Тридцать лет ждут отселения жители частного сектора на Хмелевского

 

В начале 80-х на экраны вышел фильм «Белые росы», полюбившийся многим зрителям. По сюжету несколько семей держались за старые деревенские дома и не хотели переезжать в «новый город», который вырос за их огородами. В Минске тоже есть свои Белые росы — в частном секторе на улице Хмелевского (сейчас здесь строится район Новая Грушевка). Но в отличие от героев фильма, местные жители готовы уехать отсюда хоть завтра — настолько невыносимыми для них стали условия жизни.

Если ехать по проспекту Дзержинского, дома на улице Хмелевского можно и не заметить: они закрыты огромными новостройками. И хотя это почти центр города (до железнодорожного вокзала минут десять пешком), люди здесь живут совсем как в деревне — туалет на улице, вода в колонке, тепло из печки.

А вот по шуму и неудобству этот квартал легко можно сравнить с мегаполисом — стройка не прекращается даже ночью, а в отселенных, но так и не снесенных домах, живут бомжи и крысы. Согласитесь, не самое приятное соседство.

Тридцать лет на чемоданах

Людмила Прибытковская с семьей занимает половину дома, которому скоро исполнится сто лет. Сколько себя помнит, им обещают переселение. Младшего сына даже не хотели прописывать к матери — непригодные условия для проживания. Ребенку уже девять лет, а дом по-прежнему не собираются сносить.

«Мы ходили в исполком, где нам сказали, что, во-первых, наши дома не мешают стройке. А во-вторых, нет инвесторов, которые хотели бы на наших участках что-нибудь построить, — рассказывает Людмила. — Наш забор упирается в школу. Ее сносить никто не планирует, поэтому многоэтажный дом здесь не построишь, разве что магазин или дом быта».

Стройка проходит почти на огороде семьи Прибытковских. Работы идут круглосуточно, да так, что дома трясутся.

«Нас закрыли новыми домами — такая красивая стала Грушевка. Но посмотрите, что внутри!» — говорит Людмила.

А внутри — старые полуразрушенные дома, жилых осталось только восемь. И хотя хозяева пытаются своими силами навести порядок, самим им не справиться.

Вся дорога до перекрестка с проспектом Дзержинского заставлена автомобилями. Это машины жителей новых домов и ближних бизнес-центров. По старой белорусской традиции у новостроек парковочных мест в несколько раз меньше, чем автомобилей у жителей и работников.

«Родители привозят детей в школу и выбрасывают огромные пакеты с мусором в дома, которые частично снесли, — рассказывает Людмила Прибытковская. — Не стесняются здесь же справлять нужду. И это не бомжи, а в общем-то состоятельные люди на дорогих машинах. Дети на переменах бегают курить в заброшенные дома». 

 

Все это происходит практически на глазах местных властей и милиции — дома расположены рядом с городским и республиканским ГАИ, РОВД и администрацией Московского района.

Напротив дома Людмилы — полуразрушенное здание. Бывших жителей отселили, сам дом до конца не снесли. И таких «отселенных домов» на этой улице несколько.

На их месте образовалась настоящая помойка, где живут крысы и бомжи. 

 

Фото МЧС РБ

Соседка Людмилы Анжелика Куницкая рассказывает, что иногда сюда приезжает милиция, бомжей забирают «на сутки», но они вновь возвращаются в отселенные дома. В прошлом году в одном из заброшенных домов сгорел человек.

«Навели красоту на проспекте, нас загородили — и живите здесь, как хотите, — говорит Анжелика. — Почему они не могут снести отселенные дома? Почему мы должны жить по соседству с бомжами, в страхе, в таких невыносимых условиях?»

Обменять или продать свои дома жители не могут — нет желающих жить среди мусора, бомжей и активной стройки. Да и разговоры про снос всё время витают в воздухе.

«Нам говорят: проводите сами коммуникации, — рассказывает Людмила Прибытковская. — Но при этом нас могут в любой момент снести, и никто нам ничего не компенсирует. Больше тридцати лет живем на чемоданах».

В бюджете нет денег на снос старых домов?

Снести пустующие дома не могут вот уже несколько лет. Ответсвенность, по словам чиновников администрации района, лежит на УКС Мингорисполкома.

Часть домов снесла строительная компания «Айрон», которая на месте бывших построек возводит многоэтажку. Вторую часть должен был снести УКС Мингорисполкома, государственное предприятие. По словам замначальника управления архитектуры и строительства Ларисы Быстрой, именно эта организация была заказчиком строительства инженерных сетей на месте старого квартала.

«Они снесли всего лишь 10 домов, — говорит чиновник. — Для того, чтобы снести дом, нужен отдельный проект, а на это тоже нужны деньги, которых нет».

Тем временем в УКС Мингорисполкома говорят, что виноваты не только они.

«У нас земельного участка нет, и мы не несем ответственность за эти дома, — заявила замдиректора УКС Мингорисполкома Людмила Пратько. — Мы реализовали имущественные права — отселили граждан. Объект не включался в программу строительства. В марте 2015 года были выделены деньги — 4 млрд рублей. В рамках действующего законодательства размещен заказ на пересчет сметы в текущие цены. Получим корректировку, проведем экспертизу и до конца года снесем дома».

А как быть жителям восьми домов, которые пока не отселяли? В прошлом году управление архитектуры и строительства предложило эти участки выставить на аукцион, а людей выселить, но решение до сих пор не принято.

«Людям нужно немножко подождать», — говорит Людмила Быстрая. Сколько ждать — вопрос, который остался без ответа.

Чиновник пытается сгладить ситуацию: «Люди могут провести себе и воду, и канализацию. Это разрешилось и раньше. Те, кто хотят жить нормально, сегодня сами улучшают свои жилищные условия, а другие просто ждут сноса. Один из домов на улице Хмелевского был признан непригодным для проживания. Его жильцы могли улучшить условия за счет кредита еще в 2002 году. Но они по сей день ждут, когда придет застройщик, бесплатно их снесет».

Дома построили, а инфраструктуры нет

Жители старых домов на улице Хмелевского с завистью смотрят на новостройки за их огородами: «Люди живут со всеми удобствами». Однако у жителей многоэтажек также много вопросов к чиновникам: дома растут как грибы, а инфраструктура не создается.

 

И старый, и новый квартал обслуживает всего одна взрослая поликлиника — № 15, которая больше напоминает сельскую амбулаторию, чем современное медучреждение в столице. И хотя главврач отказалась от комментариев, по очередям у регистратуры и списку вакансий на сайте понятно, что специалистов не хватает. Жителям новостроек говорят прямо — на вашем участке терапевта нет.

В комитете по здравоохранению Мингорисполкома отмечают, что в столице везде не хватает участковых терапевтов. Поликлиники не успевают за интенсивным строительством новых домов.

Нагрузку с 15-й поликлиники удалось частично снять благодаря новой 39-й поликлинике в микрорайоне Дружба, говорит зампредседателя комитета Николай Сковородко. Раньше в планах было строительство поликлиники на улице Розы Люксембург, но из-за недостатка финансирования проект отложен.

По словам Ларисы Быстрой, амбулатория может появится в районе улицы Щорса — в качестве дополнительной нагрузки на потенциального инвестора, который будет возводить в этом квартале дома. Кроме того, на застройщиков также думают «повесить» строительство мини-детсадов — с этим в Грушевке также проблемы.

А вот новую школу в этом райне пока не планируют. По словам Ларисы Быстрой, существует проект пристройки к школе № 105, забор которой упирается в старые дома по улице Хмелевского.

Не решен вопрос и с почтой. Новые дома обслуживает отделение № 89. Почтальоны не справляются с большим объемом корреспонденции — письмо из Гродно до Минска идет два дня, от почты до домов на Дзержинского (одна станция метро в пути) — пять дней. Сотрудники только разводят руками — не хватает рабочих рук. Несмотря на активное строительство в этом районе, штат не расширяли да и зарплата от увеличения нагрузки практически не выросла.

Новые кварталы, по заверениям чиновников, будут возводить одновременно с созданием социальных объектов. Дополнительную нагрузку повесят на застройщиков. Как быть сегодняшним новоселам? «Нужно немножко подождать», — отвечают чиновники.

Жители домов по улице Хмелевского слышат эту фразу уже более 30 лет.