Политика

Опасается ли Лукашенко мятежа?

На встрече с председателем КГБ Александр Лукашенко вдруг заговорил о драматичных событиях в мире — от мятежа в Турции до решений НАТО — и резюмировал так: «Обстановка очень тяжелая. И нам, чего бы ни стоило, следует сохранить спокойствие и мир в нашей стране».

Встреча Лукашенко с главой КГБ.  Фото: president.gov.by

Что так встревожило белорусского официального лидера? Ну, насчет батальонов НАТО, которые планируется разместить в странах Балтии и Польше, Минск не устает твердить (что наверняка против шерсти Москве): это для нас прямой угрозы не представляет. Так что Североатлантический альянс в беседе президента с генералом Валерием Вакульчиком был упомянут, скорее всего, ради красного словца.

Может, запахло изменой в силовых структурах? Или цивильная номенклатура плетет заговор? Или вдруг налилась сказочной мощью и готова поставить синеокую республику на уши оппозиция? Или Москва готовится реализовать некий коварный сценарий?


Для белорусского президента власть сакральна

Обозреватели отметили оперативную и весьма экспрессивную, что не слишком характерно для дипломатического стиля, реакцию белорусского МИДа на события в Турции.

Уже утром 16 июля, когда мир, склеивая фрагментарную информацию, только пытался осмыслить, что там стряслось, Минск заявил, что полностью солидарен с турецким руководством, которое квалифицирует действия мятежников «как предательскую атаку на народ и законно избранную власть Турции». В заявлении было подчеркнуто, что «белорусская сторона решительно осуждает преступную попытку незаконного свержения государственной власти».

В тот же день белорусский президент направил турецкому коллеге Реджепу Тайипу Эрдогану и личное послание со словами поддержки и солидарности.

Лукашенко всегда очень эмоционально реагирует на попытки свержения власти, так как «власть для него сакральна», отметил в комментарии для Naviny.by эксперт минского аналитического центра «Стратегия» Валерий Карбалевич. Он напомнил, что белорусский лидер близко к сердцу принимал падение Слободана Милошевича, Саддама Хусейна, Курманбека Бакиева (которого приютил в Беларуси), Муамара Каддафи, революционные события в Украине.

И еще один важный момент. Последние драматичные события в мире — от теракта в Ницце до путча в Турции — «укрепляют идеологический конструкт белорусской стабильности», считает Карбалевич. В итоге, говорит он, президенту легче убеждать народ, что главное не зарплаты и пенсии (с которыми у нас теперь неважно), а мир и порядок.

Добавлю: видимо, именно этими соображениями можно объяснить, что Лукашенко, обрисовывая 18 июля перед главой КГБ череду смут в мире, упомянул и о последних событиях в Армении (захват в заложники нескольких милиционеров), Казахстане (нападение на РОВД в Алматы), хотя в двух последних случаях дело явно не тянет на попытки переворота.


Армия у нас «рабоче-крестьянская»

И все же: есть ли у бессменного президента Беларуси сколь-либо серьезные основания бояться, что он может оказаться в шкуре Эрдогана? Напомню, тому в начале путча чудом повезло ускользнуть на вертолете из отеля в Мармарисе, где проводил отпуск, за полчаса до того, как туда по его душу прилетели мятежники. «Разминулся со смертью на считаные минуты», как выразился один высокопоставленный турецкий чиновник в интервью Reuters.

Но то ведь Турция, где военные не раз успешно отстраняли неугодных политиков, выступая защитниками светских устоев государства, заложенных Мустафой Кемалем Ататюрком. В этом плане провести параллели с белорусской ситуацией проблематично даже при буйном воображении.

Военный переворот в Беларуси невозможен, уверен руководитель аналитического проекта Belarus Security Blog Андрей Поротников.

«Для этого должна быть традиция, к тому же военные должны ощущать себя особой кастой, как в той же Турции», — подчеркнул аналитик в комментарии для Naviny.by. В Беларуси же, с иронией отметил собеседник, армия «рабоче-крестьянская».

Здешняя же оппозиция, по его мнению, «недееспособна», а подавляющее большинство ее лидеров «неплохо чувствуют себя в нынешней системе, разве что денег бы побольше». Так что и с этой стороны Лукашенко сегодня вряд ли ощущает серьезную угрозу.


Путину не нужна лишняя головная боль

Кремль тоже вряд ли способен сегодня инспирировать волнения или мятеж в Беларуси, полагает Поротников.

По его мнению, у Москвы (вопреки утверждениям некоторых алармистов) нет сильной опоры в силовых структурах нашей страны. Также у нас нет сильных пророссийских организаций. Наконец, белорусские власти «способны быстро пресечь информационную агрессию» (а это важный компонент гибридных сценариев) при помощи грубых, но действенных инструментов: перекрыть вещание российских каналов, блокировать соответствующие сайты, отмечает аналитик.

Со своей стороны, Карбалевич полагает, что для Владимира Путина было бы рискованно провоцировать некий кризис в Беларуси, потому что «этим процессом сложно управлять». В кризисной ситуации на арену могут выйти и оппозиция, и Запад, и местная номенклатура, так что «результат может получиться противоположным», считает политолог.

Да, у Кремля немало поводов для недовольства: Лукашенко-де занял хитрую позицию по Украине, стал играть с Западом, не поддержал антитурецкую линию Москвы после того, как был сбит российский бомбардировщик (Путин сам уже мирится с Эрдоганом, но это не отменяет злопамятства по отношению к скользкому союзнику), теперь вот недоплачивает за газ…

Но это, как считает аналитический мейнстрим, не та критическая масса недовольства, которая побудила бы Москву к неким радикальным мерам в отношении белорусского руководителя. По большому счету он остается «классово близким». По крайней мере, пока сам Лукашенко крепко держит страну, Кремль вряд ли станет мутить здесь воду.


А белорусы вышли бы под танки за «батьку»?

В общем, армия у нас на мятеж не способна, гражданская номенклатура — тоже вряд ли (труслива, разрозненна, запугана показательными посадками, просвечивается спецслужбами и пр.) Оппозиция маргинализована, масса электората деполитизирована, психологически травмирована украинскими событиями. Революцией не пахнет. Гибридная война с востока пока весьма маловероятна. Так почему же Лукашенко так подчеркнуто озабочен темой безопасности?

Поротников объясняет это двумя причинами. Во-первых, любому авторитарному правителю присущ «страх потерять власть»; во-вторых, акцент на этой теме перемещает фокус внимания широкой публики с экономических проблем.

Действительно, Лукашенко стал особенно налегать на тему мира и порядка в стране с 2014 года, когда ухудшение экономической ситуации заставило заморозить зарплаты, а параллельно развернулись кровавые украинские события. В этом плане не было бы счастья, да несчастье помогло. Как показала социология, идея перемен через майдан, уличный бунт против режима оказалась в глазах массы белорусов дискредитированной (и, видимо, надолго).

Но когда в стране нет нормальных выборов, когда механизм политической конкуренции сломан, правителю наверняка трудно, практически невозможно избавиться от экзистенциальных фобий. Ведь и он в душе понимает, что власть удерживается, мягко говоря, не вполне честно.

И еще один пикантный момент. На призыв Эрдогана выступить против путча откликнулись тысячи. Люди вышли на улицы, преградив дорогу танкам. Да, можно говорить о консервативных настроях в турецком обществе, опасности усиления авторитарной власти, исламизации страны, но факт есть факт: харизматичный Эрдоган зажигает массы.

Харизма же Лукашенко сегодня не работает. Его речи скучны, специально отобранные люди на пиаровских встречах с главой государства стоят молча, мрачно, с пустыми глазами. И большой вопрос: а вышли бы белорусы за «батьку» под танки, случись что-нибудь такое — из ряда вон?