16:45 Прошел допрос Валентина Казакевича, отца обвиняемого. Он, как и мать, ведет себя спокойно. «Мы в отличных отношениях. Лучше не придумаешь», — заявил он о сыне.
На вопрос, были ли у него конфликты с Владом, мужчина заявил: «Нет». С другими родственниками? Снова категорическое «нет». Ремнем Влада отец никогда не наказывал.
По поводу попыток суицида в 2014 году отец убежден, что причиной тому было недопонимание с классным руководителем.
«Других причин просто не было. Учительница считала, что Влад плохой подросток, нас постоянно вызывали в школу. Мы же считали, что у нее с Владом была психологическая несовместимость. Зная сына, мы не могли поверить в то, что классный руководитель говорила о нем. Это просто не вписывалось в его поведение», — пояснил свидетель.
Владислав, по словам отца, никогда не жаловался и не рассказывал о проблемах: «Я спрашивал, почему он хотел покончить жизнь самоубийством. Но он ничего мне не ответил. Как всегда, сказал: всё нормально».
Гособвинитель уточнил, адресовал ли отец эти вопросы медикам. «Врач говорил, мол, ничего серьезного. Бывает такое, депрессия. О глубинных проблемах нам не рассказывали», — заявил Валентин Казакевич.
По его словам, у парня наиболее откровенные отношения были со старшей сестрой.
«Может быть, он ей что-то рассказывал о том, что хочет совершить самоубийство?» — уточнил у Казакевича-старшего муж погибшей в ТЦ продавщицы. «А я откуда знаю? Я же не сестра!» — заявил отец обвиняемого.
Также был затронут вопрос по поводу лечения подростка в психдиспансере с 2014 по 2016 год.
«Влад естественно написал заявление, чтобы его сняли с учета. А чего туда ездить? Я не видел, чтобы медики что-нибудь делали. Мы ездили для галочки, потому что ничего не происходило».
У отца уточнили, как долго в сентябре и октябре 2016-го Влад находился один в квартире.
«Я даты не контролировал. Мне это незачем, — пояснил Валентин Казакевич. — С ним периодически сестра жила в этот период. Деньги у него были всегда, никаких проблем. Я давал, мама. Продукты у него всегда были. Готовил он себе сам. Он самостоятельный человек, входил во взрослую жизнь».
Валентин Казакевич заявил, что разговаривал с сыном за несколько дней до трагедии в торговом центре. У парня было приподнятое настроение по телефону.
«У него изменилась тональность разговора. Обычно он говорил монотонно. А здесь, наоборот. Он был веселый, в приподнятом настроении. Я радовался. Думал, ну, наконец-то: учится в институте, где на него оказывают хорошее влияние, — рассказал отец. — Сын интересовался маркой шведской пилы. Говорил, что у него есть какая-то идея. Я ответил: никаких проблем, приходи ко мне, потренируешься. Я обрадовался, подумал, что он тянется к ручному труду, хочет работать с деревом».
Что касается особой жестокости парня, о которой он заявлял в первые дни судебного заседания, родители эту тему в суде вообще не затрагивали. Впрочем, никто из участников процесса не спрашивал их об этом.
«У Влада всегда всё хорошо», — пояснил отец на вопрос, рассказывал ли ему сын о своих проблемах.
Выходя из зала судебного заседания, Валентин Казакевич сказал: «Влад, мы тебя любим».
После этого в судебном заседании был объявлен перерыв до 10:00 24 февраля.
16:15 О трагедии 8 октября Ольге по телефону сообщил бывший муж.
«Я, конечно, плакала. Не могла поверить, говорила, что он не мог это сделать. Но потом позвонила дочь и сказал: «Мама это он, я видела фото, это его брюки и кроссовки», — пояснила женщина.
Также она пояснила, что Владислава в детстве физически не наказывали. На вопрос, почему парень не жил вместе с отцом, который постоянно проживал в Минске, в отличие от матери, Ольга Можейко пояснила: «Влад не хотел жить с отцом. И возможности жить там не было, дом нужно было восстанавливать после пожара».
Сразу после дачи показаний мать Владислава покинула зал судебного заседания, хотя ей разрешено присутствовать на процессе.
16:00 Как было ранее заявлено, после лечения в Новинках, Влада Казакевича поставили на учет в детском психиатрическом диспансере. У матери своя версия, почему парня сняли с учета в январе 2016 года.
Во-первых, она заявила, что врачи толком ей ничего не объясняли. Во-вторых, лечащий врач была инициатором, чтобы Влада сняли с учетом.
«Они ему предложили в январе 2016 года. Помню, он даже спросил: а что, можно так просто это сделать? Я тоже удивилась. В общем, он был готов все что угодно подписать. За пять минут врачи собрали комиссию, я никого из них не знала. И вынесли решение, что его снимают с учета».
Мать все время говорит, что не знала, чем на самом деле болен ее сын. В сентябре 2015 года Влада еще не хотели снимать с учета: «Психолог пояснила, что у него есть суицидальные мысли. А мне хотелось, чтобы сказали, почему, чем он болен».
На все вопросы Ольга Можейко отвечает спокойно.
Обсудим?