Национальное самосознание белорусов крепят на советском фундаменте

Наметившийся тренд белорусизации является, по сути, работой над ошибками властей и шагом к защите независимости страны. Однако этот тренд неустойчив, считает эксперт.

На пресс-конференции для белорусских и зарубежных СМИ 29 января Александр Лукашенко охладил надежды тех, кто вдохновился заявлением нового министра образования Михаила Журавкова о том, что преподавание истории и географии Беларуси может быть организовано на языке титульной нации. Президент подчеркнул: в полномочия министра образования не входит перевод преподавания дисциплин на белорусский язык.

«…Он как человек, как гражданин нашей страны может и должен этого хотеть. Но как политик, которого назначил президент, и если он согласился с этим назначением, он должен решения президента исполнять. Решение принял белорусский народ, оно утверждено мною, я эту политику провожу. Мы не будем отступать от этой политики». «Вопрос «мовы» решен раз и навсегда», — заявил Лукашенко.

По его словам, русский язык, как и белорусский, — это «достояние нации». «Наш народ немало внес в эту копилку русского языка, в эту живую ткань русского языка и выстрадал немало, чтобы наш русский язык был родным. Я считаю его родным языком, подавляющее большинство его считает родным языком. И это то наследство и богатство, от которого мы отказываться не должны», — подчеркнул руководитель государства.

Он также заявил, что события в Украине начались «с безмозглой национальной политики, и прежде всего с языка».

«Я умею делать выводы. Да мне не надо Украины, я до этого уже определился. И я сегодня рад, что в свое время мне удалось свернуть голову тому оголтелому национализму, который был в начале 90-х годов до моего президентства и когда я стал президентом», — сказал Лукашенко.

Впрочем, из подобных резких политических заявлений не стоит делать однозначных категоричных выводов, полагают эксперты. В целом можно говорить о повороте властей к осторожной белорусизации.

Так, выступая 20 января в Минске на съезде БРСМ, Лукашенко заявил, что белоруса делает белорусом не только культурное наследие, но и язык: «Культура — вот что делает белоруса белорусом, а не просто «тутэйшым», в какой бы точке земного шара он ни находился. Не только наше богатейшее наследие — литература, музыка, архитектура, — но и язык, который мы должны знать, история, которую мы должны помнить, и ценности, которые мы должны уважать».

Напомним, что белорусский язык объявили единственным государственным в Беларуси в 1990 году, когда республика еще входила в состав распадавшегося СССР. Тогда же была принята долгосрочная программа постепенного введения белорусского языка во все сферы жизни. Однако Лукашенко, возглавив страну, инициировал референдум, в результате чего в 1995 году в Беларуси стало два государственных языка — русский и белорусский.

При этом де-факто сфера употребления белорусского языка стала сужаться. Если в 1994-1995 учебном году около 40% школьников (из них 75% первоклассников) обучалось по-белорусски, то десять лет спустя их удельный вес сократился до 26%.

По данным Таварыства беларускай школы, ныне в детских садах занимаются по-белорусски около 12% детей, в средних школах — около 18%, в средних специальных учебных заведениях и университетах — менее 1%. При этом большинство школ с белорусским языком преподавания находятся в сельской местности. Обучение на белорусском языке ведется в менее чем полутора сотнях минских классов, где занимается около 1,5% учащихся столицы.

Высшего учебного заведения, где преподавание велось бы полностью на белорусском языке, в стране нет.

При этом, по данным переписи населения 1999 года, русский язык считали родным 24,1%, а в 2009 году — уже 41,5% граждан Беларуси. На русском языке дома разговаривали в 1999 году 62,8% населения, в 2009-м –– 70,2 %. При этом белорусский язык родным считает 53,2% населения Беларуси.

Меж тем Лукашенко утверждает, что дебелорусизация страны произошла не при его правлении. В интервью профессору Рэдфордского университета (США) Григорию Иоффе (книга «Переоценивая — Беларусь в культурном и геополитическом контексте») президент отметил, что получил страну, «где на русском языке, а иногда на какой-то трасянке больше разговаривали, чем на белорусском языке».

Директор Центра европейской трансформации (Минск) Андрей Егоров считает, что не стоит сравнивать ситуацию в период независимости Беларуси с той, которая была во времена СССР.

Независимое государство, сказал аналитик, имело все возможности самостоятельно строить свою образовательную, культурную политику, в отличие от республики в составе Советского Союза. Однако власти этим шансом в полной мере не воспользовались, а паразитировали на постсоветской ностальгии, используя мифы, связанные с Великой Отечественной войной, и символику того времени — как раз все то, что применяется российской машиной пропаганды, чтобы выстраивать новый «русский мир».

В результате, с сожалением отметил Егоров, в Беларуси нет символов национальной гордости, а есть угроза независимости.

Плачевные результаты языковой политики очень опасны в свете имперских амбиций России, которая напрямую угрожает белорусскому суверенитету, считает Егоров.

По его мнению, в ситуации разворачивающейся российской информационной войны белорусские власти могли бы противопоставить «определенный уровень патриотизма, самосознания белорусов, которые ценят свое государство и идентичность больше, чем «русский мир».

Однако, отметил Егоров, белорусские власти стали заложниками своей политики, когда игнорировались вопросы национального сознания, воспитания в духе приверженности национальным ценностям.

«В результате политики денационализации белорусы оказались в ситуации, когда большинство населения может оказаться лояльным к желанию России поглотить Беларусь. Это жизненная угроза для Беларуси и, соответственно, режима, который установился здесь», — сказал Егоров.

По его мнению, высказывания президента, министра образования показывают, что власти пытаются принимать какие-то меры для стимулирования развития национального самосознания. Однако стратегии у них нет. Поэтому сверху идут двойственные указания, происходят метания и звучат противоречивые тезисы, в том числе из уст главы государства.

Андрей Егоров полагает, что если Россия в ближайшее время начнет разворачивать те или иные формы интервенции в Беларусь, на уровне массового сознания властям в смысле защиты независимости не на что опереться — и мы можем потерять свой суверенитет.