Эксперты прогнозируют в Беларуси новую девальвацию

 

Сегодня может быть обнародована дальнейшая политика Нацбанка и правительства по урегулированию ситуации на валютном рынке и в целом в экономике. Ожидается, что это произойдет на совещании, которое проведет президент с участием представителей Национального банка и правительства.

Предваряя возможные громкие заявления властей по выходу из кризиса, Naviny.by обратились к известным экспертам и попросили высказаться по следующим вопросам:

1. Какие срочные меры должны принять власти для выхода из кризиса? 2. Какова вероятность девальвации и деноминации в этом году? 3. Каковы будут последствия для экономики, бизнеса и населения в случае продолжающегося бездействия властей?

Экономист Сергей Чалый

Власти примут решение о еще одной девальвации

1. "Надо принять одно верное решение — сделать курс гибким и перестать его таргетировать, снять все ограничения и переходить к рыночному курсообразованию. Это значит, пустить всех на единую сессию — импортеров, экспортеров, банки и потом смотреть, на каком уровне курс сбалансируется.

Причем, если когда-то и решать этот вопрос, то на этой неделе. 29 августа будет заседание совета директоров МВФ. И если хотим успеть до января-февраля получить решение по новой программе сотрудничества с фондом, то принимать решение по валютному рынку надо прямо сейчас. Без этого ничего работать не будет. Мы будем снова иметь те же проблемы, что и раньше"

2. Вместе с тем Чалый опасается, что власти примут решение о проведении еще одной девальвации, то есть попытаются высчитать рыночный курс.

«Но это приведет к скачку цен, наращиванию внутренних издержек, что уменьшит эффективность девальвации. Реальный рыночный курс снова вырастет в течение нескольких месяцев, и мы снова окажемся перед необходимостью проведения еще одной девальвации».

При этом аналитик подчеркивает, что «рыночное образовании курса — это не совсем девальвация. Девальвация — это все же административное решение».

Что касается возможной деноминации, то Чалый не видит смысла проводить ее «в ситуации, когда реальная инфляция приближается к 100% по году. Это надо делать в условиях относительно стабильного курса рубля».

3. Если же власти продолжат политику бездействия, то, считает экономист, «бизнесмены, которые ожидают открытия доступа на рынок валюты, просто свернут свою активность, станут чаще скрывать валютную выручку. Это будет уже не временная безработица, а постоянная».

Также он убежден, что «мы будем наблюдать ситуацию все большего расхождения официального и неофициального курса, наблюдать за падающей экономикой, растущей инфляцией, сильно запаздывающими доходами населения по сравнению с ростом цен».

Экономист Георгий Гриц

Рынок не может регулировать валютные взаимоотношения

1. «Нацбанк должен как можно скорее сформировать внятную позицию и вернуться на рынок как регулирующий инструмент. То, что Нацбанк устранился от регулирования валютного рынка, который сегодня существует в стихийном формате, это неправильно. Это противоречит уставным целям и задачам главного банка страны.

Вопрос, как это реализовать? Конечно, при том объеме ЗВР Нацбанк не может выполнять функцию, которую выполнял полгода назад, то есть удовлетворял все заявки. Но при этом нельзя, получив стабилизационный кредит из фонда ЕврАзЭС или, предположим, 2 млрд. долларов в рамках сделки "Беларуськалия" и "Сбербанка" и "Дойче банка", сначала зачислить деньги в ЗВР, а потом их растратить».

Чтобы интервенции были обоснованными, должна быть стратегия, отмечает эксперт. «Надо определиться, в каком размере предполагаются интервенции и кому. Но все должно быть предсказуемо. Может быть, согласиться на множественность курсов, например на два курса, но предсказуемые, а не формируемые рынком. Ведь в этих условиях будут процветать только спекулянты».

Гриц полагает, что рынок не может регулировать валютные взаимоотношения. «Это по определению нельзя, и тому есть примеры. Так, в 70-х годах валютный спекулянт Сорос обвалил фунт стерлингов и его признали врагом нации, а он, кажется, заработал 2 млрд. долларов за два часа. В 90-е годы была попытка обвалить белорусский рубль. Это говорит о том, что государство должно остаться в качестве регулятора рынка».

2. «Девальвация и сейчас проходит. Думаю, что девальвация, которая произошла в этом году, даже превысила нормы социальной корректности. Новая девальвация лишена смысла. Потому что девальвационный потенциал, который мы приобрели, уже никуда не выстрелит. Если и будет речь идти о девальвации, то о процентах 5-10%. Но, думаю, эффекта от этого не будет, и не думаю, что правительство пойдет на этот шаг».

Ничего не решит, по мнению Грица, и деноминация. «Тем более в перспективе может так случиться, что страны Таможенного союза перейдут на российский рубль или другую валюту. И мы просто зря потратим деньги».

3. Гриц убежден, что органы госуправления и без лишних подсказок что-то предпринимают. «Вопрос, насколько радикальным должны быть эти шаги. Радикальность — некое ухудшение условий хозяйствования или социальных условий. От того, как власти и правительству удастся убедить электорат потерпеть, консолидироваться, до этого уровня радикальности и будут предприняты реформы», — считает экономист.

Spin-doctor и медиаконсультант (Санкт-Петербург) Александр Зимовский

Девальвация — она не в указах, она в головах

1. «Восстановить доверие людей к власти. В идеале это должно быть хорошо раскрученное обращение президента Республики Беларусь А.Г.Лукашенко к нации. Коротенько, минут на сорок. Но это должно быть глубоко и проникновенно, от души. По сути, Беларусь столкнулась со своего рода Великой депрессией местного разлива. Значит, нужен, говоря словами Рузвельта, «Новый курс», или новый общественный договор, как это звучит в оригинале. Главе государства следует признать мрачную реальность момента и дать народу то, что народ хочет. Народ хочет свободно обращаемый доллар. Дайте, и тогда у власти будут развязаны руки, и она сможет играть на повышение курса белорубля, каждый раз преподнося это как впечатляющую экономическую победу. Главное — выиграть битву в умах, остальное — это чистое шулерство».

2. О возможности новой девальвации и/или деноминации аналитик говорит, что «девальвация — она не в указах, она в головах. Она de facto состоялась. Психологически население смирилось с тем, что обменный курс белорубля сложился в коридоре 8.500—10.000 за доллар. Это объективная экономическая реальность, ее можно на Жданах и на Комаровке пощупать руками. Остается ее зафиксировать актом политической воли. Скажем, 9.200 — официальный курс, а колебания — в соответствии с запросами рынка, то есть в этом же коридоре 8.500—10.000.

После этого, осмотревшись и зафиксировав понижающий тренд, можно выходить на подготовку не к деноминации, нет, а к денежной реформе. Ну, про нэп пусть книжку возьмут и почитают, как вводили твердый червонец, который даже в Великую Отечественную войну обменивался на золото. А народу — кость: «Вот вам свободный курс, обогащайтесь!»

3. Если меры не будут приняты в ближайший месяц, считает Зимовский, то «ничего такого не будет. Начнут мороженую свинину из стратегического резерва швырять в толпу. Кстати, сказки о вывозе дешевых белорусских товаров — это действительно сказки. В прошлом году цены на товары были ниже намного, но никто их не вывозил. Просто директорат въехал, что белорубль привязан не к корзине валют, а к корзине для бумаг. И никто не хочет принимать эту резаную бумагу в обмен на реальный произведенный продукт. Если сейчас белорусская торговля придет к белорусским поставщикам с российскими рублями, долларами или евро, то торговля получит любой товар в любых объемах и с бесплатной доставкой. А за белорубли могут и холку намять».

По поводу широко анонсированного совещания на высшем уровне, которое даст ответы на все вопросы, возникающие в последнее время, и по валюте в частности, и по будущему Беларуси в целом, эксперт заявил: «На самом деле уже никого не интересует, когда оно состоится, сегодня или в сентябре, октябре etc. Медийно, по-любому, оно уже провалено. Нет подготовки общественного мнения к тому, что вот-вот сейчас произойдет реальный прорыв. Зато общественное мнение самопроизвольно затачивается на апокалиптические сценарии и постоянно их воспроизводит. А курс валют в данной ситуации — это барометр настроений в обществе. Общество в будущем ничего хорошего, судя по курсу белорубля к доллару, не ждет».

Председатель Клуба финансовых директоров Андрей Карпунин

Осенью ожидается близкое к массовому банкротство бизнеса

1. «Необходимо сократить госрасходы вместе с сокращением госаппарата и секвестром госпрограмм, прекратить печатать деньги и выйти на единый курс с недопущением котировок белорусского рубля за пределами Беларуси. Хотя у власти своя стратегия. Она считает, что рост ВВП и показатель сальдо внешней торговли важнее».

2. Эксперт напоминает, что Беларусь обратилась за деньгами к МВФ, представив какую-то программу реформ.

«И каково будет соглашение с фондом, от этого будет зависеть и широта действий правительства и Нацбанка. Если наметятся подвижки в части новой программы с фондом, то МВФ первым пунктом скажет прекратить маразматическую ситуацию с множественностью курсов и недорегулированием валютного рынка. Но тогда власти все равно не будут объявлять девальвацию, а дипломатично скажут, что произошло сближение курсов. А до какого уровня мы на тот момент будем сближаться — до 8, 9, 12 тысяч рублей за доллар, зависит от того, как власти будут решать текущие проблемы и насколько они хотят сохранить калейдоскоп рыночной экономики».

Что касается деноминации, «то ее надо было проводить в январе», считает эксперт. «В середине года делать деноминацию бессмысленно, а сейчас тем более. Для этого нет никаких предпосылок. Для начала нужно стабилизировать падение белорусского рубля и инфляцию, только тогда можно уже говорить о деноминации. Какой сейчас смысл убирать нули и выбрасывать несколько десятков миллионов долларов на изготовление новых денег, ставить на уши всю страну, чтобы потом опять нули приплюсовывать», — отмечает эксперт.

3. Если бездействие властей приобретет хроническую форму, то «народ начнет разбегаться. Какой смысл людям оставаться в Беларуси в условиях пустых полок, мизерных зарплат. Ничего хорошего не вижу и для бизнеса. Его оборотный капитал, в том числе и по причине девальвации, и так упал в 4 раза. Кроме того, наметилась тенденция сокращения даже рублевой выручки. В июне—августе она упала на 15—17%».

В связи с этим эксперт прогнозирует близкое к массовому банкротство бизнеса или его замораживание на уровне пустых отчетов. «Банкротство сегодня является глобальным решением проблем, позволяющим похоронить все хвосты и долги. Ведь доказать умышленное банкротство у нас достаточно сложно.

Хотя сейчас еще многие надеются, что вот-вот станет легче, государство решит вопрос с курсами, со ставкой рефинансирования и мы начнем потихоньку зарабатывать, но при этом не сокращают издержек, продолжая их нести или накапливать. Но это убийственная управленческая ошибка, и надо заниматься анализом даже в таких диких условиях. Многие, чтобы сохранить свою нишу, просто останутся игроками, несмотря на убытки. И это тоже оптимистично, ведь это те ростки бизнеса, которые станут опорой и в затяжном кризисе, и основой для роста после».

Бывший глава Нацбанка Станислав Богданкевич

Бездействием власти приведут страну к дефолту

1. По словам Богданкевича, властям необходимо не только думать о выходе на единый курс, но и пойти на шаги по экономии ресурсов.

«Речь идет о сокращение госрасходов, сокращении кредитной экспансии, рублевой денежной массы. Надо принять и другие меры, такие как продажа собственности, привлечение внешних займов».

2. «Девальвация обязательно будет. Но рыночный курс все равно определит биржа. И на его базе потом можно будет проводить интервенции со стороны Нацбанка за счет резервов», — отмечает Богданкевич.

А вот деноминацию, на его взгляд, «надо проводить, когда будет обеспечена какая-то стабилизация на рынке, то есть сбалансированность денежной массы с товарной массой. Но сбалансированности нет. Цены продолжают расти и на товары народного потребления, и на сером рынке на валюту. Так что деноминация будет, но в перспективе».

3. Бездействие властей, по мнению Богданкевича, приведет к тому, что страна окажется на грани дефолта. «И, думаю, власти примут какие-то решения, но в последний момент, когда возникнет ситуация дефолта».