Приёмные дети и недетские проблемы

 

При возникающих конфликтах приёмных семей и чиновников у последних есть козырь: это дети не ваши, а государственные! Мол, вам их лишь на время дали. Когда начинаешь вникать в проблемы этих «государственных детей», то кажется, что при создании приёмной семьи люди должны принять не только детей, но и армию чиновников, вместе с ими же созданными законами: словно целое государство вваливается в дом вместе с двумя-тремя детьми.

Елена Кашина, приёмный родитель по призванию и юрист по образованию, с 1995 года работает опекуном. А с 2003 года, уже десять лет, она является приёмным родителем. Помимо заботы о детях (государственных) она пытается пробиться к уму и достучаться до совести тех, кто это государство представляет.

Поэтому женщина неоднократно была на приёмах у чиновников всех рангов. По её словам, проблемы приёмных семей находят понимание у чиновников, и даже министров. Но только на личных приёмах, с глазу на глаз. А на деле это сочувствие и понимание никак не трансформируется в реальную помощь. «В очередной раз услышанные и «понятые» на личном приёме, возвращаясь домой — получаем по почте стандартные формальные отписки», — констатирует приёмный родитель.

Елена с коллегой побывала на приёме и у министра образования. «Он нас выслушал достаточно внимательно, ответил, что будет встречаться с министром юстиции — чтобы решать наши вопросы. Но через недели три пришла нам очередная отписка!», — замечает Кашина.

Министру были заданы проблемные вопросы. К примеру, о лимитах на свет, газ, воду. На каждую отдельную семью выделяют 150 кВт электроэнергии. В семьях, особенно где воспитывается двое и более приёмных детей, на каждого ребёнка по норме полагается 60 кВт в месяц. Расходы за потребляемую приёмными детьми электроэнергию возмещают по льготному тарифу, вычитая эту норму из нормы, выделяемой на семью. «У меня двое воспитанников, они «тратят» 120 кВт из 150 выделяемой моей семье. Выходит, на мою семью остаётся только 30. У кого трое приёмных детей, там вообще на собственную семью не остаётся ничего. Из собственных доходов мы оплачиваем потребляемую энергию по завышенному тарифу», — описала калькуляцию Елена Кашина.

Она считает, что устанавливая тарифы, про семьи с приемными детьми забыли, несмотря на то, что в таких семьях может быть и пять, и шесть детей. Даже имея столько детей, получая на них маленькое пособие, такие семьи по оплате коммунальных не приравнены к многодетным.

После принятия в новой редакции Положения о приёмной семье, с приёмными родителями заключаются договоры о воспитании и содержании ребёнка, трудовой договор сроком на 1 год. Особых требований по этому поводу нет ни в Кодексе о браке и семье, ни в новой редакции Положения. Однако ж со всеми — 1 год. При этом не учитывается ни возраст ребёнка, ни опыт приёмного родителя, ни сколько конкретный ребёнок находится в семье. В самом трудовом договоре в конце напечатаны строчки, в которых указано: продлить «с» и «до». И таких строчек более пяти. То есть, изначально планируется, что договор будет продлён неопределённое количество раз. А в Трудовом кодексе, статье 17, указано, что срочный договор заключается только на работу, которая ограничена этим сроком. Какими же объективными причинами ограничен срок договора с приёмными родителями?

«У нас договор о воспитании и содержании ребёнка должен заключаться из максимального интереса детей, то есть либо до 18-летия, либо до поступления в училище, техникум. А трудовой, в соответствии со ст. 17 Трудового кодекса — на время нахождения ребёнка в семье. А так ведь для чего договоры по одному году? Да и так понятно. Это стало, если уж быть совсем честными, то не столько после внесения изменений в Положения о приёмной семье, а после наших неоднократных обращений во все органы. Ранее у меня был бессрочный трудовой договор», — поясняет приёмный родитель.

Её мнение: трудовой договор на один год создан чиновниками как метод манипуляций и устрашения. Елена Кашина обращает внимание, что из Министерства образования на её вопрос был прислан ответ, что «в каждом конкретном случае наниматель устанавливает индивидуальные сроки». «Всем — индивидуально, но только на один год! Насколько я знаю так на 90% по Беларуси, а в Орше 100%. И всем индивидуально?», — удивляется женщина.

Она переживает, что в приёмных семьях нужно готовить детей к тому, что сегодня он (она) — в семье, а через год без объяснения причин и видимых на то оснований (ну просто срок истёк) ребёнка — в другую семью, в другую школу, к другим друзьям. «Хотя чему удивляться после ситуации с приёмной семьёй Надежды Дударенко», — вспоминает Елена Кашина.

Кстати, веская причина «отъёма» детей у Надежды Дударенко так и не была указана. Не считать же причиной высоко стоящие зубные щётки...

Вообще Елена Кашина думает, что к приёмным семьям трудовое законодательство в той форме, как оно есть, по большей части неприменимо. Это и рабочее время, и рабочее место, и категории (как у педагогов) и доплаты за эти категории, и выходные, и обычный отпуск. «На бумаге — отпуск, а реально? Если ребёнок остаётся в семье? В Положении о приёмной семье вообще ужас. Там указано, что на время отпуска обязанности опекуна выполняет супруг приёмного родителя бесплатно. А первого приёмного родителя на время отпуска кто освободил от обязанностей опекуна? Или наше министерство не знает, что обязанностями опекуна мы наделяемся или отстраняемся на основании решения исполкома, и мы и в рабочее время, и в нерабочее, и в отпуске, то есть всегда — опекуны своих воспитанников», — удивляется собеседница.

По её мнению, с приёмными родителями вообще нельзя заключать гражданско-правовой договор (на него ссылка в ответе), так как основа гражданско-правовых отношений — равноправие сторон. Орган опеки, передавая по договору приёмного ребёнка в семью, не находится в равных отношениях с семьёй. Он всегда орган власти, здесь не гражданский договор надо, а договор семейного права, где как раз и присутствуют отношения власть-подчинение. «А если и настаивает министерство на сохранении трудового договора, то как минимум для нас в Трудовом кодексе должна быть отдельная глава, то есть наши отношения должны быть гармонизированы с правом, чтоб не было такой отсебятины!», — подчёркивает Елена Кашина.

«Сейчас разработаны около 170 изменений в Трудовой кодекс. Но почему про нас, приёмные семьи, ничего? Ну вот, к примеру, дисциплинарный проступок для нас что? Нас как могут отстранить от работы? А ведь кроме работы, мы — опекуны, и отстранить от работы нас нельзя без решения исполкома, а это уже не трудовые отношения. А в какое время должен быть совершён дисциплинарный проступок? В «рабочее» оплачиваемое время или в любое? А кто ведёт учёт нашего рабочего времени? По кодексу трудовому — наниматель, а реально?», — задаёт вопросы приёмный родитель.

Она удивляется противоречиям между Указом президента № 200 «Об административных процедурах, осуществляемых государственными органами и иными организациями по заявлениям граждан» и Положением о приёмной семье. В Перечне указано, что каждый раз, когда решается вопрос о помещении ребёнка в приёмную семью — необходимо полный пакет документов, а это медицинские справки на всех членов семьи и так далее. В приёмных семьях есть, как правило, и биологические дети, и порой престарелые родители. «А если это детский дом семейного типа, то члены семьи вообще никогда не проходят медицинского обследования, а сами родители-воспитатели — только на момент создания такого дома, а каждого последующего ребёнка берут просто по заявлению. Интересно, это кто-то специально придумал, или как обычно — не додумал?», — вопрошает Елена Кашина.

Кстати, в новой редакции Положения о приёмной семье внесли ссылку, что при взятии второго и последующих детей в приёмную семью дополнительно собирать документы не надо. Но теперь в Указе президента — одно, а в Положении другое. И что выполнять? Указ имеет высшую юридическую силу, но на местах выполняют Положение. «Недавно пришёл ответ, что готовят проект изменений в этот президентский Указ. Так вот как получается: не было нестыковок, а теперь меняем, это чтобы были? С каждым таким вопросом мне надо не менее трех лет писать в министерство, чтоб хоть увидели, а не то, чтобы исправили», — замечает собеседница.

В соответствии с Положением о приёмной семье, вопрос о возмещении расходов на лечение каждой конкретной приёмной семье рассматривает местный Совет депутатов. У которых сессии — два раза в год. Что выходит — при каждом заболевшем ребёнке внеочередную сессию проводить?

У депутатов, в соответствии с законодательством, совсем иные полномочия. Они только планируют статьи расходов, а распоряжается бюджетом исполком. Вот, например, у человека какое-то ЧП, он обращается в исполком о выплате помощи или компенсации. Есть статья на социальные расходы. А вот приёмные родители должны к депутатам обращаться. «И не указан критерий — когда будут возмещаться расходы, а когда нет. То есть на усмотрение этих самых депутатов, которые только планируют ежегодный местный бюджет, но никак им не распоряжаются. Выходит, приёмные дети лишены права на полноценное лечение со стороны государства, средств на это приёмным детям не выделяют, и не компенсируют, только обещают», — делает вывод Елена Кашина.

Вопросов у неё и других приёмных семей остаётся много. «Но когда мы читаем письменные ответы из «инстанций», наши вопросы можно заменить восклицательными знаками», — подытоживает приёмный родитель.