работаю, но Лариса Рубальская попросила попробовать вернуться. И летом 2016 года я 17 песен написал. Но если вы застряли, долго не работали, а в тупик творческий еще не зашли, то вы можете словить новую волну. И это был эксперимент: у меня получилось словить эту остаточную волну. Можно больше и не пытаться — энергетика уйдет совсем в другую сторону.

— И что вы с этими 17 песнями делать будете?

— Эти песни буду распродавать. Группа «Спамаш» купила песню для Алены Ланской. Песня называется «Остывший пляж». Если она будет раскручивать песню, то через пару лет она станет хитом. Другую песню купил московский миллионер для своей, а она не захотела петь. Тогда он сказал, что отдаст кому-нибудь другому. Остальные полежат — ничего страшного. Вон моя «Чужая-милая» 25 лет лежала, а потом взял Солодуха, и пошло. А песня была написана в 1969 году.

 

 

— А сколько у вас песня стоит?

— Дорого.

— Ну отчего дорого? Ланская купила же.

— Это не Ланская купила, а фирма ее, «Спамаш», они богатые. Цена всегда по договоренности. Но суммы большие, для Беларуси неподъемные.

 

«Славянский базар» под угрозой?

На 13 июля намечено открытие одного из главных культурных событий страны — «Славянского базара». В торжественной церемонии запланировано участие Ядвиги Поплавской, а чуть позже — Анатолия Ярмоленко и группы «Сябры». Вероятно, в связи с запретом Ханка, артистам придется пересмотреть свой репертуар, оставив публику без любимых хитов.

 

 

В щекотливую ситуацию вмешалось и Министерство культуры Беларуси, которое в своем первом комментарии обозначило выжидательную позицию.

«В настоящее время поднятый Эдуардом Ханком вопрос изучается с учетом требований законодательства об авторском праве, — отметила замминистра Ирина Дрига. — Позиция Министерства культуры с учетом возможных подходов к урегулированию ситуации будет сформирована после всестороннего изучения данного вопроса. До его урегулирования занятая композитором позиция будет учитываться при формировании концертных программ подчиненными Минкультуры организациями».

В связи с изменившимися обстоятельствами — отказом Ханка от судебных исков — Минкультуры не смогло дать оперативный комментарий редакции Naviny.by.