Лукашенко: в Беларуси остались сотни килограммов фактически оружейного урана

Вывод из Беларуси ядерного оружия был жесточайшей ошибкой, заявил президент Беларуси Александр Лукашенко сегодня журналистам, отвечая на вопрос БЕЛТА.

«Считаю, что вывод из Беларуси ядерного оружия на тех условиях, как это было осуществлено нашими националистами, было жесточайшей ошибкой», — сказал президент. «Мне пришлось подписывать этот договор, потому что деваться было некуда: на меня давили и Россия, и американцы — выводите, потому что пообещали. Нельзя было, это величайшее достояние, это дорогой товар, который мы в конце концов должны были прилично продать», — сказал он.

Президент напомнил, что Беларусь вывела ядерное оружие под гарантии безопасности со стороны ведущих ядерных держав. «Если бы у нас было это оружие, с нами бы сейчас по-другому разговаривали, — подчеркнул Александр Лукашенко. — Ладно, вывели. Так гарантируйте нам безопасность. Нет».

Александр Лукашенко рассказал, что в Беларуси остался высокообогащенный уран, сотни килограммов фактически оружейного и менее обогащенного. «Мне уже который год подряд говорят: вывозите этот уран. Хотите — в Америку, мы вам заплатим, хотите — в Россию. Я говорю: «Во-первых, почему вы нам диктуете, это наш товар, мы его содержим под контролем МАГАТЭ. Мы не собираемся делать грязные бомбы или кому-то продавать. Мы используем этот уран в исследовательских целях», — сказал он. «Меня сейчас приперли к стенке, нож к горлу — отдай. Я говорю, что уже отдали в свое время ядерное оружие, а что мы от этого имеем?» — отметил глава государства.

Президент подчеркнул, что диктовать условия никому не будет позволено: «Давайте садиться за стол переговоров и будем решать, что делать с этим большим количеством обогащенного урана». Александр Лукашенко понимает обеспокоенность других государств, но при этом он акцентировал внимание, что Беларусь в состоянии сохранить этот ядерный материал, как она хранила его все годы с момента обретения независимости.

Комментируя решение администрации США провести мировой саммит по ядерной тематике без участия Беларуси, глава государства сказал, что не собирался ехать на это мероприятие: «Раз ты против отдать этот уран — мы тебя не пригласим на саммит. Я говорю: «Спасибо, я и не собирался ехать». Даже если бы Беларусь пригласили, я туда не собирался ехать. Почему, когда Израилю было невыгодно, что зададут какие-то вопросы по ядерному оружию, они помахали рукой: «До свидания, не нужен нам ваш саммит». Примерно так и я ответил».

«Наклонять Беларусь никому не позволено, — подчеркнул Александр Лукашенко. — Мы будем разговаривать только солидно, по-партнерски, как бы на нас ни давила Америка и с другой стороны Россия. А здесь давление идет с двух сторон, и мы это чувствуем». Глава государства также добавил, что Беларусь всегда была очень надежным и ответственным партнером для любой страны и сообщества по всему, что касается ядерной безопасности, и всегда выполняла все обязательства. «Мы серьезные и ответственные люди. Мы взятки за это не берем и никому не собираемся продавать, даже за большие деньги, негласно этот материал», — заявил президент.

Александр Лукашенко считает, что факт отсутствия приглашения Беларуси для участия в саммите свидетельствует о том, «что ни американцам, ни в целом Западу доверять нельзя». «В России нас всегда слышали и понимали, и если не эта вакханалия, неразбериха, ясно на чем основанная, всегда россияне нас понимали и поддерживали. С Западом и США этого никогда не было. Они вот ухватились за какой-то вопрос, добились своего и кинули. Так было и с ядерным оружием», — отметил президент.

«Ну и, наверно, там еще есть отношения: не пригласили Лукашенко, зачем поднимать ему рейтинги в преддверии выборов, — сказал белорусский лидер. — Мне достаточно сегодняшних рейтингов чтобы избраться президентом». Александр Лукашенко добавил, «что если бы Россия, Казахстан и другие государства СНГ были действительно надежным другом, они бы жестко поставили вопрос: Беларусь — это наша и она должна быть на саммите, и никуда бы американцы не делись». Он также отметил, что спокойно переживает эту ситуацию: «Мне приятней с вами на берегу Припяти вести беседу, чем сидеть париться в Вашингтоне».